Зима 1730 года. Свирепый мороз сковывает Северную Двину, но девятнадцатилетний Михайло Ломоносов, кажется, не замечает свирепого мороза. В кармане его рубахи — лишь две книги: «Грамматика» и «Арифметика».
Он тайком присоединяется к рыбному обозу, отправляющемуся в Москву.
Никто из соседей, видевших его за вязанием сетей или чтением у лучины, не мог предположить, что этот парень сбегает не просто «в город», а в историю.
Пройдёт лишь тридцать пять лет, и этот поморский парень станет первым русским академиком, имя которого прогремит на всю страну.
Сегодня я предлагаю отправиться на сто километров от Архангельска, в Холмогоры — древнюю столицу Поморья. Здесь, на острове Куростров, в деревне Мишанинской (ныне село Ломоносово), прошло детство будущего гения.
Именно эта земля, помнящая каждый шаг юного Михайло, стала домом для Государственного музея-заповедника М. В. Ломоносова – места, где бережно хранят и рассказывают его историю.
Жизнь здесь, на Русском Севере, определялась суровым ритмом моря и несгибаемым характером людей.
Михаил Ломоносов родился в семье поморского рыбака и торговца. Отец занимался рыболовством и торговлей, сумев обеспечить семье относительную материальную стабильность; мать вела хозяйство и воспитывала детей в традициях северной деревни.
Поморы – не крепостные, а государственные крестьяне, сами строившие «кочи» для походов в Белое и Баренцево моря за рыбой и морским зверем.
Эта особая независимость, смекалка и широкий кругозор, свойственные местным жителям, сформировали и юного Михайло.
В залах Музея-заповедника этот мир воссоздан с поразительной точностью: здесь можно увидеть модели поморских судов, старинные карты, орудия промысла – всё то, что было неотъемлемой частью быта семьи Ломоносовых и неотделимо от его личности.
С десяти лет Михайло постигал науку жизни в бескрайних морских просторах, выходя с отцом в море. Шторма, дрейфующие льды, необходимость ориентироваться по звёздам – всё это стало для него суровой, но бесценной школой выживания.
В поморской обстановке он научился счётам, навигационным приёмам, умению обращаться с материалами — всё это позднее пригодилось ему в научной и технической деятельности. Одновременно он читал, учился у приходящих в село людей и по возвращениях из поездок.
Уже в юности Ломоносов проявлял необычную любознательность: интересовался навигацией, метеорологией, химией, а также языками.
Музей демонстрирует нам приборы для навигации того времени и реконструирует уголки поморского дома, позволяя прочувствовать атмосферу, в которой формировался пытливый ум будущего учёного.
Грамоте его обучил местный дьячок, но истинным его учителем стала неутолимая страсть к познанию. Он поглощал каждую найденную книгу, готовый пройти сотни вёрст за новыми знаниями. Именно те самые «Грамматика» Мелетия Смотрицкого и «Арифметика» Леонтия Магницкого – символы его неукротимой жажды, сегодня занимают почетное место в музейных фондах.
Дьячок местной церкви поведал ему, что для настоящей учёности необходима латынь, а освоить её можно лишь в Москве, Киеве или Петербурге. Решение созрело мгновенно и стало бесповоротным. Зимней ночью он сбежал из дома, не попрощавшись с семьёй, чтобы никто не смог его остановить. Всё его «богатство» — те самые две книги, ставшие путеводителями в новый мир.
В Москве он сумел поступить в Славяно-греко-латинскую академию (главное высшее учебное заведение того времени в Москве) — сначала испытания требовали доказать базовые знания.
Ломоносов быстро преуспел: благодаря усердию и необычайной работоспособности он освоил латинский, греческий, математику и естественные науки.
Это стало началом блестящей учёной карьеры, которая через обучение за границей и возвращение в Россию привела к основанию новых направлений отечественной науки и к реформам в области русского языка и образования.