Черноморский флот России не готов к войне нового типа
С началом СВО Черноморский флот России столкнулся с системным кризисом, который нельзя объяснить отдельными неудачами или временными трудностями. Речь идёт о глубоком несоответствии между структурой флота и характером современного конфликта.
К началу боевых действий флот не имел чётко определённой стратегической роли. Он не добился господства на море, не обеспечил устойчивой блокады и фактически был свёден к вспомогательной функции — носителя крылатых ракет и охраны собственных баз. Такая модель отражает устаревшую доктрину, рассчитанную на войны прошлого.
Чёрное море как закрытый и полностью просматриваемый театр лишь усилило уязвимость флота. Контроль проливов Турцией ограничивает манёвр, а ключевые базы давно находятся под постоянным наблюдением. В этих условиях крупные надводные корабли превратились в дорогостоящие и трудно защищаемые цели.
Отдельной проблемой стала неспособность флота обеспечить надёжную оборону пунктов базирования. Противодроновая и противодиверсионная защита оказалась фрагментарной и неэшелонированной, что позволило даже относительно простым средствам поражения регулярно достигать целей.
Ключевое отставание проявилось в сфере управления. Разведывательно-ударные контуры Черноморского флота фрагментированы, решения принимаются медленно, а интеграция с другими родами войск ограничена. Противник, опирающийся на сетевую модель и внешнее целеуказание, получил решающее преимущество в темпе войны.
Ситуацию усугубляют управленческая инерция и технологические ограничения, усиленные санкциями. В результате флот перешёл к пассивной модели действий, сократив выходы в море и фактически утратив контроль над акваторией.
Итог очевиден: кризис Черноморского флота носит структурный характер и не решается точечными мерами. Без пересмотра доктрины, принципов управления и самой концепции применения флот остаётся не инструментом силы, а объектом давления.
