В декабре 2025 года знаменитый актёр и режиссёр, а по совместительству болельщик футбольного ЦСКА Андрей Смирнов дал большое интервью обозревателям «СЭ» Юрию Голышаку и Александру Кружкову в рамках нашей рубрики «Разговор по пятницам».
В отрывке ниже — рассказ Смирнова о встрече с женой на футбольном матче и знакомстве с легендарными фигурами советского футбола — Всеволодом Бобровым и Константином Бесковым.
Роман
— Мы пересмотрели уйму передач с вашим участием. В том числе «Линию жизни» в 2004-м...
— Я сказал что-то интересное?
— Цитируем: «Я газет не читаю, кроме «Спорт-Экспресса», а по телевизору смотрю исключительно футбол и теннис». Все так и остается?
— Да. Новости в интернете отслеживаю. Газеты давно не выписываю, телевизор включаю только для футбольных и теннисных трансляций. Каждый день что-то для себя отыскиваю. Ложусь поздно, в час ночи, в два...
— Последнее, что зацепило?
— Португальская сборная — это фантастика! Из бедных армян котлету сделали — 9:1! Играли так свободно, легко... Я смотрел и не мог оторваться. Почему-то мне казалось, что в матче Германии и Словакии будет борьба. Но к перерыву все стало ясно.
— Как режиссер вы сюжета в этой игре не увидели?
— Увидел, что словаков хватило на 15 минут.
— Российский чемпионат вам интересен?
— Уже намного меньше. Ну как винить игроков, если они отрезаны от мирового футбола? Бедный Карпин пытается что-то сделать в сборной — но ясно же, класс тает. Неспроста чилийцы нас обыгрывают, причем резервистами. Те как заведенные носились. Хотя и в России есть хорошие мальчишки.
— Вы о Батракове?
— Почему? Мне и Обляков нравится. Это футболист европейского уровня. А Кисляк?! Талантище! Как и другой парнишка из ЦСКА, Глебов. Но что воспитывает игрока?
— Что?
— Уровень соперничества. А его нет. При этом футболу я очень благодарен.
— Мы тоже. За право работать в газете. А вы за что?
— За жену. 50 лет назад наш роман начался именно на футболе!
— О, 50 лет — это срок. Отмечали?
— Никаких праздников не устраивали. Просто посидели с детьми в ресторане. Но как все начиналось, могу рассказать. Август 1975-го, ЦСКА — «Пахтакор». Наши победили 2:1.
— «Наши» — это ЦСКА?
— Разумеется! Я болел за эту команду, когда она еще называлась ЦДКА! Даже помню, что забили тогда Копейкин и Чесноков. Ко мне заглянул в гости приятель, драматург Александр Червинский с актрисой Леной Прудниковой. Они дружили. Я как раз собирался на стадион. Ну и пошли втроем. Так у нас все и закрутилось.
— Это ваш второй брак?
— Третий.
— Вы когда-то произнесли замечательное: «Если у тебя закончился роман с мужем, надо разводиться».
— Правильно! Неужели я это говорил?
— Говорили, Андрей Сергеевич.
— Поразительно. Но могу повторить. Вы даете, парни! Хорошо подготовились...
— У вас квартира рядом с памятником Пушкину. Соседи были чудесные — Николай Старостин жил в этом же доме, чуть поодаль — Игорь Кваша...
— Игорь жил неподалеку? Я не знал. А с Николаем Петровичем познакомиться не довелось. Зато я был представлен Бескову и Боброву. За Бесковым очень следил! Пожалуй, его «Спартак» 70-80-х — самый живой футбол, который я видел. Из этого футбола вышел и «Спартак» Романцева.
Я могу что-то забыть из вчерашнего дня — но прекрасно помню, как сто лет назад мой добрый знакомый Володя Федотов с ростовским СКА обыграл в финале Кубка своего тестя Бескова — 1:0.
— Вы и с Валерией Николаевной Бесковой наверняка общались?
— Да. Яркая женщина, неплохая актриса. В последний раз столкнулись в Кисловодске. Так хорошо поговорили...
— Вот удивительно. В Москве ваши с Бесковым дома разделяли километр-полтора. А встречались в Кисловодске.
— Эти полтора километра Тверской — целый мир!
Бобров
— Боброва вы же еще на поле застали?
— Конечно. Это особая история. Я с собственным отцом-то познакомился по-настоящему, когда мне было пять лет...
— Поясним юниорам: ваш папа — Сергей Сергеевич Смирнов, автор великой книги «Брестская крепость».
— Да. Отца только в 1946 году отпустили с Украины, где он служил. Врезалась в память его фигура — молодой, красивый, стройный! В трофейном кожаном пальто выходит из поезда на Киевском вокзале. Папа заезжал в Челябинскую область, где мы с мамой были в эвакуации. После военного училища отправлялся на фронт. Но этого я не помнил. А на вокзале был совершенно потрясен! Мне так понравился отец!
Он еще долго ходил в мундире. Начал работать в Воениздате, там положено было носить форму. Снял лишь в 1951-м. Тогда Твардовский стал главным редактором «Нового мира», пригласил отца к себе в заместители. И он наконец демобилизовался. Так к чему я это рассказываю?
— К чему, Андрей Сергеевич?
— Первый раз мы оказались на футболе с отцом в конце сороковых. Пришли на стадион «Динамо». Естественно, я начал болеть за «команду лейтенантов» — как и папа!
— Вот на этой самой Тверской улице Евгений Евтушенко нам рассказывал, что главный матч в его жизни — победа сборной СССР над ФРГ в 1955-м.
— Для меня это тоже один из главных матчей! Я был в тот вечер на стадионе. Все три гола в ворота немцев до сих пор перед глазами.
Со сборной до того были связаны тяжелые ощущения. Из-за Олимпиады 1952-го. Сначала с Югославией сыграли 5:5, Бобров три забил. А в переигровке полный крах — 1:3. Вскоре команду ЦДКА расформировали. Для нас, болельщиков, это была катастрофа, страшный удар!
— Матчи с югославами вы не видели?
— Откуда? Прильнули к радио, слушали Вадима Синявского. Причем из репортажа о первой игре я помню целые куски. Из второго — ни слова. Был ли он вообще? Но голос Синявского и сейчас в ушах. Вот это для меня и есть футбол.
— Мы успели поговорить с футболистами того ЦДКА — Нырковым, Николаевым, Прохоровым. Вас с кем-то жизнь свела?
— С Никаноровым. А у Боброва брал интервью!
— Ого. Неожиданно.
— Правда, сомневаюсь, что оно было напечатано. Но познакомились мы именно ради интервью. Бобров уже тренировал. Встретились на «Динамо». Никаноров тоже сидел рядом.
— Сколько вам лет было?
— 16 или 17. Вы не представляете, как я болел. На игры дубля ходил! Даже ездил в автобусе с командой. Однажды очутился в Ленинграде — а у ЦСКА там матч с «Зенитом». И я с футболистами поехал на стадион, мне разрешили. Тогда в центре нападения блистал Владимир Федотов. Это было очень, очень давно...
Удивительная штука — память. Какие-то важные матчи забываешь напрочь. А что-то совсем незначительное помнишь, будто играли вчера.
— Сейчас тоже переживаете?
— Честно? Уже лет десять как остыл. Годам к 75. Хотя не так давно нас с братом пригласили на «ВЭБ Арену» руководители ЦСКА. Торжественно приняли в Клуб болельщиков. Костя младше меня, это я его привел на футбол. Естественно, и он стал армейским поклонником. «Спартак» ненавидит!
— У вас отношение к «Спартаку» мягче?
— Намного. Я очень любил бесковский «Спартак». Да и романцевский. Такая живая команда! Один Цымбаларь чего стоил. А Титов? Тихонов? Изумительные ребята.