Его история – это история о человеке, у которого изначально не было ни одного шанса стать легендой советской и российской культуры. Она началась не в Москве и не на сцене, а в пошивочной мастерской кукольного театра в далеком Чимкенте, куда семья была вынуждена бежать от войны. Имя его отца — Соломон Иосифович Факторович — стало тайной, которую мать стёрла из документов сына, чтобы спасти его будущее. Но сейчас его имя и его роли – синоним харизмы, точности и глубины в советском кинематографе. А ведь за каждой знаменитой ролью — от Генриха Мюллера до доктора из «Формулы любви» — скрывается судьба, полная драматизма, потерь и невероятной стойкости.
От Соломоновича до Сергеевича: как исчезло прошлое
Настоящее отчество Леонида Броневого было Соломонович. Но мать сменила сыну отчество на Сергеевич, чтобы оборвать все ниточки, ведущие к личности отца.
Отец Броневого Соломон Иосифович Факторович был человеком интересным, но с драматической судьбой. В 1928 году он по протекции старшего брата поступил на службу в органы государственной безопасности Украинской ССР. Брат в то время уже дослужился до должности начальника 2-го экономического отдела ГПУ УССР.
Но когда, спустя уже годы, отец работал директором Киевского ЦПКиО, его вдруг арестовало НКВД. Шел 1937 год, тогда подобные аресты проходили повсеместно. Поводом для ареста Соломона Иосифовича послужило его пятнадцатилетней давности выступление на комсомольском собрании в защиту Троцкого: этого хватило, чтобы на Особом совещании при НКВД СССР было принято решение выслать его на 5 лет в исправительно-трудовой лагерь. Мать, Белла Львовна, в девичестве — Ландау, понимала, что арест отца может повлиять на дальнейшую судьбу сына, а потому сделала всё возможное, чтобы стереть следы присутствия Соломона Иосифовича в жизни Леонида. Она сменила ему отчество на Сергеевич, а затем и вовсе сменила место жительства: с уютного Киевского Крещатика на город Малмыж Кировской области.
«Не смейте тосковать по аду! Помнить нужно добро, а не зло!»
Возвращение семьи в Киев было неудачным: в 1941 году они вновь поселились в родном городе, но тут же попали в эвакуацию. Судьба забросила их в город Чимкент Казахской ССР. Там Леонид учился и работал, причём, одна из профессий, которые пришлось осваивать четырнадцатилетнему мальчишке (ученик пекаря, секретарь-машинист) была даже связана с театром: ему удалось какое-то время поработать в пошивочном цехе кукольного театра.
О местном населении, которое встретило и приютило беженцев, он всю жизнь вспоминал с огромной благодарностью и сокрушался:
«Нас, оборванцев, голодных, вшивых, сирых и убогих, в военные годы в республиках Средней Азии приютили. Узбеки, казахи, таджики пускали эвакуированных под крыши своих домов, последней лепешкой с нами делились, а теперь в Москве их детей и внуков за людей не считают, да и в Киеве, я уверен, едва завидев, брезгливо фыркают и этим унизительным словом «гастарбайтеры» обзывают».
Мать Броневого после вернулась в Киев, но сам Леонид Сергеевич приезжал туда только в гости к маме.
Позже в одном из интервью Леонид Сергеевич скажет:
«Я, чье детство испоганено, чье место рождения — прекраснейший Киев — намертво с воспоминаниями о том связано, как разбросали нашу семью по всему Союзу (отец на Колыме лес валил, мать по городам и весям скиталась, я по миру пошел голоштанником), всегда говорил и говорить буду: не смейте, не смейте тосковать по аду — помнить нужно добро, а не зло!».
Театральные скитания по СССР
В период жизни в Средней Азии Леонид Сергеевич хорошо овладел узбекским языком и даже во время учёбы в Ташкентском театрально-художественном институте имени А. Н. Островского вёл на радио передачи на узбекском языке и переводил узбекскую поэзию на русский язык.
В творческом портфолио Броневого – целый ассортимент самых разных театров, он исколесил в попытках укрепиться в профессии весь Советский Союз: сначала его распределили в Магнитогорский драматический театр имени А. С. Пушкина, где ему долго не давали ролей, потом переехал в Оренбург и работал в областном драматическом театре имени М. Горького, затем поступил и окончил в Москве Школу-студию им. В. И. Немировича-Данченко при МХАТ СССР имени М. Горького, и оттуда уже получил распределение в Грозненский русский драматический театр имени М. Ю. Лермонтова.
К тому времени Броневой уже женился на актрисе Валентине Блиновой, окончившей училище имени Б. В. Щукина, поэтому в Чечню поехала молодая семья. А вот дочь Валя родилась уже в Иркутске, потому что Броневой служил к тому времени в Иркутском драматическом театре. Позже его пригласили работать в Воронежский театр драмы имени А. В. Кольцова, причём приглашение поступило лично от директора театра.
Но в 1962 году скончалась от рака супруга Валентина, и Леонид Сергеевич с четырёхлетней дочкой окончательно перебрался в Москву, где стал жить вместе с семьей покойной жены в их квартире. В профессиональном плане Броневого преследовали неудачи, он проваливал одну пробу за другой и даже вынужден был зарабатывать игрой в домино. Пока наконец в его жизни не появились сначала драматический театр на Малой Бронной, потом «Ленком», а уж «Ленком» привёл Броневого в кино.
Когда экран дал то, что не дал театр
То, что не смог подарить Броневому театр — успех, известность, — подарило ему кино. Через два года после его скитаний по Москве в поисках способов заработать в его жизни появился сценарий фильма «Семнадцать мгновений весны» и роль Генриха Мюллера. Это был не просто успех – это было стопроцентное попадание в образ, в харизму, в стиль. Многие фразы, сказанные Леонидом Сергеевичем в этом фильме, стали крылатыми, и до сих пор молодое поколение с удовольствием их цитирует, даже не зная, кому эти фразы принадлежат.
Этот фильм открыл широкую дорогу для новых ролей Броневого — далее был фильм «Формула любви», который получился невероятно успешным, атмосферным. А персонаж Леонида Сергеевича, мудрый доктор, с невозмутимым видом выдающий эпические фразы и ни на шаг не отступающий от собственной позиции по вопросам мироустройства, запомнился даже ярче, чем многие главные герои. Этот фильм вообще стал примером того, как эпизодические и второстепенные персонажи делают кино легендарным.
Конечно же, нельзя не упомянуть роль артиста эстрады Велюрова в фильме «Покровские ворота», чьи высказывания также растащили на цитаты. В народе даже появилось словосочетание «велюровская интонация». «Крылатой» оказалась и роль Герцога в телефильме «Тот самый Мюнхгаузен»: его высказывания тоже стали очень популярными и цитируемыми.
Именно кино стало для Леонида Сергеевича Броневого делом жизни, способом добиться признания. После было ещё несколько десятков ролей в кино и премия «Ника» за роль Журавлёва в фильме «Простые вещи».
Жизнь Леонида Сергеевича Броневого была написана как драма, но знаменитым и успешным его сделало умение говорить тонкие, важные, порой, драматические вещи с потрясающим чувством юмора, неповторимым, в его, Броневого, стиле, а ещё с неистребимо позитивным взглядом в будущее. Броневой не просто играл персонажей — он делал их «своими», эксклюзивными, и такими отправлял зрителю. Он прошёл через утрату корней, войну, бедность, потери и профессиональные неудачи — и всё же сумел оставить неизгладимый след в культуре. Его история – это история о человеке, у которого изначально не было ни одного шанса стать легендой советской и российской культуры, по многим причинам.
Но он это сделал.
———————————————————————————————
Марина Опарина
Специально для Журнала Calend.ru
