Об изменениях работы с археологами
— Иван Николаевич, какие основные вызовы стояли перед комитетом в этом году, как справлялись?
— В первую очередь отмечу, что мы сегодня находимся в определенной трансформации государственной политики в сфере сохранения культурного наследия. В 2024 году президент нашей страны Владимир Путин в своем послании Федеральному собранию отдельно остановился на сохранении культурного наследия, в том числе на существующих явно избыточных, противоречивых требованиях, из-за которых «порой памятник разрушается на глазах, а формально, по закону, оперативно принять меры по его спасению невозможно».
Уже сегодня действуют упрощенный порядок по проведению капитального ремонта многоквартирных домов. Введены послабления в части ремонта объектов культурного наследия, связанных с событиями, участниками и жертвами Великой Отечественной войны.
С 1 марта 2026 года вступают в силу поправки в 73-й федеральный закон в части содержания объекта культурного наследия. Предусмотрен исчерпывающий перечень работ, который включает в себя, в частности: ремонт, замену и (или) восстановление отдельных элементов систем инженерно-технического обеспечения; локальный ремонт покрытий стен, полов, потолков и лестниц; ремонт оконных и дверных заполнений; ремонт дорожно-тропиночной сети на территориях объектов культурного наследия, являющихся произведениями ландшафтной архитектуры и садово-паркового искусства; ямочный ремонт покрытий территорий объектов культурного наследия и др. На проведение указанных работ теперь мы не будем требовать разработать большой объем проектной документации.
Правообладателю объекта достаточно будет проинформировать о своих намерения Комитет, направив соответствующее уведомление.
Активно обсуждаются в настоящее время законодательные инициативы регионов по снижению административных барьеров в части сокращения сроков и упрощения процедуры выдачи разрешительной документации для осуществления мероприятий по сохранению ОКН. Планируется внести изменения в подходы по выдаче заданий на проведение работ по сохранению объектов и оформлению охранных обязательств.
Имеется в разработке и законопроект, направленный на изменение подходов в сфере сохранения археологического наследия. Сегодня существует достаточно серьезная нагрузка по проведению обязательных археологических разведок. В 90% случаях, а то и больше, при проведении экспертизы земель памятники археологии не обнаруживается. Поэтому есть инициативы вернуться к старому формату работы, который практикуют многие страны. Суть его в том, что если застройщик (инвестор), при освоении земельного участка обнаруживает объекты, обладающие признаками объектов культурного наследия, то незамедлительно сообщает об этом государственным органам.
Перечисленные изменения — это лишь малая часть.
— При этом инвестор не в состоянии сам решить эти вопросы.
— Да, его нужно в этой части сопровождать, потому что законодательство по охране объектов культурного наследия достаточно специфично, имеет много нюансов и тонкостей.
К примеру, сейчас мы добились того, что при любой хозяйственной деятельности: проектной, строительной, любой, которую ты ведешь в границах территории памятника либо на смежном земельном участке, ты должен разработать раздел либо проектную документацию обеспечительных мер по сохранению наследия.
Допустим, рядом с нашим домом Дротоевского будет возводиться новое здание, будут рыть котлован, работать башенный кран. Здесь мы потребуем геотехнический прогноз — это моя принципиальная позиция. Если начнут забивать шпунты, это здание может дать осадку, может пострадать. Поэтому делается анализ грунтов, геологии и так далее.
Я знаю, что в нашем знаменитом Мергасовском доме проектная организация занимается изучением геологии. Они скважину делают, если не ошибаюсь, больше 100 метров, потому что территория — наисложнейшая.
Точно такой же документ потребуется, если я хочу поставить скамейку или положить брусчатку, то, что разрешается в границах территории, то я тоже должен заплатить за него деньги, пройти экспертизу и все остальное. Но глупость же! Но законодатель эти процессы не разграничивает. Сейчас мы получили разъяснение Минкультуры России, что если нет воздействия и нет мероприятий, то экспертизу не надо проводить. Это снижает серьезные финансовые потери для правообладателей земельных участков.
Как привлекать инвесторов
Есть поручение Владимира Путина и пилотная программа по восстановлению более 1000 объектов культурного наследия в неудовлетворительном состоянии.
Всего 57 таких объектов в муниципальной собственности, по которым необходимо принять решение. Либо мы их приватизируем, либо оставляем в муниципальной казне, но тогда нужно понимать, что мы будем с ними делать. Потому что государство сегодня не всегда готово потратить 100-150 миллионов рублей на очередной объект.
Мы готовим материалы для глав районов и для коллегии. Первое полугодие 2026 года будет посвящено активной приватизации этих объектов в разных уголках республики. Это Кайбицы, Бугульма, Чистополь.
— Наверняка, у некоторых уже есть владельцы?
— У нас был совместный селектор с прокуратурой республики. Мы начали работу с частными собственниками по понуждению их к проведению реставрационных работ.
А если мы здание изымем, найдем ли мы инвестора на этот объект? В Чистополе есть объекты, которые мы выставляем за рубль в девятый раз — и нет покупателя. При этом — первая линия, туристический маршрут, но низкий инвестиционный потенциал территории. Недавно Госкомитет РТ по туризму сообщил, что Чистополь сейчас — это 80 тысяч туристов в год, почти ничего. Если сравнивать с Елабугой — у нее в 10 раз больше.
При этом по количеству объектов культурного наследия средовой застройки, я считаю, они похожи. В Чистополь были вложения, появилась пристань, много было вложено в коммунальную инфраструктуру.
Сейчас внутренний туризм у нас на пике — это будет продолжаться и в 2026 году году, нас ждут пиковые нагрузки. Куда поедет турист? В Петрозаводск, Карелию, Крым, Алтай, Дагестан или Чистополь? Возникает вопрос конкуренции, вопрос качественного туристического продукта.
Иными словами, ОКН должны быть не только в надлежащем состоянии, но быть точками притяжения туристов. Отреставрировать и приспособить такое количество объектов государство не в силах. Поэтому ставит задачу приватизации за рубль по льготной цене, с выкупом в дальнейшем земельного участка, тоже не по рыночной цене — определенный процент от кадастровой стоимости в зависимости от сделки 20-25%.
Мы же в свою очередь должны разработать региональную программу до 2045 года, утвержденную на уровне премьер-министра, — по сохранению объектов культурного наследия, в том числе с привлечением частных инвестиций. С учетом нашей специфики.
Здесь у нас два блока вопросов решаются в рамках государственной программы «Развитие культуры Республики Татарстан. Это сохранение объектов культурного наследия, реставрация. И государственная охрана объектов культурного наследия, решение всех имущественно-градостроительных территориальных вопросов.
Вопрос с границами территорий ОКН у нас был решен еще в 2023 году. По зонам охраны объектов могу сказать, что ключевые города закрыты: Казань, Болгар, Елабуга, Чистополь, Бугульма, а также все объекты ЮНЕСКО. Если взять Казань — документ готовили специалисты республики, при этом утверждался Минкультуры России. Зоны охраны Ансамбля Казанского Кремля сегодня охватывают весь исторический центр, это 500 объектов и регулирует градостроительную деятельность в его границах.
В 2025 году мы утвердили 14 постановлений Кабмина по зонам охраны, поставили на дополнительную защиту 330 объектов. Сегодня у нас на государственной охране почти 6000 объектов. Цифра каждый день меняется, мы что-то включаем, что-то исключаем из выявленных, есть утраченные объекты. Все эти процессы сопровождаются комитетом. В том числе в рамках оказания госуслуг, у нас их 15.
Долгий процесс — это восстановление религиозных святынь. 46 объектов находятся в неудовлетворительном состоянии. Порой едешь и видишь руины в чистом поле, потому что деревня ушла, а храм остался. Эта задача решается за счет благотворительных средств. Землячества погружаются в эту тему, выходят с инициативами, приезжают группами и говорят: давайте спасать.
В нашей государственной программе предусмотрены разработка проектной документации по спасению деревянного зодчества. Мы взяли обязательство — потихонечку деревянное зодчество выводить из аварийного состояния. В планах реализовать проекты по сохранению — мечеть в Шали Пестречинского района, мечеть в Асан-Елга Кукморского района. В конце зимы, я надеюсь, мы закончим наши святыни в Айбаше в Высокогорском районе и Багряже в Заинском.
Главы поселения порой говорят — давайте ускоримся, надо открыться. Но я считаю, что на объекте нужно соблюдать все реставрационные каноны, дерево дает усадку, чем больше оно простоит до отделки, тем легче будет его потом эксплуатировать. У нас, кстати, здесь второй этаж деревянный, я вижу, как здание живет.
Об искусственном интеллекте
— Какие важные события произошли в цифровизации культурного наследия?
— Несколько лет назад нашей главной обязанностью было наполнение единого госреестра памятников. Это федеральная информационная система с полным доступом по объекту, адресу, есть привязка к геолокации. Я попросил руководство республики не увеличивать мне штат в этой части, а задачу поручить подведомственному учреждению — Центру культурного наследия Татарстана. Там есть отдел цифровизации, два человека работают. Их работа полностью связана с координированием — это проверка каталогов координат, археологических шурфов, границ территории, потому что могут быть ошибки в кадастрах.
Понимаете, проблема в том, что мы постоянно работаем с межведомственными запросами: «Иван Николаевич, проинформируйте, что у вас там..». Представляете, сколько затрачивается бюрократического труда, который можно оптимизировать и продолжать заниматься конкретными отраслевыми задачами. Просто слово «дай» перевести в «возьми». Я над этой задачей работаю, мы систему сделали, загоняем в нее материал.
У нас в комитете 27 человек. Моя задача — оптимизировать деятельность.
При этом мы не можем прервать процесс оказания госуслуг, есть четкие регламенты. В переписках предлагают сократить некоторые сроки с 15 дней до двух. У нас, например, на трех сотрудников отдела археологии приходится 1500-2000 запросов, экспертиз. За каждым документом стоит конкретное юридическое действие и последствие. Пока у нас не будет автоматизированного приложения — это невозможно. Хорошо, если нам будет помогать еще искусственный интеллект, если мы его правильно обучим, чтобы робот сам анализировал земельный участок и давал полностью расклад, что на нем происходит.
Человек это все аналитически перепроверит. И тогда один документ будет готовиться не 8 часов, а 40-50 минут. Сегодня мы очень активно подключились к Госпромту, проверяем документы, спрашиваем, озадачиваемся. Но не злоупотребляем. Мы понимаем, что для эффективной работы с искусственным интеллектом важен интеллект и профессиональный уровень самих специалистов.
Сегодня мы видим серьезные кадровые вызовы в отрасли реставрации. Количество объектов, нуждающихся в реставрации гораздо больше чем отраслевых специалистов. Недостаточно конкуренции, недостаточно развития, есть определенные монополии, которые не дают шанс на развитие, масштабирование. Но мы продолжаем работать.
О выявленных объектах
— Мы же часто пишем про то, что какой-то объект начали реставрировать, либо объект внесли в реестр. И порой думаешь, а разве оно еще не под охраной?
— Когда я сюда пришел, у меня было почти 800 выявленных объектов. Это такая табличка в «Экселе», она размещена на сайте. Сейчас, если не ошибаюсь, их стало 450. Потому что по закону такой объект может находиться в списке год. А он, например, висит уже 25 лет. Этим реестром надо заниматься. Что такое — вновь выявленный объект? Он на госохране, на него распространяются все законы о реставрации.
При этом по памятникам архитектуры мы вопросы статуса решаем достаточно быстро, к примеру, в прошлом году заказали порядка 180 экспертиз для определения целесообразности включения объекта в госреестр. В этом году — поменьше, более 100.
С археологией другая проблематика. У меня там выявленных — 2800. Чтобы их включить в реестр, надо выехать на объект, определить границы, заказать открытый лист, сделать шурфы, найти точную локацию cеления, городища, кургана, валов, могильника. Экспертизу отправить в Минкульт России, потому что объекты археологии — федерального значения. Этот процесс может длиться достаточно долго, экспертиза стоит от 200 тысяч рублей и выше, мы заказываем их понемногу, по 10-20 экспертиз, не больше.
Заявления на включение объектов в перечень вновь выявленных объектов культурного наследия продолжают поступать, в год их бывает порядка 20.
Автор: Беседовал Радиф Кашапов