Лето 1941 года. Части Вермахта рвались на Восток. Танковые дивизии разрывали оборонительные линии Красной Армии, уходили дальше, и замыкали кольцо окружения. Это была визитная карточка немецкой армии, тактика, отточенная еще во Франции и Польше. Части Красной Армии, расположенные под Киевом, Белостоком и Вязьмой оказались в котлах. Но немецкие генералы с самого начала войны отметили, что война на Востоке в корне отличалась от войны на Западе. Если во Франции окруженные армии тут же сдавались на милость победителя, то в России они продолжали упорно биться.
В своем отчете командующий 9-м армейским корпусом генерал Герман Гейер отмечал:
Мы не наблюдали массовой капитуляции... Все русские отряды, от границы до Минска, не капитулировали, но были рассеяны и уничтожены.
Варнел Хаупт, летописец группы армий «Север», с удивлением заявил:
Пленных было мало! Крупные соединения в стороне от дорог отходили в полном боевом порядке.
А вот воспоминания начальника штаба 4-й армии, наступавшей в Белоруссии, генерала Блюментрита:
Уже сражения июня 1941 года показали нам, что представляет собой новая советская армия. Мы теряли в боях до пятидесяти процентов личного состава. Пограничники и женщины защищали старую крепость в Бресте свыше недели, сражаясь до последнего предела, несмотря на обстрел наших самых тяжелых орудий и бомбежек с воздуха.
Наши войска скоро узнали, что значит сражаться против русских…
О героизме солдат Красной Армии говорит и командующий 56-го танкового корпуса генерал фон Манштейн:
Часто случалось, что советские солдаты поднимали руки, чтобы показать, что они сдаются нам в плен, а после того, как наши пехотинцы подходили к ним, они вновь прибегали к оружию; или раненый симулировал смерть, а потом с тыла стрелял в наших солдат.
Не остался в стороне и начальник генерального штаба сухопутных войск генерал-полковник Гальдер. В своем дневнике он записал:
Имели место случаи, когда гарнизоны дотов взрывали себя вместе с дотами, не желая сдаваться в плен.
И это начало войны. Дальше он отмечает, что подобные случаи имеют повсеместный характер. Резюмируя все услышанное он добавляет в свой дневник слова, сказанные фельдмаршалом Браухичем:
Своеобразие страны и своеобразие характера русских придает кампании особую специфику. Первый серьезный противник.
Свои ошибки вынужден был признать и министр пропаганды Геббельс. Накануне войны он считал, что режим большевиков рухнет как карточный домик. Но к его удивлению большевики смогли объединить народ. В результате солдаты вермахта вынуждены были столкнуться с ожесточенным сопротивлением.
Кто бы и что ни писал, солдаты Красной Армии, с первых дней войны, проявили нечеловеческую храбрость. Это мой ответ всем тем, кто говорит о повальной сдаче красноармейцев в плен, не желавших сражаться за «кровавый режим большевиков». Вечная память героям, погибшим за Родину!