От Волги до Суры
Иван Силович Горюшкин-Сорокопудов – художник со сказочной фамилией, которая во многом определила его судьбу: горькую и мощную. На рубеже XIX-ХХ вв. он воспевал Русь ушедшую, боярско-княжескую, с её былинными теремами, храмами, колокольнями, историей и философией. Открытки с его картин при жизни расходились многотысячными тиражами, а иллюстрированные журналы охотно брали его работы для оформления цветных вклеек и репродуцирования. «Канун Пасхи в старину», «Раздача милостыни в Святую ночь в старой Руси», «Плач Ярославны», «Базарный день в старом городе», «Скит», «Божий суд», «Князь Игорь», «Из века в век» (она же «Из культа прошлого») и другие полотна приобретали широкую известность практически сразу после их появления.
Горюшкин-Сорокопудов родился в 1873 году в Елатемском уезде Тамбовской губернии. Рано осиротев, попал к родственникам в Саратов, где устроился «мальчиком на побегушках» в буфете одного из пароходов, бродивших по Волге. Видимо так он оказался в Астрахани, где в 1890-1892 гг. учился живописи у художника П. А. Власова, а позже уехал в Петербург, где окончил Императорскую Академию художеств. Учился у самого Ильи Репина! Потом первая русская революция и отъезд в провинцию.
Так, в 1908 году Иван Силович оказался на вакантном преподавательском месте в художественном училище Пензы. Рядом с ним верная спутница – Клавдия Петровна (урожденная Холдина). Их связал Хвалынск, куда Горюшкин приезжал с 1895 года на пленэры со своим первым учителем Павлом Власовым и друзьями Борисом Кустодиевым и Илларионом Елатонцевым, у которого здесь жили родители и был большой плодовый сад.
1897 год был особенным в судьбе молодого студента Академии художеств. Август он провёл в Хвалынске, в доме у Елатонцева, где готовился к свадьбе. 8 сентября в Казанском соборе он был обвенчан с хвалынской мещанской Клавдией Петровной Холдиной 19 лет. Она жила на Купеческой улице, в центре города, в квартале от набережной Волги и пристаней. Красивая, статная молодая женщина стала для Горюшкина-Сорокопудова музой и соратницей на всю жизнь.
Она позировала ему практически для всех главных работ в образах древнерусских монахинь, царевен, сестер милосердия, старообрядческих молитвенниц, томных барышень эпохи модерна и серебряного века. Также сохранилось несколько портретов её матери Фёклы Ивановны Холдиной. Вопреки устойчивому историографическому тезису, семья Холдиных не состояла в старообрядчестве. Удивительно, но сведения о браке художника никогда и нигде не публиковались и впервые представлены здесь, как мною найденные.
Ивановка, под Пензой
Как уже упоминалось выше, с 1908 года Иван Силович был на преподавательской должности в Пензенском художественном училище. Среди его учеников был в том числе и тот самый Владимир Татлин. Позднее Горюшкин отмечал его талант и осуждал за «формализм». Оно и понятно.
В 1915 году Горюшкин‑Сорокопудов купил у купца Карпова небольшую усадьбу на берегу речки Ардым, близ деревни Новая Ивановка (недалеко от Пензы). В старом яблоневом саду он построил просторную летнюю мастерскую, где работал весь тёплый сезон. Эта усадьба стала для художника не просто дачей, а целым художественным центром: здесь рождались пейзажи и виды усадьбы, здесь хранилась большая коллекция исторических костюмов, частично использовавшаяся для постановочных сцен и портретов.
Их с Клавдией Петровной дом был местом притяжения учеников и молодых художников. Из воспоминаний ученика Б. В. Преображенского ярко выплывает образ хозяев и интерьеров: строгий, мощный художник «как скала», который, работая углём или кистью, показывал молодым смелые, широкие приёмы; и хозяйка, Клавдия Петровна, заботливо следившая за порядком в доме — «не любит, когда затопчут ей её чистые половики, расстеленные по вымытому полу». Преображенский описывал и детали усадебного быта: забор вокруг цветника, высокие колья с конскими черепами как своеобразные «этюды» и старинные иконы в доме, лампады, приглашение к столу и распитие водки с почтением к живописцу. Эти воспоминания подчёркивают, что Ивановка была одновременно и мастерской, и камерным культурным центром.
Советскую власть Сорокопудов принял и она – его. Ивановка осталась за ним, также как и работа в ПХУ.
В Ивановке бывали и известные современники. В 1925 году из Ленинграда приезжал друг и бывший коллега Горюшкина — Александр Иванович Вахрамеев (1874—1926), который написал в усадьбе портреты Ивана Силовича и его жены. В разные годы художник приглашал к себе старшекурсников и выпускников Пензенского училища рисования. Мастерская служила и как музей костюмов, и как живая школа композиции и исторического образа.
В 1931 году Горюшкина‑Сорокопудова отстранили от преподавания. В это время он практически безвыездно жил в Ивановке, но вскоре вернулся к работе и в годы Великой Отечественной Войны даже возглавлял Пензенское художественное училище (1942 - 1945) и Пензенскую картинную галерею (1942 - 1947). Награждён орденом Трудового Красного знамени.
Ученики и коллеги в большей степени с теплом отзывались о Сорокопудове. Его коллега по ПХУ А.И. Смирнова вспоминала: «...Иван Силович в первый год войны выделил для учащихся часть своего урожая картофеля и квашенной капусты с помидорами, чтобы они не голодали. Выделил часть своей земли под посев картофеля и других овощей. Картошку, выращенную у Горюшкина, любовно называли «сорокопудовка». Несколько раз училище собирались закрыть, а здание занять под нужды города, но Горюшкин сразу поставил вопрос об этом перед Москвой и закрывать училище запретили. В училище было принято, все выпускники после выпускного вечера шли пешком в усадьбу Горюшкина. Разводили традиционный костер, кипятили чай, пеклась картошка. Из погреба доставались огурцы, помидоры. Затем шли в летнюю мастерскую, фотографировались, смотрели работы. Любил Иван Силович во время работы читать вслух стихи, особенно Есенина...»
Художник старел, ухаживать за Ивановкой было всё труднее, но он мечтал о том, что когда-нибудь в ней будет создан его мемориальный музей. Когда в 1948 году скончалась его супруга Клавдия Петровна – её похоронили в усадебном парке. Здесь же, рядом с любимой женщиной, задумывал найти последний приют на Земле и Иван Силович.
Угасание и забвение
Горюшкина-Сорокопудова не стало 29 декабря 1954 года. Он умер при трагических обстоятельствах в доме в Ивановке. Местная власть решила похоронить его не рядом с женой, как он мечтал, а на Митрофаньевском кладбище Пензы, рядом с другим знаменитым живописцем – Константином Савицким.
Уже в мае 1955 г. решением пензенского Облисполкома деньги, зарезервированные на ремонт кровли дома Ивана Силыча в Ивановке, перенаправили на ремонт в лермонтовских Тарханах.
Усадьба Ивановка ещё какое-то время продолжала быть приютом живописцев. Её передали Союзу художников, тесно связанному в те времена и с художественным училищем, и с картинной галереи и при нём. Художественные произведения живопись, скульптура, графика, ценная мебель и мемориальные вещи И.С. Горюшкина-Сорокопудова были переданы в Картинную галерею. Стулья, столы, рамы, тумбочки, костюмы – в художественное училище. Что-то оставалось в коробках в Ивановке, где ещё пару лет жил художник Виктор Непьянов, работал, охранял. Остатки вещей позже перевезли в Пензу, многое разошлось по рукам и сегодня всплывает на интернет-аукционах и у частных коллекционеров. Летняя мастерская была разобрана и перевезена в Пензу, где её хотели собрать и создать музей. Но в итоге в начале 1980-х годов всё сгнило и пропало.
Дом в Ивановке передали от союза художников – сельсовету. Его перестроили и открыли в нем школу, которая в настоящий момент уже закрыта, а здание пустует.
Могила Клавдии Холдиной и судьба памятных мест
Могила Клавдии Петровны Холдиной — отдельная, печальная страница. Сегодня её окружают непролазные заросли, поваленные деревья и разбросанный вокруг мусор.
Усадьбу постепенно дробят на куски и фрагментарно растаскивают соседи на подсобные участки. Так на территории Пензенской области исчезает не просто память о выдающихся земляках, но и могила той, которую по праву можно считать «Пензенской мадонной», воспетой на десятках полотен, хранящихся в музейных собраниях по всей России.
Горюшкин‑Сорокопудов оставил значительное художественное наследие — как в виде отдельных произведений, так и в виде учеников и традиции преподавания. Тем не менее физические свидетельства его быта и творческой среды в Ивановке практически утрачены.
Общественность Пензы не раз поднимала вопрос о перезахоронении Клавдии Петровны рядом с мужем, но чиновники всегда находили причины, чтобы этого не делать. Одним из аргументов был ответ: «А с чего вы взяли, что они были женаты? Может просто сожительствовали». Теперь у нас есть копия официального документа – Горюшкины-Сорокопудовы обвенчались в Хвалынске.
Пенза оплодотворена дворянской культурой, великими именами Лермонтова, Куприна, Белинского и др. Но на поле художественной культуры стоит лишь одна мощная личность И.С. Горюшкина-Сорокопудова, оставившего после себя огромное количество работ, учеников, ценнейший архив… Увы, о нём нет ни одной действительно крупной и значительной монографии, его 150-летний юбилей прошел практически незаметно и даже могилу жены облагородить сил не нашлось ни у власти, ни у общественности. Все это очень грустно. Пройдена ли точка невозврата в Ивановке? Обкрадет ли Пенза сама себя, лишив еще зримого и осязаемого наследия – среды, в которой творил выдающийся художник? Время покажет.
Усадьбы‑мастерские художников — это не только архитектурные объекты, но и пространственные «архивы» творчества: пейзажи, виды, интерьеры и экспликации влияли на художественные решения и сюжетную палитру мастера. Утрата таких мест обедняет не только локальную, но и общенациональную культурную память. Сохранение и реставрация усадеб, создание их описаний, оцифровка документов и фотодокументов, установка информационных знаков и мемориальных досок, привлечение местных музеев и общественных организаций — всё это реальные шаги, которые могли бы восстановить связь современности с творческим ландшафтом Горюшкина‑Сорокопудова.
Ивановка для Горюшкина‑Сорокопудова была и мастерской, и домом, и местом, где рождались многие узнаваемые мотивы его творчества. Рядом с ним стояла заботливая хозяйка — Клавдия Холдина, чей повседневный уклад и внимание к порядку создавали атмосферу уюта и гостеприимства для учеников и друзей художника. Судьба усадьбы и семейных захоронений — напоминание о том, как легко может быть утерян материальный пласт культурной истории. Сохранение памяти о таких местах требует воли общества и институциональной поддержки: иначе из живой мастерской останутся лишь воспоминания, отдельные холсты в собраниях и строки в воспоминаниях современников.
#Хвалынск #живопись #картины #художники #русскаяживопись #искусство #культура #искусствоведение #история