Закон о Байкале принят и Думой, и Советом Федерации. Экологи проиграли чиновникам битву за Байкал, которая длилась три года. Вместо реликтовых деревьев появится лес для промышленного использования. Судьба уникальной экосистемы — в руках главы государства, говорит членкор РАН Данилов-Данильян.
Елена Петрова, Татьяна Свиридова
Последнее предупреждение экологов по Байкалу
Закон о Байкале, разрешающий сплошные рубки реликтовых лесов, принят обеими палатам парламента. Три года ученые, экологи и общественные организации пытались помешать властям прилегающих к озеру регионов превратить его берега в лоскутное одеяло их делянок для заготовки древесины и пятизвездочных курортов. Защитники Байкала проиграли.
Теперь президент России в течение 14 дней должен решить, оставить уникальную экосистему озера нетронутой для следующих поколений или получить вместо нее в лучшем случае благоустроенный парк.
«Новые Известия» поговорили гидрологом, членкором РАН Виктором Даниловым-Данильяном, почему он считает, что защита экосистемы, по версии сторонников освоения Байкала, в лучшем случае фиговый листок, прикрывающий коммерческие интересы.
«Закон не предусматривает критериев вырубки деревьев»
— Дума приняла закон о Байкале. Что дальше? Есть ли шанс?
— Какие-то шансы еще есть, разные люди оценивают их по-разному. Может быть, президент его не подпишет или, по крайней мере, отложит его подписание. Такие шансы есть.
— Как новый закон определяет, какие леса рубить, а какие — нет?
— В законе сказано вокруг да около, что необходимы критерии для того, чтобы отнести леса к категории воспроизводящихся или не воспроизводящихся без участия человека. Я, честно говоря, думаю, что таких критериев быть не может. Вот перед вами нормальный класс, в котором сидят обычные, нормальные дети. У вас есть критерии, чтобы сказать, кто из них хороший, а кто плохой?
— Нет, конечно.
— С лесами то же самое, задача не легче. Сложнее.
— Про детей можно сказать, что одни учатся лучше, другие — хуже.
— Ну и в лесу одно растет побыстрее, другое — помедленнее. Ну и что? А лесовосстановление по тому, как оно делается и у нас, и во всем мире, — это замена естественной экосистемы на некий лесоагроценоз, цель которого — получить древостой, а из него — древесину.
Это не сохранение прежней экосистемы, а закон о сохранении озера Байкал говорит о сохранении экосистемы. Поэтому лесовосстановление, увы, — не сохранение, а замена, чего делать вовсе не надо. Мы хотим сохранить Байкал, а не устроить на Байкале благоустроенный парк, как в городе Москве. А все идет к тому.
«Принятый закон стимулирует жуликов поджигать лес в Забайкалье»
— Если посмотреть сообщения о принятии Закона о Байкале, то складывается благостная картина — закон направлен исключительно на сбережение, сохранение и заботу об озере и окружающей его заповедной территории. Где подводные камни, почему экологическое сообщество было категорически против?
— Слова «сохранение экосистемы» в этом законопроекте — ложь. Экосистема не сохраняется, если производить санитарные рубки с последующим восстановлением, так, как это делает Рослесхоз и любой другой, не только наш. Все восстановительные работы во всем мире — это замена естественной экосистемы на некий лесоагроценоз.
Там, где вырубили лес, предназначенный именно для этого, земля используется для того, чтобы на ней вырос новый лес для промышленного использования. Вырубили деревья и посадили новые. Лесопромышленнику нужна не экосистема, ему нужен древостой. Пожалуйста, занимайтесь этим. Но на Байкале этим заниматься нельзя, потому что там надо сохранить экосистему.
— Какие последствия вы ожидаете?
Принятый закон стимулирует жуликов поджигать лес в Прибайкалье. Лес сгорел, значит, его можно вырубить. Лес же горит так, что древесина сохраняется. Она подкопченная снаружи, но совершенно нормальная, для продажи годится на 100%. Стимулируется поджог леса. Этим и будут заниматься.
Будут поджигать, потом рубить, изуродуют всю поверхность, а сток грязи с изуродованной поверхности пойдет в Байкал. Одно дело, когда у вас нормальная лесная подстилка, с которой ничего нехорошего в Байкал не пойдет, только хорошее. Другое дело, когда у вас пойдут трелевочные трактора, те, которые тащат на цепях стволы деревьев, так называемые хлысты. А потом пойдут машины, которые сажают деревья. Опять же, все они гусеничные, а местность пересеченная, обычная колесная техника и не проедет.
«Хочется рубить лес и освобождать территорию под отели»
— Почему не прислушались к мнению ученых?
— Потому что очень хочется рубить лес, освобождать территорию, чтобы строить отели. Есть два клана, которые очень хотят, чтобы в Забайкалье был не лес, а благоустроенная территория. Во-первых, те, кто использует лес для продажи, а во-вторых, те, кто построит отели и думает, что заработает очень большие деньги.
Если все это отдать им на откуп, что и разрешает сделать этот закон, уверяю вас, больших доходов они не получат. На Байкал едут не ради того, что они хотят там устроить. На Байкал едут ради того, чтобы посмотреть, что там сохранилось, а если ничего там не сохранится, то что там делать? Можно найти поближе и потеплее.
— Велик шанс, что закон будет подписан и вступит в силу. Какие еще есть варианты противостояния?
— Во-первых, там написано, что все это должно делаться с согласия Академии наук, хотя решение принимает не она, принимает решение правительство.
— Академия наук уже высказывалась против.
— Нет. Высказывались против пять научных советов Академии наук, собравшихся для обсуждения этой проблемы.
Потом было еще одно совещание в Академии наук, в котором участвовало уже гораздо меньше людей, а также министр природы Козлов и руководитель Рослесхоза Советников. Там было принято, я бы не сказал, что последовательное решение. Примерно такое, какое и получилось в принятом Думой законе. То есть можно, но с согласия академии.
---