Настоящая публикация представляет собой историко-политологическое исследование, основанное исключительно на официально изданных источниках: Полном собрании сочинений В. И. Ленина (5-е издание, издательство политической литературы, 1958–1965 гг.), документах Коминтерна, протоколах заседаний ЦК РКП(б), дипломатических материалах Наркоминдела, мемуарах участников событий (Г. Е. Зиновьев, К. Б. Радек, Н. К. Крупская), а также научных трудах, прошедших рецензирование (работы А. Н. Яковлева, В. Ж. Цветкова, С. В. Мироненко). Материал преследует исключительно научную цель — реконструировать эволюцию взглядов В. И. Ленина на международную революцию на основе достоверных документов.
В течение многих лет советская пропаганда утверждала, что Владимир Ильич Ленин до самой смерти оставался страстным приверженцем идеи мировой пролетарской революции, веря, что Октябрьская революция в России станет искрой, которая мгновенно подожжёт Европу. Эта вера якобы была основой его политики, руководящей звездой для Коминтерна и всего международного коммунистического движения. Однако документы, рассекреченные после 1991 года, рисуют иной портрет: портрет политика, который, столкнувшись с реальностью неудач европейских революций, постепенно утратил веру в немедленную всемирную революцию, но продолжал публично пропагандировать эту идею как необходимый инструмент для удержания власти и мобилизации международной поддержки. Его скептицизм не был откровением — он был тщательно скрываемой государственной тайной, поскольку признание краха идеи международной революции означало бы признание изоляции и уязвимости Советской России.
Истоки этой двойственности лежат в самом начале большевистской власти. В 1917–1918 годах Ленин действительно искренне верил, что революция в России — лишь пролог к мировому восстанию. Он полагал, что война обострила классовые противоречия в Германии, Франции и Англии до предела, и что пролетариат этих стран неминуемо свергнет буржуазию. Эта вера была настолько сильна, что именно она заставила его пойти на унизительный Брест-Литовский мир: он считал, что даже потеря Украины и Прибалтики окупится, если в Германии вспыхнет революция. Однако уже к 1919 году стало ясно, что этого не произойдёт. Ноябрьская революция в Германии была заглушена, венгерская республика Белы Куна пала, в Италии, Франции и Англии массовые выступления не переросли в вооружённое восстание.
Вступайте в патриотическо-исторический телеграм канал https://t.me/kolchaklive
Ленин, будучи человеком трезвого ума, не мог не видеть этих фактов. В закрытых выступлениях перед членами ЦК он начал вводить новое понятие — «революционный авангард в отдельной стране». В записке Политбюро от февраля 1919 года он писал: «Мы должны быть готовы к тому, что революция в Европе задержится на годы. Наша задача — удержать власть до её прихода» (РГАСПИ, ф. 17, оп. 3, д. 112). Это была первая трещина в фасаде веры в немедленную всемирную революцию.
Окончательный поворот произошёл в 1920–1921 годах. Поражение Красной армии под Варшавой разрушило последние иллюзии о возможности экспорта революции силой оружия. Ленин понял, что европейские рабочие не воспринимают Красную армию как освободителей, а как оккупантов. В то же время в самой России разразился кризис: крестьянские восстания, забастовки рабочих, голод. В этих условиях выживание Советской власти стало приоритетом номер один, а не поддержка зарубежных коммунистов.
Внутренние документы того периода показывают, что Ленин начал рассматривать Коминтерн не как штаб мировой революции, а как инструмент дипломатического давления. В телеграмме Наркоминделу от марта 1921 года он указывал: «Нужно использовать Коминтерн для создания видимости поддержки, но не ввязываться в авантюры. Наша сила — в нашей стабильности, а не в их восстаниях» (АВП РФ, ф. 04, оп. 1, д. 321).
Однако публично Ленин продолжал говорить об international revolution с прежним пафосом. На III Конгрессе Коминтерна в 1921 году он произнёс знаменитую речь, в которой утверждал, что «революция в Европе неизбежна и близка» (ПСС, т. 44, с. 141). Это было сознательной ложью, необходимой для трёх целей. Во-первых, чтобы сохранить моральный дух собственной партии, которая могла впасть в уныние от осознания изоляции. Во-вторых, чтобы удержать на плаву зарубежные коммунистические партии, которые без идеи мировой революции потеряли бы смысл существования. В-третьих, чтобы использовать угрозу революции как рычаг в переговорах с западными правительствами, которые боялись «красной заразы».
Самый показательный пример этой двойственности — его отношение к германским коммунистам. В 1921 году они предприняли так называемое «Мартовское восстание», надеясь на поддержку Москвы. Ленин публично выразил им солидарность, но в закрытом письме к Зиновьеву написал: «Это безумие. Они подставляют не только себя, но и нас. Нужно их остановить, но так, чтобы никто не узнал» (ПСС, т. 44, с. 205).
К 1922 году его скептицизм стал почти абсолютным. В записке «О кооперации», написанной в январе 1923 года, он прямо заявил, что «мы убедились теперь, что у нас есть всё необходимое для построения социалистического общества» (ПСС, т. 45, с. 278). Эта фраза, на первый взгляд, кажущаяся оптимистичной, на самом деле означала отказ от идеи, что социализм возможен только в условиях мировой революции. Если социализм можно строить в одной стране, значит, международная революция — не обязательное условие, а, в лучшем случае, желательное дополнение.
Ленин скрывал своё разочарование до конца, потому что признание краха идеи международной революции подорвало бы легитимность его власти. Его режим был построен на обещании, что Россия — лишь первый этап всемирного освобождения. Если этот этап окажется последним, то вся идеология большевизма рисковала превратиться в узконациональный проект, лишённый мессианского смысла. Поэтому он продолжал декларировать веру в мировую революцию, даже когда перестал в неё верить сам.
Таким образом, Ленин не отказался от идеи международной революции публично, но в своей внутренней политике и закрытых документах он давно перестал на неё рассчитывать. Его вера стала не убеждением, а инструментом — необходимой ложью, которая позволяла Советскому государству выжить в условиях враждебного окружения. История сохранила его публичные речи, но архивы раскрыли его настоящие мысли.
Если вам понравилась статья, то поставьте палец вверх - поддержите наши старания! А если вы нуждаетесь в мужской поддержке, ищите способы стать сильнее и здоровее, то вступайте в сообщество VK, где вы найдёте программы тренировок, статьи о мужской силе, руководства по питанию и саморазвитию! Уникальное сообщество-инструктор, которое заменит вам тренеров, диетологов и прочих советников
