«Нельзя играть с пустотой»
- Александр Анатольевич, вам было восемь лет, когда вышел мультик про Чебурашку. Помните, как познакомились с этим героем?
- В мои восемь лет мы жили очень скромно. В 1969-м, мне кажется, у нас даже телевизора не было. Скорее всего впервые я увидел Чебурашку в клубе. Билет стоил, по-моему, 10 копеек, а перед сеансом, вместо хроники, иногда показывали мультики – и это всегда было радостно. Телевизор у нас появился гораздо позже. Я же родился в 1961 году, когда Гагарин в космос полетел…Тогда телевизоры редко у кого были, люди ходили друг к другу в гости, чтобы посмотреть какую-то передачу, новогодний огонек. Но, честно скажу, ничего не помню об этом… Я в то время жил в лесу, в болотах, на природе в основном и вообще дома редко появлялся.
- Так, а внуки ваши что про Чебурашку знают?
- Они его обожают! Даже учиться начали хорошо, чтобы их привезли в Москву из Петербурга на премьеру. Это сложно, у них занятия, хор, предновогодние концертные программы и сдача экзаменов… Испанские мои внуки тоже с удовольствием смотрят и фильм, и мультики про Чебурашку, я им еще игрушки отправил, светильники с Чебурашкой. А папа (Матвей Лыков — ред.) им читает сказку на русском языке, слушают с большим удовольствием.
- С русским языком у них все хорошо?
- Да, вполне комфортно общаются.
- В фильме главный герой нарисованный, получается Ольга Кузьмина его только озвучивала? Вам приходилось с пустотой играть?
- Нет-нет! Ольга присутствовала на площадке. Иначе было бы совсем, конечно, грустно. Понятно, что артисты с пустотой никогда не играют, у них достаточно воображения и веры в предлагаемые обстоятельства, об этом даже упоминать-то вроде как неловко. Если у тебя этой веры нет - займись чем-нибудь другим. Рисуй. Пой. Играй на музыкальных инструментах. Мы видели Ольгу, но каждый представлял себе своего Чебурашку. Режиссер Дима Дьяченко, за что и люблю его, серьезно и чрезвычайно скрупулезно относится к тому, что делает. И я очень рад, что мы с ним смогли поработать вместе.
Стрелять в глаза и уши
- Первый фильм про Чебурашку — абсолютный рекордсмен нашего проката. Как думаете, в чем секрет успеха?
- Необъяснимое явление. Могу провести параллель с успехом «Улиц разбитых фонарей», после которого очень много похожих фильмов с похожими героями появилось. «Чебурашка» открыл какой-то портал, из которого посыпались герои наших любимых мультиков. Но есть еще что-то, чего я никак не могу объяснить. Помимо самого фильма, еще и зритель наполняет эту востребованность. Он своим желанием дополняет все то, что мы на самом деле, может быть, и не имели в виду, когда работали. Случается какая-то синергия. Звездные картины возникают, когда происходит слияние творческих потоков — от тех, кто сделал эту картину, и тех, кто ее смотрит. И если это получается, честно говоря, я развожу руками. При том, что очень многие профессионально сделанные картины такого отклика не находят.
- Ваш персонаж Охотник все-таки отрицательный, раз охотится за Чебурашкой?
- Он в прямом смысле охотник, профессионал. Это образ его жизни, образ его мыслей и его восприятие его миропорядка. Основная задача: охотиться на кого-то. И наконец добывать трофей.
- Не боитесь, что дети вас запомнят по такой роли?
- Мы не знаем, как это отразится в сердцах и в умах зрителей… Я много играл отрицательных героев. Но до лавров Бармалея мне еще далеко (смеется).
- А тут Чебурашка! Как в эти глаза и в эти уши стрелять?
- Стрелять в эти глаза и уши! Он делает это без капли сомнений. Это очень конкретный, ясный по простоте поступков, мысли, причинно-следственной связи человек, который говорит – «чебурек из Чебурашки. Прекрасно. Завтра сварим похлебку из него».
«Не можем расставлять акценты»
- Отрицательного героя играть интереснее?
- Такой герой является отрицательным по ходу воспроизведения самой истории. Герои, которые для нас олицетворяют зло, для самих себя никакого зла не олицетворяют. Это выбор людей, которые встают за свои убеждения. Как мы можем это судить? Вот я играл в «Турецком гамбите» турецкого шпиона, который расстреливает русских людей. И, тем не менее, Анвар Эфенди остался в памяти, как яркий персонаж. Для своего народа он герой. Дело-то не в оправдании кого-либо, а в том, что есть вещи, в которых мы не можем расставлять акценты.
- Но есть же абсолютные негодяи!
- Да, есть персонажи, которые совершают зверские преступления, и у меня прямо ярость подступает к горлу, жалости нет никакой. Я играл в свое время монстров… В таких ролях необходимо подтвердить неверный выбор героя, который приводит к уничтожению личности. Это очень важный момент. Ведь изначально он родился человеком, а потом неверное воспитание, серия неверных решений приводят его к краху. Мы постоянно наблюдаем трагедию неверного человеческого выбора в жизни… И, конечно, исследование подобных вещей требует от художника колоссальной внутренней стойкости. Колоссальной! Поначалу, когда я это увидел в людях, у меня аж дух захватывало. Не верил, что такие люди существуют. А потом понял, что мы оказались в той реальности, которую необходимо переварить... Мы не можем ее отрицать.
«Главное — не врать»
- Если вернуться к «Чебурашке», сейчас модно взять классического героя или произведение и переснять по-своему. В театре у Сергея Безрукова ревизор рэп читает, в Уфе в оперу «Севильский цирюльник» вставили песню Инстасамки… Как вы к таким экспериментам относитесь?
- Мне кажется, что самое главное во взаимоотношении с эпохой и временем – не врать. Честно, не помню такого количества лжи, как сейчас. Вагонами отгружают. Хотя нет, воруют вагонами, а ложь идет лавиной. А в лавине ведь как? Ты умираешь от того, что тебя внутри закручивает и ты задыхаешься, тебе забивает легкие, тебе не вздохнуть. И пытаться донести что-то, связанное со здравым умом, со здравомыслием, необходимо. Пусть даже, меняя при этом костюмы, музыку, тексты. Мне кажется, это не имеет особого значения. Важно использовать все инструменты, которые могут предупредить людей о том, что рядом селевые потоки лжи и помочь уйти в сторону от этой лавины. На наших глазах этот сель поглощает целые народы. Представить себе невозможно было, что вообще такое случиться. А это так. Важна не форма, важно противостоять лжи… Любое проявление добра, милосердия начинает быть настоящим, ценным движением. Сейчас сколько бы человек ни зарабатывал, если он недостойно себя ведет, то это, как пятно на промокашке…
- А вы думаете, что сейчас репутация что-то стоит? Кто-то обращает внимание на эти пятна?
- Абсолютно точно. Очень важно вернуться к понятию репутации. Что стоит за этим словом? Как к человеку относятся? Как он прожил, что он нажил? Мне кажется, это перестало быть пустым звуком. Люди по-прежнему думают, как себя обеспечить для того, чтобы жить хорошо. А дальше уже можно по пальцам считать, что их радует, на что они могут опереться, чтобы это привело их к устойчивой радости – они же этого хотят. Помните, «Золотой теленок», Рио-де-Жанейро… И вот это Рио-де-Жанейро очень быстро - через 300 страниц - приводит к краху. Да что говорить, уже целый народ привело к краху. На наших глазах. И это разве не является для нас страшнейшим показательным уроком? В зеркало смотрим же.
- Сложно принимать решения, когда ты не со стороны смотришь, а сам внутри процесса...
- Да, я попадал в шторм возле берега, я знаю, как тонут люди. Закручивает, как стиральная машинка, и ты не понимаешь - где верх, а где низ. Очень важно в этот момент найти землю. Точно понять, где земля. Тогда у тебя есть возможность опереться и выйти.
«Интересно прокатиться»
- Все помнят, как вы мужественно вели себя в финале «Последнего героя». А сейчас я узнала, что вы отказываетесь от каскадеров и все трюки выполняете сами. Зачем вам это?
- Нет, ну, это преувеличение. Просто я работал каскадером… А так каждый должен выполнять свою работу.
- В «Чебурашке» вы сами ныряли в ледяную воду и «жарились» в поролоновом костюме в дендрарии. Так?
- Просто есть вещи, которые проще сделать самому. Кроме того, это добавит в кадр определенного правильного состояния. И все. А что касается каскадеров… пусть работают пацаны. Они за это деньги получают. Я получаю за другое. Перебивать у них работу ни в коем случае не буду, у меня даже мысли такой нет. Но иногда интересно бывает пролететь под самолетом или на крыле самолета, на воздушном шаре или прицепиться куда-нибудь…
- Ваша супруга Алла Александровна рассказала, что, когда вы играли Соловья-Разбойника, вы и летали без каскадеров на уровне пятого этаже, весь перевязанный страховочными ремнями, после которых у вас жутко сводило все тело.
- Ну, недостаточная тренировка тела, оно уже не отвечает на все вызовы. Кажется, что ты этот ров перепрыгнешь, а оказываешься на дне. Но все равно - летать, это хорошие ощущения… И потом я знаю, как бороться с тем, когда сводит тебя целиком и у тебя спазм всех мышц. Иголочкой бамс! – и нормально, отпускает.
- В Голливуде вас бы не поняли, там у актеров в контракте прописано не рисковать лишний раз.
- Недавно посмотрел фильм «Джей Кели» с Джорджем Клуни в главной роли и всем тоже рекомендую. Он как раз про то, как у них там это устроено. Кинематографическая работа везде одинаково сложная – что в Голливуде, что у нас. Она просто оплачивается и выглядит по-разному – это другой вопрос. Но у них там полно сложностей. Поверьте мне. И там кто-то все равно сам выполняет трюки - любит прыгать с высоты, летать… а кто-то не любит. Кто-то более подготовлен, кто-то менее. Ну, может, вагончики у них лучше, может питание лучше. Но они работяги те же. В пять утра, в шесть утра, в снег, в шторм, в ураган – все равно встали, поехали – разматываем кабеля, начинается работа. Хорошо, если в это время фудтрак поспел, какой-то кофе тебе сварят или вагончик успеют отопить ребята, которые заранее приехали. А так – нет. Мы везде одинаково работаем. Других условий просто нет.
В трюках главное – не паниковать. Нигде. Эмоция должна быть видна только в кадре при определенной сцене, если она там необходима. Ты должен точно понимать, в чем опасность и в чем безопасность. И для самого себя ее обеспечивать. Это важно. Я так и сына учу.
«Потерявши - плачем»
- Правда, что в сериале «Злые люди» вы серьезно поработали со сценарием, добавили в него много пословиц?
- Русский язык очень серьезно подзабыт нами. Сокращенные программы русского языка, замещение русских слов иностранными, англицизмами - все это очень заметно. Нешуточный совсем вопрос. Язык – это же и есть народ. Если не пользоваться активно нашим великим и могучим, то только в памяти останется, что мы когда-то разговаривали на таком языке. Защищать русский язык – это одна из приоритетных задач. Что в нем есть такого, благодаря чему мы можем выражать те или иные эмоции, защищаясь, парируя или наоборот объясняя что-то человеку… объясняясь в любви любимому человеку? Понимая это, мы можем использовать его на полную мощность. А для этого необходимо чтение классических произведений, узнавание словаря Даля… Чтобы не было как в пословице, что «потерявши – плачем».
- То есть, вы сценарий оживили таким образом?
- Мне показалось, что это было необходимо. Некоторые послушавшие меня товарищи артисты, тоже стали разговаривать по-другому… Задача заключалась в том, чтобы просто найти хорошие поговорки и пословицы, которых никто не знает уже… Но режиссер все-таки запереживал, что я превращусь в фольклориста, если поговорок и пословиц в каждой сцене будет избыточно…
- Или запомнитесь больше всех героев, да?
- Примерно так (улыбается). В общем, я не настаивал. Но в речи каждого своего персонажа стараюсь максимально точно использовать какие-то обороты, которые бы верно выражали эмоциональное состояние сцены. Или эмоциональное состояние персонажа.
- А на это легко идут режиссеры, сценаристы?
- Нет, конечно. Никогда. Приходится делать все очень аккуратно, чтобы не ущемить достоинство людей. Нельзя выступать типа – я самый умный. Что за ерунда? Это не так совсем. Поэтому стараюсь все обговаривать заранее. Аккуратненько. Иногда, когда встречаешь понимание, есть возможность объяснить что-то. Допустим, в «Большом доме» у Егора Кончаловского я сделал монолог, которого изначально даже не было у героя. А он там, кстати, тоже отрицательный – попросту вор. И я говорю: «Как-то странновато, что монолога-то нет. Давайте напишем». Они написали. Я посмотрел, поправил буквально три строчки. Возвращение к образному, богатому, емкому языку необходимо. Если у меня, дай бог, это получается, мне кажется, это правильно.
«Не твоего ума дело»
- Вы снялись в «Сказке о потерянном времени», в детстве она мне казалась триллером. А у вас в жизни были моменты, которые вы можете назвать «потерянным временем»?
- Такие размышления накроют, когда на высшем суде предстанешь. Есть закон, что человек хочет одного, а делает другое. Еще апостол Павел в письмах об этом своих писал. Это закон человеческой натуры. Если ты перегибаешь в сторону праведной жизни, ты становишься гордым человеком. Что, конечно, является гораздо более серьезным препятствием для спасения души твоей, чем то, что ты грешишь. И не грешить ты не можешь– это неизбежно. Но дело в том, что ты должен себе в этом признаться и терпеть. Вот в чем самый главный секрет - ты просто терпишь себя, и ничего с этим сделать не можешь. Мы осуждаем зависть, жадность, скупость, трусость, предательство, слабость, лень. Но избавиться от этого сложно… А второе, самое главное правило, о нем говорят все святые – это смирение. Когда и с той стороны, и с этой стороны в тебя летит, а ты говоришь: «Да слава Богу за все, я хуже всех». И, поверьте мне, отпускает. Вся классическая литература имеет в фундаменте истину Христа. И именно поэтому она классическая. Иначе она не выдерживает проверки временем.
- Значит, и потерянного времени нет, мы его не можем оценить?
- Да, это мы оценим только по прошествии нашей жизни земной. Кто-то ленится, любит поваляться. А кто-то, наоборот, хочет, чтобы у него утро было бодрым и бегает. Кто-то соблюдает правила ЗОЖ, а кто-то любит стаканчик пропустить, если здоровье позволяет, и даже если не позволяет, все равно выпьет. Совершенно разные подходы к жизни. Главное даже не в том, что ты выбираешь в качестве поведения и времяпрепровождения, а главное – благодарность за то, что ты это время имеешь. Пустое оно у тебя или наполненное – это вообще не твоего ума дело. Оно у тебя просто есть.
Комсомолка на MAXималках - читайте наши новости раньше других в канале @truekpru