— Кому ты нужна в свои 48? — орал он, и слова эти впивались в меня, как осколки разбитого зеркала. — Никому! Понимаешь?! Никому!
Я сидела на кухне. С растрёпанными волосами. И правда походила на женщину, которая никому не нужна. Даже самой себе.
Сергей пошёл собирать свои вещи. Рубашки, носки, бритва. Всё торопливо, судорожно. Будто боялся, что передумает. Или что я закричу, упаду на колени, начну умолять остаться.
Не закричала.
— Юле восемнадцать! — продолжал он, засовывая джинсы в дорожную сумку. — Она молодая, красивая, она...
— Беременна — тихо закончила я за него.
Он замер. Посмотрел на меня так, будто я ударила его. Хотя это он меня только что убил. Словами.
— Откуда...
— Догадалась — я обхватила себя руками, чувствуя, как холод поднимается откуда-то из живота и разливается по телу. — По твоим глазам. По тому, как ты сказал "восемнадцать". Не "красивая", не "умная". Восемнадцать. Это оправдание. Для себя.
Двадцать два года брака. Двадцать два года я верила, что мы... что мы справимся. С чем угодно. Дочь уехала учиться. Сын женился. Мы остались вдвоём, и я думала… вот оно, наше время.
А он думал про восемнадцатилетнюю Юлю.
— Я люблю её — выдохнул Сергей. И в этот момент я поняла, что он не врёт. Что это не просто кризис среднего возраста, не мимолётная интрижка. Он действительно... влюбился. В девчонку, которая младше нашей дочери.
— Вали — произнесла я. Спокойно. Так спокойно, что сама удивилась. — Вали к своей юности.
Он схватил сумку. Остановился в дверях.
— Лариса, я... Квартира твоя. Деньги переведу. На счёт. Я не...
— Вали.
Дверь хлопнула.
Я стояла. Посреди квартиры, которая вдруг стала огромной и пустой. Часы на стене тикали. За окном кричали дети. Где-то сверху кто-то передвигал мебель.
Жизнь продолжалась. Только не моя.
Я посмотрела на свои руки. Сорок восемь... Морщины у глаз. Седые волосы у корней, которые я не успела подкрасить. Лишний вес. Усталость в каждом движении.
"Кому ты нужна в свои сорок восемь?" Вопрос засел в голове, как заноза.
Телефон завибрировал. Сообщение от дочери:
"Мам, как дела? Давно не созванивались!"
Я посмотрела на экран. Набрала:
"Всё хорошо, солнышко. Позвоню завтра".
Врать оказалось легко. Удивительно легко.
Пошла на кухню. Поставила чайник. Села за стол. Посмотрела на фотографию на холодильнике. Мы с Сергеем на море, пять лет назад. Загорелые, счастливые. Обнимаемся. Я в ярком платье, он в белой рубашке.
Сняла фотографию. Порвала. Выбросила в мусорное ведро.
Чайник закипел. Я заварила чай, добавила сахар, две ложки с горкой. Обычно не позволяю себе. Фигура и всё такое. Но какая, к чёрту, фигура? Какая разница?
Телефон снова завибрировал.
Номер незнакомый.
— Лариса Сергеевна? — мужской голос. Приятный. Немного хрипловатый. — Андрей. Помните? Мы встречались на конференции три месяца назад. Вы выступали с докладом о новых методиках преподавания.
Конференция. Да. Я помнила. Высокий мужчина с проседью. Профессор из Питера. Мы разговаривали после моего выступления. Он хвалил. Спрашивал, не хочу ли я поучаствовать в совместном проекте. Я тогда отказалась. У меня же семья. Муж. Дом.
— Помню — ответила я. — Здравствуйте.
— Я в Москве. На несколько дней. Подумал... может, встретимся? Поговорим о проекте поподробнее. Может вы примите моё предложение…
Я посмотрела на часы. Девять вечера. Посмотрела на себя в зеркало. Растрёпанные волосы. Заплаканные глаза. В голове слышится:
"Кому ты нужна в свои сорок восемь?"
— Когда? — услышала я свой голос.
— Хоть сейчас — засмеялся он. — Шучу. Завтра? Если удобно?
— Через час — проговорила я. И сама не поняла, откуда взялись эти слова. — Можете через час?
Пауза.
— Конечно. Где?
Я назвала кафе недалеко от дома. Попрощалась. Положила трубку. Села на диван. Что я делаю?
Встала. Пошла в ванную. Включила горячую воду. Смыла с лица следы слёз. Посмотрела в зеркало… честно, долго.
Да, сорок восемь. Да, морщины. Да, не восемнадцать. Но глаза... глаза живые.
Я достала из шкафа джинсы. Свитер. Нашла в ящике помаду тёмно-красную, которую Сергей не любил. "Слишком вызывающе", говорил он. Накрасила губы.
Высушила волосы. Уложила. Надела серьги.
Посмотрела на себя ещё раз.
"Кому ты нужна?"
— Хотя бы себе — произнесла я вслух.
Телефон снова ожил. Сергей. Сообщение:
"Прости. Я правда не хотел так. Но я не могу иначе".
Я не ответила.
Взяла сумочку. Ключи. Вышла из квартиры.
Спустилась по лестнице — лифт не стала ждать. Нужно было двигаться. Чувствовать, что ноги ещё слушаются, что тело ещё живое.
У подъезда остановилась. Холодный октябрьский воздух ударил в лицо. Я вдохнула глубоко, жадно.
И тут к бордюру подъехала машина. Чёрная. Дорогая.
Из неё вышел Андрей. В кожаной куртке. Проседь в волосах серебрилась под фонарём.
— Лариса Сергеевна — улыбнулся он. — Решил подъехать. Думал, довезу до кафе.
Я стояла. Смотрела на него. На машину. На свою жизнь, которая вдруг раскололась пополам — на "до" и "после".
— Садитесь — он открыл дверь. — Замёрзнете же.
Я села в машину. Тепло. Тихая музыка. Запах хорошего одеколона.
— Вы... — он посмотрел на меня. — Всё в порядке? Просто вы как-то...
— Освободилась — сказала я. — Только что…
Он кивнул. Не стал расспрашивать. Завёл мотор.
Мы поехали.
А я смотрела в окно. На ночную Москву, на огни, на людей, спешащих куда-то по своим делам. И впервые за много лет не знала, что будет дальше. Совсем не знала.
И это... это было страшно.
И в тоже время почему-то невероятно, до дрожи в руках... Волнующе.
Мы ехали молча минут пятнадцать. Я смотрела в окно, он — на дорогу. Музыка играла тихо, какой-то джаз. Саксофон. Печальный и одновременно какой-то освобождающий.
— Знаете — вдруг сказал Андрей. — Я передумал насчёт кафе. Хочу предложить…
Я резко обернулась. Сердце дрогнуло. Господи, что я вообще делаю? Сажусь в машину к почти незнакомому мужчине, еду непонятно куда...
— Не пугайтесь — он усмехнулся, видимо, заметив моё лицо. — Просто... есть одно место. На набережной. Тихое. Можно погулять, поговорить. Если хотите, конечно.
Я должна была отказаться. Попросить вернуться. Или хотя бы довезти до того самого кафе.
— Хорошо — услышала я свой голос.
Он кивнул. Свернул направо.
Мы приехали на набережную минут через десять. Река блестела в свете уличных фонарей. Было безлюдно. Холодный октябрьский вечер не располагал к прогулкам. Только мы, вода и тишина.
— Пойдёмте? — Андрей вышел из машины, обошёл её, открыл мне дверь.
Когда в последний раз Сергей открывал мне дверь? Года три назад? Пять? Вообще когда-нибудь?
Мы шли по набережной. Рядом. Не касаясь.
— Лариса Сергеевна...
— Лариса — перебила я. — Просто Лариса.
— Лариса — повторил он. — Что случилось? Сегодня. Я слышу по голосу. Что-то... произошло.
Я остановилась. Посмотрела на воду. На своё отражение в тёмной глади. Размытое. Неясное.
— Муж ушёл — начала я просто. — Два часа назад. К восемнадцатилетней... Которая беременна.
Слова повисли в воздухе.
— Господи — выдохнул Андрей. — И вы... решили встретиться со мной? Сейчас? Почему?
Я засмеялась. Нервно. Истерично почти.
— Понятия не имею! — я обернулась к нему. — Совершенно не понимаю, что делаю! Мне сорок восемь лет. Сорок восемь! Меня только что бросили. Унизили. Сказали, что я никому не нужна. И я вместо того, чтобы рыдать в подушку или звонить подругам, или... не знаю, что там делают брошенные жёны... Я накрасила губы помадой, которая раздражала мужа, и поехала с незнакомым мужчиной непонятно куда!
Я кричала. Почти кричала. Голос дрожал.
Андрей смотрел на меня. Внимательно. Серьёзно.
— Знаете, что я вижу? — тихо произнёс он.
— Жалкую истеричку?
— Нет. Решительную, смелую женщину.
Я замолчала.
— Смелую — повторил он. — Которая в самый неприятный момент своей жизни не сломалась. Не стала жертвой. Не поверила словам идиота, который променял настоящее на иллюзию молодости...
— Вы не знаете меня — прошептала я. — Может, я действительно... старая, скучная, никому не нужная...
— Тогда почему я помню наш разговор? — он шагнул ближе. — Почему помню каждое ваше слово о детской литературе? Почему смеялся над вашими шутками про Тургенева? Почему набрал номер сегодня, хотя обещал себе не навязываться? Я женат, Лариса. Несчастливо, но женат. И вот сижу сейчас здесь. С вами. Потому что вы... интересная. Живая. Настоящая.
Женат. Конечно. Я отступила на шаг.
— Простите — он вздохнул. — Не хотел... Я не предлагаю ничего такого. Просто... хочу, чтобы вы знали правду. О себе.
— Какую правду? — голос мой дрогнул.
— Что вам сорок восемь. И это прекрасный возраст. Что у вас морщинки у глаз от смеха. Что вы не выглядите на восемнадцать и слава Богу! Потому что в восемнадцать вы были несформировавшейся девочкой. А сейчас вы женщина. Со своей историей. Со своим опытом. Со своей болью. И это не делает вас старой. Это делает вас глубокой.
Я стояла. Слушала. И чувствовала, как что-то внутри начинает оттаивать.
— Мой брак разваливается уже три года — продолжал Андрей. — Мы с женой живём как соседи. Спим в разных комнатах. Разговариваем о счетах и продуктах. И я думал ну вот и всё. Пятьдесят два года. Всё позади. Остаток жизни провести в этой... пустоте.
Он замолчал. Посмотрел на реку.
— А потом услышал ваш доклад. И понял, что не всё кончено. Что где-то есть женщины, которые горят. Которые увлечены. Которые живут. По-настоящему.
— Перестаньте — прошептала я. — Не надо...
— Надо — твёрдо произнёс он. — Потому что сегодня вам нужно это услышать. От кого-то. Пусть от меня. Чужого человека.
Мы стояли под фонарём. Двое немолодых людей. Каждый со своей болью. Со своей сломанной жизнью.
— Что теперь? — спросила я. — Что мне делать? Завтра. Через неделю. Через год?
— Жить — просто ответил он. — Как хотите вы. Не как хотел ваш муж. Не как ожидают дети. Не как принято. А как хочется вам.
— Я не знаю, чего хочу.
— Тогда узнаете... — Он улыбнулся. — У вас теперь есть время. Целая жизнь впереди.
Мы простояли там ещё с полчаса. Разговаривали о работе, о детях, о планах. Он рассказал про свой проект — научную программу для школьников. Предложил мне место руководителя московского отделения.
— Подумайте — произнёс он, когда мы вернулись к машине. — Не отвечайте сейчас. У вас впереди сложное время. Развод. Раздел имущества. Слёзы. Но потом... потом будет что-то новое. Точно будет.
Он довёз меня до дома. Открыл дверь.
— Спасибо — произнесла я. — За... за всё.
— Позвоните. Когда будете готовы.
Я вышла из машины. Он уехал…
Я поднялась в квартиру. Тихую. Пустую. Села на диван. Посмотрела на телефон. Четыре пропущенных от Сергея. Три сообщения. Я не стала открывать.
Вместо этого написала дочери:
"Солнышко, мне нужно тебе кое-что рассказать. Позвони, когда сможешь".
Написала сыну то же самое.
Встала. Пошла в спальню. Открыла шкаф. Половина вещей Сергея всё ещё висела там. Я начала складывать их в коробки. Спокойно. Рубашки. Брюки. Ремни. Галстуки.
Двадцать два года. Целая жизнь. Но не вся жизнь...
Когда закончила, было уже за полночь. Я приняла душ. Надела чистую пижаму. Легла в постель — посередине, раскинувшись, как раньше никогда не могла.
Закрыла глаза.
"Кому ты нужна в свои сорок восемь?"
— Себе — прошептала я в темноту. — Пока только себе. Но это начало.
Телефон завибрировал. Сообщение от Андрея.
Открыла.
"Спокойной ночи, Лариса. Вы справитесь. Я знаю. — Андрей".
Я улыбнулась. Да. Справлюсь. Точно справлюсь.
Через два месяца
Я подписала документы о разводе. Сергей пришёл с Юлей. Она действительно была беременна, живот уже заметный. Смотрела на меня с любопытством и каким-то странным торжеством.
— С тобой всё хорошо? — спросил Сергей, когда мы вышли на улицу.
— Да — ответила я честно. — А ты как?
Он промолчал. Юля взяла его под руку. Увела.
Я смотрела им вслед. И не чувствовала ничего. Ни боли. Ни злости. Ни сожаления.
Только лёгкость.
Вечером того же дня я набрала номер Андрея.
— Я согласна — произнесла я. — На ваш проект. Когда начинаем?
Он засмеялся.
— Вы уверены?
— Впервые за много лет.
Через полгода я переехала в новую квартиру. Меньше. Светлее. С большими окнами.
Проект набирал обороты. Я работала по двенадцать часов в день и кайфовала. Общалась с детьми, с коллегами, с Андреем.
Мы так и остались друзьями. Близкими. Важными друг для друга. Но не больше.
Как-то я встретила Сергея в торговом центре. Он был один.
— Лариса... — начал он.
— Привет — улыбнулась я. — Как дела? Как малыш?
— Родился. Сын. — Он потупился. — Юля... она устала... Нервничает, кричит. Не спим ночами. Я думал...
— Что будет по-другому?
Он кивнул.
Мне стало его жаль. Искренне. Но возвращаться не хотелось. Ни на секунду.
— Сергей — проговорила я мягко. — Это твой выбор. Живи с ним. Я живу со своим. И знаешь? Мне нравится моя жизнь.
— Ты... встречаешься с кем-то?
— Это уже не твоё дело. — Я похлопала его по плечу. — Удачи тебе. Правда.
Ушла, не оглядываясь.
Сейчас мне пятьдесят. Я живу одна. Работаю. Встречаюсь с подругами. Пишу научные статьи…
Я счастлива. Не так, как в двадцать. Не как в тридцать.
По-другому. Глубже.
По-настоящему.
"Кому ты нужна в свои сорок восемь?" Оказалось, многим.
Но главное себе.
Рекомендую:
Подписывайтесь, чтобы не пропустить следующие публикации.
Пишите комментарии 👇, ставьте лайки 👍