Сегодня хочу рассказать вам об очередной своей реставрации. Это не просто портрет, а настоящая загадка из прошлого. Передо мной работа австрийского художника Иоганна Хубера, датированная 1838 годом. Этот мастер прожил в России всего несколько лет, и сегодня его имя практически забыто. О нем почти не осталось сведений, а большинство его картин - это портреты неизвестных людей. Тем ценнее каждая такая находка..
Состояние картины, когда она попала ко мне в руки, было удручающим. Время и тяжелая судьба оставили на ней свои шрамы. Подрамник повело "винтом" - планки выгнулись так сильно, что конструкция потеряла геометрию. На самом полотне были прорывы, осыпи грунта и краски. Все это покрывал слой пожелтевшего, грязного лака и пыли. На фоне даже можно было разглядеть подпись автора: "Huber 1838".
На обороте картины я заметил следы "народного творчества" - непрофессиональные вставки, сделанные кем-то, кто пытался чинить полотно в домашних условиях. Процесс реставрации я начал с укрепления. Это самый важный этап - консервация. Нужно было остановить разрушение, чтобы краска не сыпалась дальше.
Я использовал животный клей и специальную реставрационную бумагу, нанося их на края утрат. Сначала обработал те места, где красочный слой пострадал сильнее всего и буквально дышал на ладан. Когда клей просох, пришло время удалять те самые старые заплатки. Их было две, и, похоже, ставили их в разное время. Одна из темно-зеленого бархата, другая - из светлой ткани, похожей на холст. Удалять их пришлось механически, скальпелем, миллиметр за миллиметром. Размягчать водой было слишком рискованно - могла пострадать лицевая сторона.
После удаления заплаток открылись прорывы. Нити холста я аккуратно склеил, стык в стык. Большие утраты основы восполнил вставками из реставрационного холста, взятого с кромок той же картины. Это идеальный вариант, так как материал идентичен по возрасту и структуре.
Затем началась расчистка. Сначала мне показалось, что картина покрыта темным лаком. Но пробы показали интересное: лака на ней не было вовсе! То, что я принял за пожелтевшее покрытие, оказалось смесью никотина, пыли и грязи. Видимо, когда-то картину уже мыли и лак сняли, а потом она снова загрязнилась.
На лицевой стороне тоже были следы "ремонта". Кто-то, видимо по незнанию, просто зашил прорывы нитками, чтобы холст не рвался дальше. Нормальная практика для тех лет, когда люди пытались спасти вещи своими силами.
Я демонтировал картину с подрамника, так как он сильно качался и не давал работать. Холст был прибит через прокладки из оргалита огромными гвоздями. Сняв все лишнее, я продолжил удаление желтого налета никотина. И тут открылся потрясающий цвет. Глубокий, темно-синий фон. Скорее всего, художник использовал берлинскую лазурь или прусскую синюю.
Кстати, рама у портрета была золоченая. И кто-то "умный" в свое время решил обновить позолоту, не вынимая картину. Просто прошелся бронзовкой по раме и щедро зацепил живопись. Эти наслоения тоже пришлось убирать.
Подрамник я отремонтировал: изготовил новую перекладину для жесткости и выточил новые колки (клинья) взамен утраченных. Все новые детали затонировал в цвет старого дерева, чтобы они не бросались в глаза и не нарушали гармонию.
Места утрат я заполнил реставрационным грунтом. Делал это в несколько приемов, так как грунт дает усадку. После высыхания излишки смыл водой - я использую обратимый состав на животном клее. Затем провел общее укрепление всей картины, чтобы вернуть ей эластичность и выровнять деформации.
Оборот картины за двести лет накопил невероятное количество грязи. Я очистил его специальным составом, удалив вековую пыль и копоть. Далее последовало дублирование кромок. Авторские поля были слишком короткими для натяжки, поэтому я нарастил их полосками нового холста.
И вот, наконец, натяжка на отремонтированный подрамник. Работал аккуратно, специальными щипцами, чтобы не перекосить нити. Заднюю сторону кромок аккуратно подвернул и заделал. Оборот должен быть таким же красивым, как и лицо - это правило хорошего тона для реставратора.
Финальный этап - тонировка. Акварелью, точечными мазками в технике "пуантель", я восстановил утраченные фрагменты живописи. Самым сложным было место прорыва у глаза. К счастью, сам глаз пострадал не сильно, и глубокая реконструкция не понадобилась. Я лишь восполнил потери, стараясь сделать свою работу максимально незаметной. Главное в портрете - это лицо, и оно должно быть цельным.
Разглядывая детали, я заметил, что на девушке изображены очень дорогие украшения: золото, жемчуг, гранаты. Возможно, это портрет невесты в фате. Семья явно была богатой, раз смогла заказать работу у такого мастера. Живопись очень профессиональная и техничная.
В завершение я покрыл картину свежим даммарным лаком. Это всегда волшебный момент. Лак проявляет цвета, делает их насыщенными и глубокими, защищает живопись от внешней среды.
Вы бы видели, как преобразилась эта вещь! Из темной, рваной, грязной "тряпочки" она превратилась в благородное произведение искусства. Проявился холодный оттенок кожи, засияло золото украшений, открылся тот самый глубокий синий фон. А глаза... Не зря говорят, что глаза - зеркало души. Художник удивительно точно передал этот взгляд, устремленный вверх.
Теперь картина ровная, крепкая и чистая. Она проживет еще долгую жизнь. Глядя на результат "до" и "после", я снова убеждаюсь: все в этом мире преходящее, а искусство вечно.