Психолог Кирилл Липский в разговоре с Рамблером высказался о состоянии подростка, совершившего нападение на школу в . Вместе с тем эксперт указал на «ритуальную последовательность действий» злоумышленника из . «Распыление газового баллончика в охранника – это не какой-то хаос, отыгрывание заранее подготовленного сценария, взятого из идеологии насилия. Молодой человек не просто нападал, а исполнял роль и демонстрировал свою принадлежность к, так сказать, «миру избранных» тем, кто по его представлению «понял бессмысленность существования и имеет право вершить смерть». Надпись на футболке подростка «No lives matter» («Ничьи жизни не важны») – это не просто надпись, а конкретный манифест. Здесь речь идет об отрицании ценности жизни как таковой – и ценности жизни жертв, и ценности его собственной жизни. То есть философия негилизма стала его идентичностью», - отметил эксперт. Липский также обратил внимание на тот факт, что преступник сделал селфи на фоне тела убитого им ребенка и не стал убе
Психолог Кирилл Липский в разговоре с Рамблером высказался о состоянии подростка, совершившего нападение на школу в .
Вместе с тем эксперт указал на «ритуальную последовательность действий» злоумышленника из .
«Распыление газового баллончика в охранника – это не какой-то хаос, отыгрывание заранее подготовленного сценария, взятого из идеологии насилия. Молодой человек не просто нападал, а исполнял роль и демонстрировал свою принадлежность к, так сказать, «миру избранных» тем, кто по его представлению «понял бессмысленность существования и имеет право вершить смерть». Надпись на футболке подростка «No lives matter» («Ничьи жизни не важны») – это не просто надпись, а конкретный манифест. Здесь речь идет об отрицании ценности жизни как таковой – и ценности жизни жертв, и ценности его собственной жизни. То есть философия негилизма стала его идентичностью», - отметил эксперт.
Липский также обратил внимание на тот факт, что преступник сделал селфи на фоне тела убитого им ребенка и не стал убегать после нападения на школу.
«Когда будут проводиться экспертизы, касающиеся его состояния, данные факты станут важнейшим диагностическим критерием. Этот критерий исключает аффект. В момент совершения преступления в психике молодого человека происходило что-то чудовищное – подмена понятий. Он превратил смерть и страдания людей в контент, в цифровую доказательную базу его акта. Это говорит о полном распаде эмпатии, о глубоком нарциссическом или шизоидном расстройстве», - сказал он.
Целью подростка, напавшего на школу, было не только убийство, подчеркнул специалист.
«Он также хотел создать шок-контент, который растиражируют в медиа. Он понимал, что так произойдет. Он убивал, чтобы все увидели его образ убийцы. И это патологическая жажда значимости, которая реализуется через формат ужаса», - отметил эксперт.
Интерес подростка из к движению «Колумбайн»* – это симптом замещающей идентификации, добавил психолог.
«Вероятнее всего, личность подростка была хрупкой, полной ненависти к себе, и он нашел «сильную» замену в тех фигурах, которые, по мнению представителей колумбайн-сообществ*, своей жестокостью бросили вызов системе. Молодой человек перенял не только их методы, но и их символику, их мифологию. А это признак глубокой индоктринации [процесс внушения человеку или группе людей определенной идеологии, доктрины, убеждений или стереотипов, часто путем многократного повторения и без критического осмысления, чтобы они приняли их как свои собственные – прим. ред.] в закрытых цифровых сообществах – в своего рода «сектах насилия». Там его ненависть, обида и нигилизм не подавлялись, а культивировались, доведя подростка до того, к чему он пришел. Поэтому нападение на школу в – это трагический сигнал, говорящий о критической важности раннего выявления детей с признаками отчуждения, жестокости и погруженности в культ насилия, а также о необходимости контроля за деструктивными онлайн-сообществами», - отметил Липский.
В психологическом плане совершивший нападение в школьник давно перестал быть ребенком, добавил эксперт.
«Он стал одиноким террористом-радикалом, который использовал школу как сцену для своего «манифеста». Его психическое состояние – это состояние с идеологией ненависти с отчужденной человеческой моралью. При этом вопрос лечения и реабилитации подобного субъекта – это вопрос невероятной сложности. Сначала специалистам нужно будет разрушить всю выстроенную им тоталитарную систему смыслов, которая привела к сегодняшнему ужасу. А гораздо сложнее, чем лечить классический психоз», - заключил собеседник.
Ранее напавший на школу в Одинцове подросток признал вину.
*организация признана в террористической, деятельность запрещена
]]>
