Отдел народного творчества Института языка, литературы и искусства им. Галимджана Ибрагимова Академии наук РТ действует с момента основания Института в 1939 году. В этом же году был создан сектор фольклора, который заложил свои традиции.
Беседа коллег из «Интертата» с руководителем отдела Лейлой Давлетшиной, начавшись с разговора о деятельности отдела, этой темой не ограничилась. Мы также обсудили, что не рекомендуется писателям, работающим с мифологическими персонажами, почему фольклористы разных народов не делят персонажей между собой, с какими жанрами сложно работать, какие темы остаются в фольклоре закрытыми, а также фольклор, рождающийся прямо сейчас на просторах интернета. Не остался без внимания и вопрос о том, можно ли изображать Хызыр Ильяса.
«Нельзя забывать, что фольклор — явление вариативное»
- Лейла ханум, можно ли провести “ревизию” татарского фольклора - посчитать, сколько у нас фольклорных жанров, фольклорных персонажей, например?
- В этом случае нужно исходить из самой природы фольклора. Думаю, для определённого периода такой анализ можно было бы провести. Если мы говорим о 25-томном академическом издании «Татарское народное творчество», это значит, что материалы, собранные до настоящего времени, систематизированы, а жанры классифицированы. Однако все это актуально для сегодняшнего дня. Нельзя забывать, что фольклор — явление вариативное: текст, записанный сегодня, со временем может вернуться в новом варианте, с новыми мотивами. Иногда одни сюжетные элементы исчезают, другие появляются — потому что фольклор находится в развитии и не имеет стабильной формы. Разумеется, существуют основные персонажи и сюжеты, переходящие из одного текста в другой. Некоторые из них могли использоваться раньше, но сейчас утрачены; в будущем же могут появиться новые. Все эти элементы образуют единую систему.
- Сколько, значит, у нас персонажей к 2025 году?
- Мы не ведем специального учета.
- Но сколько персонажей войдет в 25-томник - этой цифры тоже нет?
- Такой учет не ведется. Наука должна иметь практическое значение – то есть вести к новым поискам и результатам. Обозначение какого-то конкретного числа персонажей сегодня не имеет большого практического значения для науки. Потому что фольклор – это система, в которой постоянно происходят изменения.
- Но ведь есть, наверное, хотя бы приблизительное количество персонажей: 20, 30, 50? Шурәле, Су анасы, Юха елан…
- Говоря о персонажах, мы обычно имеем в виду мифологические образы, отраженные в преданиях, легендах, сказках, баитах и других жанрах. Если посчитать их всех вместе, количество не ограничивается 20 или 30, а доходит до 100, и более.
«Мои дети часто спрашивают: «Почему у других народов есть вурдалаки, оборотни, гномы, а у нас их нет? А что у нас есть свое?»
- Если подумать, все, что мы знаем - это Шурале да Су анасы, о которых еще писал Тукай. Если персонажи и используются в новых сказках, то максимум с десяток… Как же сделать так, чтобы люди узнали все эти 100 персонажей?
- Книги из 25-томного академического свода «Татарское народное творчество», опубликованные на сегодняшний день, доступны в библиотеках и книжных магазинах. Задача академического издания — донести собранную и систематизированную информацию до широкой аудитории. Кроме того, выходят отдельные тематические сборники и книги по фольклору отдельных регионов — мы также стараемся распространять их максимально широко. Сотрудники отдела также участвуют в различных мероприятиях — например, сегодня я приняла участие в записи передачи «Татарский радиоуниверситет» на радио «Татарстан». Фольклористы Ильсияр Закирова и Лилия Мухаметзянова регулярно выступают с материалами по эпическим жанрам татарского фольклора — дастанам и сказкам. Сегодня работа по популяризации науки ведется заметно активнее. Во время экспедиций мы проводим круглые столы, встречи.
Не стоит забывать и о молодом поколении, о том, что ему интересно. Мои дети часто спрашивают: «Почему у других народов есть вурдалаки, оборотни, гномы, а у нас их нет? А что у нас есть свое?». С учетом этого была подготовлена книга «Татарские мифы для детей», которая недавно увидела свет. Чтобы донести знания о татарской мифологии до более широкой аудитории, книга издана на русском языке. В ней, помимо Убыр и Шурале, представлены около 20 персонажей татарской мифологии. Приведена информация об их внешнем облике, месте и времени их появления, взаимоотношениях с людьми, функционале, а также сюжеты, связанные с этими персонажами.
«Если писатель обладает знаниями о фольклоре, то, даже добавляя собственную фантазию при изображении мифологического персонажа, он сохраняет традиционную основу»
- Как вы считаете: наши писатели знают фольклор, правильно ли они его используют в своих произведениях? Мне, например, нравится «Убыр» Шамиля Идиатуллина, у Галимзяна Гильманова есть роман «Албастылар» («Лесные демоны»), который тоже активно читали, такие примеры есть. Как фольклористы относятся к таким произведениям? Авторы изображают мифических существ так, как они представлены в традиции, или вносят что-то новое?
- Это и интересный, и сложный вопрос. Если писатель обладает знаниями о фольклоре, то, даже добавляя собственную фантазию при изображении мифологического персонажа, он сохраняет традиционную основу. Это относится и к названным вами произведениям, а также к «Убырлар уянган чак» Марата Кабирова и другим. Конечно, писатели помещают персонажей в современную среду, создают литературный образ – это естественно.
В то же время есть случаи отклонения от традиции, когда персонажи в какой-то степени не соответствуют своей основе, заложенной в фольклоре. Разумеется, писатель излагает свою точку зрения. Но когда произведение попадает к широкой аудитории, особенно к молодёжи и русскоязычному читателю, они могут принять слегка искажённую версию за правильную. В популярной книге Гузель Яхиной «Зулейха открывает глаза» встречаются мифологические персонажи «Бусага иясе» (дословный перевод – «дух-хозяин порога»), «Авыл капкасы иясе» («дух-хозяин деревенских ворот»). Духи-хозяева обычно отвечают за определенную территорию и считаются хранителями различных локусов (дома, водоема, леса и так далее). Если это йорт иясе (дух-хозяин дома), он охраняет покой и благополучие дома, а прикрепление его к порогу не соответствует традиционной системе мифологических представлений. У порога дома или деревенских ворот духов-хозяев быть не может, потому что эти объекты олицетворяют границу между двумя мирами. Если деревня – это знакомый, родной для человека мир, то выезжая за ворота, он попадает в другой, чужой для себя мир. Чтобы вернуться живым и невредимым, нужно правильно перейти эту черту, поэтому при переходе исполняются специальные обряды. Например, провожая в армию, юношу выводят через порог дома спиной вперед, или же стелют на порог шубу и просят его перешагнуть через нее. Все эти действия совершаются с единственной целью – чтобы путник вернулся живым и здоровым.
«Хотя у художника есть свой взгляд на этих персонажей, он не противоречит народной традиции»
- Эти обряды сохранились до наших дней?
- Да, некоторые из этих обрядов исполняются и сегодня. В народе живет поверье, что только при правильном переходе границы и строгом соблюдении необходимых действий можно вернуться целым и невредимым. Поэтому, когда образы в произведениях некоторых писателей не соответствуют логике народной культуры, это может привести к искажённому восприятию у человека, не знакомого с традицией.
- Вы говорили об этом, когда роман Яхиной активно обсуждался татарской общественностью?
– Да, эти мысли были высказаны во время круглого стола в Союзе писателей.
- Духи-хозяева (“ияләр”) как татарские мифологические существа - главная тема народного художника Татарстана Ахсана Фатхутдинова. Как произведения искусства они мне очень нравятся. А вы, как специалист по фольклору, как к ним относитесь? Нравятся они вам?
- Хотя у художника есть свой взгляд на этих персонажей, он не противоречит народной традиции. В основном духи-хозяева предстают в облике пожилых людей – бабушки или дедушки. Они имеют человеческие очертания, однако их лица не видно отчетливо – это общая черта, отраженная в фольклоре. Художник, разумеется, изобразил их с долей собственной фантазии.
В последние годы эта тема стала особенно актуальной: она отражается и в литературе, и в мультфильмах, и в кино. Безусловно, каждый обладает свободой творчества: может поместить персонажа в новую среду и по-новому его интерпретировать. Но, хотелось бы, чтобы в этом случае образ и функционал персонажа, сложившиеся в народном сознании, были сохранены.
«В нашей традиции обычая устанавливать скульптуры не было»
- Значит, писатель может добавить свою фантазию, но не должен выходить за общие рамки. Я правильно поняла?
- Да, если нарушить логику, персонаж может отойти от фольклора и превратиться во что-то иное. Даже человек, не слишком хорошо знакомый с фольклором, может оказаться в замешательстве, ведь с детства существует система верований, передающаяся от поколения к поколению.
- То есть, Су анасы была положительным персонажем и должна оставаться таковым, верно?
- Да. Например, у Г. Тукая она гонится за мальчиком не потому, что это злой дух сам по себе, а потому, что мальчик первым совершил нехороший поступок — украл у неё золотой гребень. Су анасы - это дух-хозяин воды, к ним всегда надо относиться дружелюбно, они никогда не вредят людям. Только если люди сами нарушают правила или делают что-то плохое, они могут ответить. Существуют и другие поверья, связанные с водой. Широко распространена вера в то, что вода может наказать («су тоту») – запрещено открыто восхищаться водой или загрязнять ее. Это явление показывает системность народной культуры, и то, что она основана на определенных нормах. В произведении Габдуллы Тукая Су анасы гонится за мальчиком не для того, чтобы его напугать. Это справедливый ответ на его поступок – кражу гребня.
- Когда люди кидают монеты в фонтан с арт-объектом Су анасы на улице Баумана - это как-то соответствует культуре нашего народа?
- Это, как правило, делают туристы. В нашей традиции обычая устанавливать скульптуры не было. Такие явления можно считать элементом современной культуры.
«Сказочные персонажи – общее культурное наследие всего татарского народа»
- Кажется, мы не закончили тему мифологических персонажей в литературе - произведения Галимзяна Гильманова, Марата Кабирова, Шамиля Идиатуллина вам понравились?
- Да, понравились. Нравственные проблемы современности, гуманистические темы, отношение к природе – все это раскрывается через фольклорных персонажей. В произведении М. Кабирова «Убырлар уянган чак» юноша приезжает из города в деревню, а там все жители превратились в убыр. Здесь фольклорный мотив расширен: «убыр» обычно может вселяться только в одного человека. Тем не менее, такая интерпретация не противоречит народной традиции и не нарушает фольклорной основы. Писатель сохранил основные качества персонажа. Когда юноша побеждает убыр, спасает жителей и сам переживает духовный рост, становясь сильным, — это соответствует мифологическим структурам, отражённым в фольклоре. Данное произведение можно охарактеризовать как опыт новой интерпретации фольклорного материала.
-Значит, вы не видите основания для критики этих произведений?
-По крайней мере в текстах, которые я сама читала и изучала, такой проблемы, думаю, нет.
- В прошлом году татарскую общественность встревожила попытка частной компании присвоить татарских персонажей. От театра кукол “Экият” потребовали полмиллиона компенсации за использование товарного знака “Су анасы”. Вы как фольклорист, как-то смогли поучаствовать в разрешении этой проблемы?
- К моменту, когда информация дошла до нас, спор между театром и организацией уже шел. До этого обращений к нам не поступало. По официальному запросу Министерства культуры Республики Татарстан мы подготовили справку. В ней мы указали, что фольклорные персонажи являются частью нематериального наследия татарского народа. Как известно, они еще в давние времена родились в народной культуре и через фольклор дошли до наших дней. Никто не может присваивать их как личное имущество. Особенность фольклорного произведения именно в том, что его автор неизвестен. Когда-то автор был, но его имя не сохранилось в устной памяти. Эти персонажи – общее культурное наследие всего татарского народа. Поэтому присвоение их отдельной личностью неправомерно. В справке всё это было отражено: указаны жанры, в которых они используются, и их место в современной литературе, искусстве и других областях.
- Бывали ли подобные проблемы у других народов? Приходилось ли вам обсуждать эту тему с вашими коллегами в других республиках - марийскими, чувашскими, удмуртскими учеными?
- Нет, о таких случаях я не слышала.
«В народе до сих пор некоторые возвышенности называют «местом, где Алып стряхнул почву со своих лаптей»
- Продолжая тему ваших коллег - сталкивались ли вы с проблемой дележа персонажей? Пусть даже не официальные споры, хотя бы между собой, за чаем, обсуждали ли вы, какому народу принадлежит тот или иной персонаж?
- Здесь речь не идёт о делении персонажей на «наших» и «ваших» — в фольклоре есть понятие «типология». Типические образы и повторяющиеся сюжеты – явление общее. Например, в Волго-Уральском регионе на протяжении веков мы, проживая вместе с финно-угорскими народами, чувашами и русскими, оказывали взаимное влияние друг на друга. Персонажи, возникшие у каждого народа отдельно, могут иметь схожий функционал, но разные названия. Иногда и само название персонажа может быть заимствовано другим народом. Что касается сюжетов, то в наших краях широко распространены тексты, связанные с таким персонажем, как “Алып”. В словаре Махмуда Кашгари «Алып» используется в значении “батыр, богатырь, исполин”. В народе до сих пор некоторые возвышенности называют “местом, где Алып стряхнул почву со своих лаптей” (“Алып чабатасын каккан җир”). Происхождение слова “Алып” восходит к тюркской традиции.
Поверье о том, что до людей обычного размера, какими мы являемся сейчас, на земле существовали великаны, распространено среди народов Волго-Уральского региона. Например, у чувашей они называются «улаплар», удмуртов - «алангасар». Эти сюжеты в основном имеют схожую структуру и составляют общемифологический пласт. Иными словами, в мифические времена жили люди огромного роста и силы, а затем их сменили люди обычных размеров. Этот сюжет, пусть и с несколько иным содержанием, встречается в мифологиях народов мира. Таким образом, параллельно создавались похожие сюжеты, и народы, жившие на одной территории, влияли друг на друга, что привело к сходству сюжетов и персонажей. По этой причине деления на “наше” и “ваше” быть не может. Напротив, мы можем интересоваться друг у друга явлениями, которые когда-то были у нас, но утратились. Фрагменты этих элементов могли сохраниться у других народов. На основе этого складывается культурная мозаика, и картина дополняется. Например, изучение персонажа Хызыр Ильяс в сравнительном аспекте тоже может привести к интересным выводам.
«Поскольку Хызыр Ильяс - мифологический персонаж, я не вижу проблемы в том, чтобы его изображать»
- Разве он не персонаж, пришедший вместе с религией?
- Безусловно, он широко распространен у тюркских народов, принявших ислам. И хотя этот персонаж пришел под влиянием мусульманской традиции, ученые не связывают его исключительно с исламом. Персонаж, восходящий к общетюркской традиции, под влиянием ислама стал восприниматься, как сложный образ. Изучая культуру тюркских народов, мы видим, что в народной традиции он представляется как дух-хозяин дороги или полей. У татар до сих пор существует обычай желать отправляющемуся в дорогу: «Пусть Хызыр Ильяс будет тебе спутником!». Если в дом к татарину зайдет путник, его обязательно нужно напоить чаем и угостить хлебом – иначе нельзя, ведь этот человек может оказаться Хызыр Ильясом, который заходит, чтобы испытать хозяина дома. Эти сюжеты и сегодня живут в памяти народа.
В то же время, если обратить внимание на турецкий фольклор, мы увидим, что там есть связанный с культом природы персонаж Хыдыр. В начале мая проводится посвященный ему большой праздник под названием Хыдрыллез, люди верят, что именно тогда наступает весна, и гадают, каким будет год. Если вернуться в наш Татарстан, на территории от Зеленодольского и Камско-Устьинского районов до Ульяновской области, чтобы по приметам узнать о наступлении весны, на ночь в снег втыкают палку. Если снега не убавилось, говорят: «Хызыр еще не воткнул в снег свою трость – значит, время не пришло”, “Хызыр не взмахнул крылом – значит, весна еще не наступила” и так далее. Элементы, связанные с культом природы, у нас сохранились фрагментарно. Лишь изучив в сравнительном плане то, что сохранилось у тюркских народов, можно понять происхождение и функционал персонажа.
Поэтому, возвращаясь к вашему предыдущему вопросу, никто «одеяло на себя» не тянет: все понимают и типологический характер, и пути формирования отдельных персонажей.
- Почему я акцентирую внимание на религиозном происхождении персонажа «Хызыр Ильяс» - ислам запрещает рисовать людей. А фольклорные персонажи мы можем изображать в соответствии со своей фантазией. Поэтому хочу уточнить: можно ли изображать Хызыр Ильяса? Если наши художники нарисуют его, не подвергнутся ли они осуждению со стороны верующих?
- Этот вопрос действительно сложный. По мнению ученых, в исламе нельзя изображать персонажей, если они связаны с религией, тогда как в народной мифологии уже известно, как выглядит тот или иной персонаж. Поскольку Хызыр Ильяс - мифологический персонаж, я не вижу проблемы в том, чтобы его изображать. В книге о татарских мифах, подготовленной для детей, есть его изображение. Как бы то ни было, он представляется белобородым старцем.
«У татар, проживающих в Сибири, есть традиция приносить родителям ребенка «арыслан садакасы»
- Основные обряды татар по своей сути везде одинаковы? Речь идет о таких обрядах, как «бәби чәе» и т.д.
- Где бы ни жили татары, структура и семантика обрядов остаются общими. В зависимости от местной традиции упомянутый вами обряд может называться где-то «бәби чәе», где-то - «бәби ашы», либо, объединившись с обрядом имянаречения, составлять сложный комплекс. Главное действие, заложенное в основу этих обрядов - принести угощение только что родившей женщине - остается одинаковым везде. Еще один пример обряда, связанного с рождением ребенка – укладывание младенца в колыбель с соблюдением определенного ритуала. Например, в Сибири бабушка кладёт малыша в колыбель и обходит её со словами: «Алас, Алас, һәр бәладән коткар» («Алас, Алас, избавь от всех бед!» — прим. ред.), окуривая можжевеловым дымом. То есть, обращаясь к связанному с древнетюркским периодом мифологическому персонажу – духу-хозяину огня, она окуривает колыбель дымом, таким образом, оберегая ребенка от дурного глаза и сущностей, которые могут навредить ему…
- Что-то похожее на шаманский ритуал…
- Окуривание есть и у казанских татар. Также широко распространен обычай класть к ребенку в колыбель разные предметы, чтобы уберечь его от сглаза. У татар, проживающих в Сибири, есть традиция приносить родителям ребенка «арыслан садакасы» («арыслан» - лев), то есть подарок или пожертвование, на 40-й день после рождения с пожеланием здоровья и крепости малышу. В целом, сороковой день ребёнка имеет особое значение: до его наступления и ребёнок, и мать считаются находящимися в опасности, поэтому у татар в разных регионах этот день специально отмечают.
Продолжение следует
Автор: Рузиля Мухаметова, перевод с татарского
Источник материала: intertat.tatar
Подробнее: https://milliard.tatar/news/leila-davletsina-esli-poscitat-vsex-skazocnyx-tatarskix-personazei-kolicestvo-doxodit-do-100-i-bolee-8713