Они едут рожать в Чили. Нет, не потому, что в России нет роддомов — их полно, и даже можно найти вполне приличный. Не потому, что боятся медицины — нет, им просто не нравится «слабый паспорт», который подтверждает гражданство Российской Федерации. Оказывается, есть более "сильные" страны, там и паспорта тоже "сильные".
Сначала — Любовь Марченко, супруга депутата Тольяттинской гордумы Александра Дорожкина. Женщина публикует видео в своем аккаунте:
«Мы решили, что наш ребёнок должен родиться с сильным паспортом».
Муж, к слову, уже в своем аккаунте размещает посты о «Родине как силе и вдохновении» – судя по всему, такая установка "Единой России".
В этот момент его жена уже в бизнес-зале чилийского аэропорта, любуется закатом над Андами, а за билеты первого класса, по оценкам, отдано до миллиона рублей. Неизвестно, сколько из этих денег мужниных откатов, но несомненно одно: для них «сильный паспорт» важнее сильного государства. Иными словами, Родина – это там, где «сильный паспорт», по мнению депутатских куриц.
Но это ещё не всё. Исполнительный секретарь местного отделения «Единой России» Иван Жиляев и его супруга придумали то же самое чуть раньше. Тоже Чили. Тоже «сильный паспорт». Тоже возможность «быстро получить ВНЖ для всей семьи». Какая забота! Какое стратегическое мышление! Сразу видно — настоящие государственники. Только вот государство, которое они «защищают», не даёт им такого паспорта. И не даст. Зато платит им за лояльность — в рублях, в квотах, в должностях.
А потом — Новосибирск. Жена спикера районного совета депутатов Сергея Зубкова, тоже из «Единой России», выкладывает в Instagram (экстремистском и запрещенном в РФ, но для неё — что ж, «свободный интернет») фото в купальнике из Дубая. Возмущённые граждане задают уместный вопрос: «Разве это прилично? Ты же жена депутата, страна бедствует, а ты не стесняешься хвастаться своей роскошной жизнью!»
Ответ — в духе новой российской аристократии:
«Идите на *** с моей страницы». И действительно — зачем терпеть критику от холопов, если ты — барыня? Тем более, что в этом же году она уже отдыхала во Франции, Италии, Бельгии — во всех этих странах НАТО, куда, по её, видимо, мнению, «сильный паспорт» открывает не только визу, но и моральное право на цинизм.
Что такое «Единая Россия»?
«Единая Россия» — это не партия. Это сословие. Это корпорация, которая за два десятилетия выросла из инструмента политического управления в замкнутую касту, считающую себя наследником власти, крови и долга. Но долга — не перед народом, а перед собственным благополучием.
Они говорят о «служении», но, судя по всем этим фактам, служат только своим интересам.
Они клянутся в верности Родине, но рожают детей за её пределами, потому что в свою Родину не верят и своим детям желают другую родину.
Они поют гимн России, крестятся, когда надо, гнут патриотические речи, но отдыхают в тех странах, которые, по официальной риторике, «деградируют и гибнут».
Это не лицемерие. Это хуже. Это новая норма.
«Единая Россия» — партия, чьи члены давно перестали скрывать, кто они: не управленцы, не патриоты, не защитники народа. Это административная знать, которая устроилась в России так прочно, что больше не боится публичного осуждения. Наоборот — вызов в соцсетях для них — доказательство статуса: «Смотрите, сколько завистников!»
Кто такие эти «дети Патрушевых и Фрадковых»?
Недавно «Царьград» опубликовал материал, который стоит читать не как новость, а как симптом. В нём — откровенное прославление «служилой аристократии». Мол, дети номенклатуры — не просто наследники фамилий, а наследники дела. Их воспитывали «в лояльности с пелёнок», и поэтому они «естественные кандидаты» на руководство страной.
Вот он — финал трансформации. Меритократия — фикция. Выборы — театр. А реальная Россия уже поделена между кланами, где право на власть передаётся по наследству, как удел или вотчина. И если раньше в СССР хотя бы притворялись, что «сын рабочего может стать академиком», то теперь всё честно: сын депутата — автоматически элита, а сын учителя — либо мигрант, либо воин-контрактник.
При этом эти самые «дети дела» — часто бездарны, безграмотны, без совести. Им не нужно учиться, работать, думать. Им нужно просто не мешать папе. А папа обеспечит «сильный паспорт», «сильный кошелёк» и «сильное влияние».
А народ?
А народ всё ещё голосует. За «Единую Россию». В убеждении, что это — «стабильность». Что это — «поддержка Путина». Что это — «защита от хаоса».
Но это не защита. Это капитуляция.
Сколько ещё нужно историй про чилийские роды, дубайские купальники и итальянские виллы, чтобы народ понял: они не с нами — они над нами? Что «Единая Россия» — это не его защита, а его эксплуататоры, облачённые в форму патриотов?
Когда народ поймёт, что, голосуя за «Единую Россию», он не выбирает порядок, а узаконивает феодализм в цифровую эпоху?
Почему власть молчит?
Верховная власть — не безучастна. Она закрывает глаза. Потому что ей удобно. Потому что «Единая Россия» — это амортизатор. Это буфер между Кремлём и народом. Это партия, которая берёт на себя всё: и коррупцию, и провалы, и общественное недовольство. А главное — она не угрожает.
Они не хотят смены власти. Они хотят сохранить доступ к ней. И пока они не перейдут черту, не начнут реально конкурировать с центром — им позволено быть нахальными, расточительными, даже глупыми.
Но когда система начинает производить не управленцев, а клоунов, это уже не стабильность. Это деградация политической элиты. Это прямой путь к потере легитимности — не у Запада, а у собственного народа.
Что строится в России?
Строится сословное общество. В котором:
- наверху — «знать», имеющая право на двойные стандарты, иностранные паспорта и безнаказанность;
- внизу — «работающий класс», который, по иронии, всё чаще состоит из трудовых мигрантов, потому что коренные граждане либо уезжают, либо умирают;
- а посередине — учителя, врачи, полицейские, учёные — те, кого называют «госслужащими», но платят как нищим. Им предлагают «гордиться работой», но не дают даже «сильного» рубля.
Это Россия Дорожкиных, Жиляевых, Зубковых... Их маленькая, но очень жадная Россия, где патриотизм — это прикрытие, а Родина — это рынок возможностей для избранных.
А у холопов, как известно, паспорта не бывает. Ни сильного, ни слабого. Только цепи.