Вчерашняя трагедия в Успенской школе — событие, о котором невозможно говорить отстранённо. В результате нападения подростка погиб ребёнок. Ранены и напуганы дети и взрослые. И главный вопрос, который звучит сейчас у многих: как такое стало возможным?
Редакция The Glove пообщалась с психологом Ольги Голицыной. Этот материал — попытка разобраться в происходящем с психологической точки зрения в момент, когда тревога, страх и бессилие ощущаются особенно остро. Мы попросили прокомментировать ситуацию не для того, чтобы ставить диагнозы на расстоянии, а чтобы обозначить возможные причины и напомнить: эмоциональная и ментальная безопасность детей требует не меньшего внимания, чем физическая.
Комментарий Ольги Голицыной:
На данный момент информации крайне мало, и любые выводы могут быть только гипотетическими. Окончательную картину дадут следствие и психиатрическая экспертиза.
Тем не менее с точки зрения психологии и психиатрии важно обозначить базовый принцип: цельная, психически здоровая личность не способна на подобный акт.
Даже само планирование причинения вреда другим или себе — это уже серьёзное отклонение от нормы. В подобных случаях мы говорим о глубоком внутреннем нарушении, который зачастую формируется не одномоментно, а постепенно.
Почему речь идёт не о спонтанной реакции
Когда речь идёт о продуманном нападении, версия внезапного аффекта выглядит маловероятной. Аффект — это мгновенная, неосознанная реакция, а не действие, к которому человек готовится заранее.
Если планирование имело место, это говорит о длительном внутреннем процессе, о накоплении напряжения и формировании разрушительных идей, которые со временем могут оформляться в устойчивые, искажающие реальность конструкции.
Среда и внутренние процессы: где формируется агрессия
Общество часто стремится найти простое объяснение — в семье. Этот фактор нельзя исключать, однако он далеко не универсален.
Практика показывает:
в благополучных, внешне спокойных семьях могут вырастать люди с тяжёлыми психическими расстройствами, и в крайне сложных, травматичных условиях — устойчивые, эмпатичные и зрелые личности.
Тем не менее психологическое или физическое насилие, хроническое давление, подавление эмоций, отсутствие контакта и поддержки действительно могут формировать длительно подавленную агрессию.Такая агрессия не исчезает. Она либо разрушает человека изнутри — через психосоматику, болезни, самоповреждение, либо в какой-то момент прорывается наружу в форме внешнего насилия.
Роль школы: влияние, о котором редко говорят вслух
Отдельного внимания заслуживает школьная среда.
Длительные конфликты, реальные или субъективно переживаемые унижения со стороны сверстников или взрослых, могут усиливать ощущение бессилия, стыда и внутренней изоляции. Подростковая психика особенно чувствительна к фигурам авторитета. Даже неосознанная жёсткость, холодность, сарказм или обесценивание со стороны учителя могут восприниматься как унижение и усиливать внутренний конфликт.
Важно говорить и о состоянии самих педагогов. Профессия учителя требует высокой эмоциональной включённости, устойчивости и внутреннего ресурса. Это работа по призванию. Однако в реальности мы часто видим ситуацию, когда на педагогов ложится колоссальная нагрузка при крайне низком уровне материального и социального вознаграждения. Хроническое напряжение, выгорание, ощущение недооценённости и отсутствия перспектив нередко формируют пассивную или скрытую агрессию. Она может проявляться не напрямую, а через жёсткость, формализм, эмоциональную дистанцию, раздражение. Даже если сам педагог не осознаёт это как агрессию, подростковая психика считывает такие сигналы очень остро.
Речь не о том, чтобы возложить ответственность на конкретных учителей, а о системной проблеме. В условиях, когда профессия обесценивается, в неё реже приходят мотивированные, психологически устойчивые и внутренне свободные специалисты. Между тем именно школа становится для ребёнка одной из ключевых сред формирования личности, самооценки и способов реагирования на конфликт.
Когда агрессия получает «разрешение» извне
Нельзя исключать и влияние деструктивных социальных или онлайн-сообществ, где агрессия, культ силы или идея «значимости через насилие» могут поощряться и романтизироваться.
В условиях одиночества такие группы становятся суррогатом принадлежности и смысла. Фантазии о собственной исключительности и «праве на месть» могут там подкрепляться и усиливаться, постепенно отрывая человека от реальности.
Что действительно может снизить риск таких трагедий
Подобные случаи — не проблема одной семьи или одной школы. Это системный вызов.
Профилактика возможна только на уровне:
- государственной социальной и образовательной политики;
- базового психологического образования для родителей;
- подготовки учителей и школьных психологических служб;
- внимательного отношения к эмоциональному состоянию детей;
- осознанного и разумного контроля цифровой среды подростков.
Речь не о тотальном надзоре, а о способности взрослых вовремя замечать тревожные сигналы и реагировать на них профессионально.
Что важно для взрослых прямо сейчас
Сегодня не время для поспешных выводов и поиска виновных.
Сейчас — время поддержки, честного разговора и признания реальности: подобные трагедии не происходят «вдруг».
Безопасность детей — это не только охрана на входе в учебное заведение, но и присутствие защиты внутри самой школьной среды: в коридорах, классах, системе взаимодействия взрослых и детей, в культуре реагирования на тревожные сигналы. Эмоциональная и психологическая безопасность — такая же базовая необходимость, как физическая. И иногда — даже более важная.