Холод разбудил его не сразу. Сначала было ощущение, что одеяло сползло. Алексей потянул его на себя, но мороз лишь усилился — колючий, костный, пробирающий до дрожи в животе.
Он открыл глаза. В спальне было темно, но не так, как обычно. Тишина — густая, ватная. И этот холод, исходящий из глубины квартиры.
Алексей встал. Босые ноги ступали по холодному ламинату, будто по утреннему инею. Чем ближе к кухне, тем невыносимее становился мороз. Он остановился в проёме.
У окна, залитого бледным светом уличного фонаря, стояла Тень. Не призрак, не монстр. Полное, абсолютное отсутствие света в форме человека. Длинный, ниспадающий силуэт, покрытый тёмным балахоном, надвинутым на лицо капюшоном и косой во весь рост.
Страха не было. Только странное, ледяное спокойствие.
— Что тебе надо? — голос Алексея прозвучал хрипло, но твёрдо. — Уходи отсюда.
Из пустоты, прямо в его сознание, просочилась мысль, чужая и беззвучная: «А ты хочешь пойти со мной и узнать что там?»
«Ну так что, ты готов?»-это был не вопрос, а констатация. Приглашение.
Алексей посмотрел на силуэт у окна— Да. Готов.
В мгновение он ощутил падение в бездну. Падение не в пропасть, а сквозь пласты земли, времени, памяти. Оно прекратилось так же внезапно, как началось.
Он стоял перед серым, обшарпанным зданием, похожим на старое общежитие. Вокруг царила тишина и покой. А в трёх шагах перед ним, спиной к Алексею, стоял его тесть – Николай Иванович. Сердце Алексея сжалось. Рядом с ним на земле стояли два старых, потрёпанных чемодана. Он, не раздумывая, взял их. Чемоданы оказались неожиданно лёгкими, почти невесомыми.
Они двинулись к подъезду. И тут, сквозь толщу этого странного мира, пробился знакомый крик любимой тёщи:
— Коля! Ты опять всё делаешь не так!
Они замерли. Тесть не обернулся. Но Алексей ясно услышал его мысль, наполненную не раздражением, а бесконечной, усталой нежностью:
«И до сюда докричалась...»
Они вошли внутрь. Длинный коридор, комнаты вдоль стен с облупившейся краской на деревянных дверях. Возле некоторых сидели люди — не призраки, а какие-то очень усталые, застывшие в ожидании души. Дети у одной из дверей смотрели на Алексея с нескрываемым удивлением. Их мысли звенели, как колокольчики: «Что он здесь делает? Ему же сюда нельзя!»
Комната тестя была крохотной, как клетушка: кровать, стул, окно в никуда. Не успел Алексей поставить чемоданы на пол, как невидимая сила подхватила его и потащила назад, в темноту, вверх...
Он открыл глаза и огляделся. Рядом мягко посапывала жена. Из окна пробивался рассвет.
Алексей встал и пошёл на кухню. Никого. Но ощущение холода ещё висело в воздухе. Что это было, сон или реальность?
Весь следующий день он жил как в тумане. Бабка с косой… То, что всегда казалось ему вымыслом, теперь приняло реальные очертания. Почему именно ему была дана такая возможность оказаться там куда живым нельзя он не понимал. Возможно та связь, те тёплые отношения с тестем позволили ему оказаться на границе миров, куда позволено входить только избранным.
И тогда его осенило. Он сел за компьютер и начал писать. Не о смерти. О жизни. О том, как бывший десантник, суровый и непреклонный, научил городского парня колоть дрова, косить траву, чувствовать землю. О беседах под рюмочку, где главным был не алкоголь, а тихое, мужское понимание. О том, как однажды тесть спас тонущего в реке щенка, а потом всю ночь грел у печки. О его молчаливой, неизлечимой боли в сердце, которую он скрывал ото всех, кроме зятя.
Алексей писал. Страницу за страницей. Он описывал не призрачное общежитие, а то, что было в тех чемоданах. Там не было вещей. Там были мгновения. Его смех над неудачным шашлыком. Его гордость, когда внук сделал первый шаг. Его умиротворение на закате у реки. Всё тепло, вся любовь, вся прожитая жизнь, упакованная в два чемодана, чтобы взять с собой в вечность.
А образ Бабки с косой перестал быть страшным. Теперь он знал точно, что бабка с косой это тот самый проводник между двумя мирами.
Закончив, Алексей распечатал текст. Он приехал в деревню. Тёща сидела в пустом доме, безучастно глядя в окно. Он молча положил перед ней пачку листов.
— Прочти, — тихо сказал он. — Это про него. Про Колю. Какой он был.
Она взглянула на зятя. В её глазах, потухших от горя, мелькнула искра — недоумения, интереса, боли.
А вечером, уезжая, Алексей увидел в окне свет. Тёща сидела за столом и читала. Плечи её больше не были сгорблены в тоске. Они были выпрямлены вниманием. Она вспоминала.
Теперь Алексей знал. Тот мир — не рай и не ад. Это промежуточная станция. Место, где души томятся, пока о них помнят только со слезами. И освобождаются, когда память о них становится светлой, тёплой, живой историей.
Бабка с косой — не ангел смерти. Она — проводник. И иногда она выбирает того, кто остался, чтобы проводить того, кто ушёл…
Алексей посмотрел на звёзды. Где-то там, в сером общежитии между мирами, его тесть наконец-то мог обернуться. И, может быть, даже улыбнуться.
Потому что его чемоданы были распакованы. И их содержимое — его жизнь — снова стало оживать в воспоминаниях его родных.
А было ли в вашей жизни нечто мистическое? Пишите в комментариях!