В истории русского искусства конца XIX — начала XX века Виктор Карлович Штембер (или Штемберг, 1863–1921) занимает особое, почти парадоксальное место. Его имя долгое время ассоциировалось исключительно с изысканным салонным академизмом: портретами аристократок, томных итальянок, цыганок в национальных костюмах, изящными композициями с обнажённой натурой и мечтательными пейзажами. Однако за этой «блестящей оболочкой» скрывалась фигура художника, способного не только уловить эстетические веяния эпохи, но и выжить в эпоху величайших потрясений — от расцвета имперской культуры до революционного хаоса.
От мещанской Москвы до парижских салонов
Родившись в 1863 году в Москве в семье обрусевших немцев, Штембер с ранних лет проявил тягу к искусству. Его начальное художественное образование началось в реальном училище при лютеранской церкви св. Михаила, а затем продолжилось в Императорской Академии художеств в Петербурге (1881–1883) как вольного слушателя. Однако решающее влияние на формирование его стиля оказали годы учёбы в Московском училище живописи, ваяния и зодчества у таких мастеров, как Е. С. Сорокин и В. Е. Маковский, а позже — в Париже, в знаменитой Академии Жюльена.
Там, под руководством Вильяма-Адольфа Бугро и Антуана Робера-Флери — столпов французского академизма — Штембер полностью усвоил язык изысканной, идеализированной красоты. Именно в Париже он встретил свою будущую жену, Надежду Георгиевскую — талантливую певицу, ради любви отказавшуюся от оперной карьеры. Их брак в Ницце в 1888 году стал не только личным союзом, но и началом творческого периода, наполненного светом юга Франции и новой художественной энергией.
Золотой век московского салона
Вернувшись в Россию, Штембер быстро завоевал признание. Он стал популярнейшим портретистом Москвы и Петербурга, писал представителей императорской фамилии, аристократию, интеллигенцию. Его мастерская превратилась в художественный салон, где переплетались эстетика, светская жизнь и педагогика: вместе с Львом Осиповичем Пастернаком он открыл частную школу рисования.
Штембер участвовал в выставках Товарищества передвижников, Общества имени Куинджи, Московского и Петербургского художественных объединений. Особенно яркой стала его персональная выставка в 1913–1914 годах в Петербурге, где наряду с портретами великосветских дам были представлены образы «простолюдинок» — гречанок, цыганок, итальянок. Это свидетельствовало не только о его любви к экзотике и театрализации, но и о стремлении к живому, человеческому типажу, выходящему за рамки условной аристократической маски.
Особую роль в его творчестве сыграли росписи Мраморного зала усадьбы Середниково под Москвой — редкий пример монументальной живописи, выполненной в стиле декоративного академизма.
После революции: от императоров — к вождю
Судьба Штембера — один из самых драматичных примеров художественной трансформации в эпоху революции. После 1917 года, оставшись в Петрограде, он не бежал, как многие его коллеги, а попытался адаптироваться к новой реальности. Он берётся за портреты революционеров. В марте 1920 года Штембер официально утверждается «художником В. И. Ленина» — статус, который, учитывая его прошлое, кажется почти ироничным.
Однако революционные годы подорвали здоровье мастера. В поисках спокойствия и лучшего климата он покидает Петроград и уезжает в Нахичевань-на-Дону (ныне в составе Ростова-на-Дону), где и скончался 11 января 1921 года, не дожив до своего 58-летия.
Наследие, рассеянное по миру
Произведения Штембера хранятся в ведущих музеях России — Третьяковской галерее, Русском музее, а также в региональных коллекциях Липецка, Нижнего Новгорода и других городов. Но его наследие ушло и за океан: его дети — пианист Николай, дочери Надежда и Наталия — эмигрировали, унося с собой память о талантливом, сложном, «двое мирном» художнике.
Штембер не был авангардистом, не боролся с традицией — он был её тонким выразителем. Его искусство — это зеркало эпохи, в котором отразились и блеск империи, и тревога перемен, и попытка сохранить красоту даже в условиях крушения мира. Сегодня, когда мы заново открываем для себя «забытых» мастеров Серебряного века, Виктор Карлович Штембер вновь заслуживает внимания — не как реликт салонной эстетики, а как художник, сумевший остаться самим собой в эпоху всеобщего переворота.
Все публикации канала увидят только подписчики.