Мое первое впечатление от небезызвестной фотографии Александра Родченко “Прыжок” можно передать, как переживание удивительного по красоте момента и скрытого контекста. Атлетичное тело часто способно вызывать восхищение, как его не сфотографируй. Но здесь - в объективе Родченко - это было не главным по сути. И дело не только в необычном ракурсе или композиции. Чувствовалась иная смысловая наполненность или идея. Как будто и сам прыжок, и атлет существовали в другую эпоху, где “форма” жизни - это стремление к другим идеалам и ценностям, или их поиску.
Родченко, возможно, сумел запечатлеть этим прыжком динамично меняющийся мир, где тело - инструмент для приложения волевых усилий, а личность, его преобразующая, - целеустремленна и решительна в покорении новых вершин, и не только спортивных. Интересно, что это пересекается с некоторыми представлениями об античных атлетах на древнегреческих фресках, изображающих момент прыжка в воду (о чем писалось ранее).
Позже я узнала, что Александр Родченко - значимая фигура и русского авангарда, и советского фотоискусства. Его творчество сплошь пронизано экспериментом и поиском. Всю жизнь он экспериментировал в живописи, дизайне и фотографии.
“Ни дня без творчества” - стало его главным девизом в работе. А работа тесно переплеталась с жизнью и новым социальным мироустройством Советской России.
Начало творческого пути происходило вместе с формированием направления супрематизма и беспредметности в искусстве. Ярким его представителем был Казимир Малевич (и кто же не знает его “Черный квадрат”), с которым Родченко в некотором роде даже соперничал, создавая абстракции в живописи, пространственные конструкции и их соединения. В 20-х годах XX века начинался тот самый русский авангард. Он стал востребованным не только как отвлеченное и элитарное искусство, а, прежде всего, использовался как инструмент конструирования нового мира, служил его визуальным выражением. Появилось направление в архитектуре и дизайне под названием “конструктивизм”, которое могло выполнять роль функционального, необходимого и полезного для широких масс населения.
“Конструкция есть современное мировоззрение” - лозунг из мастерской А.М. Родченко
В 1920 г. Родченко стал профессором общеживописного факультета ВХУТЕМАСа и вел дисциплину “Конструкция”. Отдельного внимания заслуживает его работа в оформлении плакатов, реклам и обложек книг Маяковского.
Из дневниковых записей самого Родченко: “Началась наша совместная работа. Марка была такая: “Реклам-конструктор МАЯКОВСКИЙ - РОДЧЕНКО”. Работали с большим подъемом”.
Но вот дальше Родченко в возрасте 33 лет берет в руки фотоаппарат, и начинается его самый значимый эксперимент в фотографии.
Его работы отличались нестандартным ракурсом камеры (снизу вверх или сверху вниз) или так-называемым “голландским/немецким углом”, при котором линия горизонта сознательно заваливается. Манера отобразить обыкновенные вещи необыкновенным образом прослеживается в разных знаковых фотоработах.
Соединение линий и бесконечности, игра света и тени и, конечно, динамика в самом кадре. Живое и не статичное. Такое, что может сделать интересным даже кадр с советской утренней зарядки.
В 30-е годы Родченко снимал физкультурные парады на Красной площади. Кадры ритмической гимнастики запечатлели не столько идеологию массового зрелища, сколько культ телесного совершенства, и были сделаны в свойственной манере необычного ракурса.
Советские гимнастки на этих снимках атлетичны и женственны. Размышляя об этом, хочется вернуться к античности. Смещение фокуса и акцента в таких фотографиях делало их выразительным манифестом силы природы или “физиса”, как определил ее Древнегреческий мыслитель Зенон. Этим понятием Зенон обозначал ту природную силу, которая вечно побуждает все вещи расти, а выросшие совершенствоваться. Идея “физиса” рассматривалась и другими философами как творческая энергия развития неким правильным и прогрессивным путем. Возможно, что такой контекст фотографий Родченко направлен к отображению мира в динамике прогресса, совершенствования и трансформации природного начала. Во всяком случае, его мастерство построения кадра оставляет пространство для анализа красоты линий в объектах, человеческом теле, их композиции, а также преображения обыденных сцен в сферу искусства.
Направление русского авангарда, меж тем, развивалось не столь продолжительное время, и роль Александра Родченко и его фотографий для него осталась неоценима. Его экспериментальный путь, казалось, стал вехой в поиске новых форм и смыслов в обыденной реальности, изменении восприятия и мировоззрения в искусстве. В его нежелании снимать как раньше и привычно “на уровне пупа” был задан новый подход и способ творческого самовыражения. К сожалению, мир и люди в нем не всегда готовы к экспериментальным вызовам на фоне социального переустройства, и в конце 30-х гг. в Советском Союзе авангард входит под запрет. Однако его вектор и работы остались вне времени. И даже сейчас, в эпоху нестабильности и фрагментации мира, авангард делает вызов к поиску нестандартного, уводит в мир абстрактных образов и дает пищу для размышлений. Например, как можно выразить индивидуальное в массе одинакового, или одним кадром показать привычное совсем под другим ракурсом?
Возможно ваши ассоциации с Родченко будут иными. Мой трепет и интерес вызваны не только художественной значимостью его работ, но и умением выйти за рамки обычного, оставаться внутренне свободным. Ведь это так актуально и сейчас, в период неопределенности, неясности и новой волны изменений.
Мир как конструкция переживает кризис, а будем ли мы искать его новую форму?
автор статьи Мария Орлова