Есть ощущение, что налог на профессиональный доход — это тихая гавань: никаких взносов, минимум отчётности, всё через приложение, всё аккуратно и удобно. Но 2025-й показал: спокойствие заканчивается там, где начинаются злоупотребления. ФНС больше не смотрит на самозанятых как на “экспериментальную группу”. Это уже полноценный сегмент налоговой системы — и подход к нему меняется.
В 2026 году контроль перейдёт на новый уровень. Не жёсткость, а предсказуемость. ФНС видит, что рынок самозанятых вырос до миллионов человек, и понимает: где много людей, там много схем. И именно эти схемы станут главной целью контроля.
Самое чувствительное направление — отношения “компания → самозанятый”, которые внешне выглядят как гражданские услуги, а по сути являются обычной работой по найму.
ФНС давно даёт понять: если человек делает работу сотрудника, получает регулярные выплаты, подчиняется внутренним правилам и никак не похож на независимого исполнителя, то это — трудовые отношения, маскирующиеся под самозанятость.
В 2026 году такие связи будут отслеживаться автоматически.
Причём через три канала сразу:
— регулярность выплат от одного источника;
— сопоставление деятельности самозанятого с деятельностью заказчика;
— анализ объёма выплат и “экономической привязки”.
Если самозанятый получает 90% дохода от одной компании — этого уже достаточно, чтобы запросить объяснения.
Не штраф. Не проверку на выезд. Просто объяснения. Но иногда одно объяснение открывает двери для большого разговора.
Вторая зона — квазибизнес через НПД.
Это когда ИП закрывают ради “меньших налогов”, переезжают в статус самозанятого и продолжают работать точно так же: те же клиенты, те же обороты, те же суммы.
Для ФНС это выглядит как попытка разорвать связь между реальной деятельностью и налоговой нагрузкой. В 2026 году такие случаи будут анализироваться автоматически через сопоставление данных прошлых лет.
Третья зона риска — заказы от юрлиц, которые не подтверждены документально.
Многие бизнесы расслабились: “самозанятый прислал чек — всё”. Но чек подтверждает только оплату, а не сам факт работы. И если услуга звучит туманно (консалтинг, сопровождение, маркетинг), а результата нет, ФНС может признать расход необоснованным.
Это не касается самозанятого — это касается компании.
Но в итоге страдают оба.
Ещё одна тенденция — оцифровка всего оборота самозанятых.
“Мой налог” — не просто приложение. Это источник данных: кто платил, сколько, за что, с какой регулярностью, в какие периоды.
ФНС наконец получила картину поведения плательщика, а не только сумму налога.
И в 2026-м эта картина станет куда детальнее.
Но самый острый момент — групповые схемы, где компания переводит сотрудников в самозанятые “для оптимизации фонда оплаты труда”. В бухгалтерских чатах это подаётся как “нормальная практика”, но алгоритмы ФНС обучены как раз на таких паттернах.
Один офис, одна структура, те же роли, те же KPI — а юридически люди стали “независимыми подрядчиками”.
Это невозможно объяснить ни экономикой, ни логикой. И 2026-й — именно тот год, когда подобные схемы перестанут сходить с рук.
Что это значит для бизнеса?
Не то, что нужно “бояться самозанятых”. А то, что работать с ними нужно по-взрослому: держать договоры, фиксировать результат, не заменять сотрудников подрядчиками, не маскировать зарплаты под услуги.
Что это значит для самозанятых? Что эпоха свободного статуса заканчивается.
Налоговая будет смотреть не на вас, а на ваши связи и поведение. И что самое интересное — 2026 год не будет годом запретов.
Он будет годом ясности: кто работает честно, тот и дальше будет жить спокойно.
А кто превращает статус в инструмент ухода от обязательств — тот быстро почувствует, что “Мой налог” — это не только про удобство, но и про прозрачность. Мы вошли в период, когда бизнес-реальность и налоговая реальность больше не расходятся.
И самозанятым, и компаниям придётся к этому адаптироваться. Лучше раньше, чем после первого требования.