Утро 6 марта 2018 года в микрорайоне Пневматика (Симферополь) окрасилось в мрачные тона... Воздух пропитался резким запахом сердечных капель — незримым символом беды. Чем ближе к дому № 81 на улице Балаклавской, тем сильнее становился этот тягостный запах, будто сама атмосфера хранила память о случившемся.
Двумя днями ранее, 2 марта, в лифте этого дома произошла трагедия, унёсшая жизни Натальи Симоновой и её маленького сына. Семья — Наталья, её муж и трое детей — проживала на девятом, самом верхнем этаже. В тот день женщина решила вывести младенца на прогулку: заботливо укутала его, усадила в коляску и вошла в лифт. То, что последовало дальше, превратилось в кошмарную хронику.
Механизм лифта дал сбой, и кабина начала неконтролируемое движение. В результате Наталья и её ребёнок погибли. О жуткой истории стало известно из материала «КП-Крым».
Место памяти и скорби
У подъезда дома появился белый лист бумаги с лаконичным сообщением: всех желающих попрощаться с Натальей Валериевной Симоновой и Владимиром Олеговичем Симоновым приглашали к первому подъезду 6 марта в 10:30. На первом этаже, прямо перед лифтом, висело другое объявление: «Лифт временно не работает после трагедии!!!». В уголке листа кто‑то дрожащей рукой нарисовал сердце шариковой ручкой — простой, но пронзительный знак скорби.
На третьем этаже вход в лифт был наглухо заколочен крест‑накрест досками. Сюда жители несли цветы и игрушки. Среди них выделялся пластиковый грузовичок, до краёв наполненный плюшевыми мишками и зайчиками — молчаливыми свидетелями детской невинности, оборванной так рано.
Возле подъезда на четырёх скамейках стоял светлый гроб. В нём, словно погружённые в вечный сон, лежали женщина и её малыш.
Горе, которое не описать словами
У гроба стояла пожилая женщина — прабабушка младенца Тамара Ивановна. Её слёзы текли бесшумно, а голос дрожал: она не могла осознать, как такое могло случиться. Вспоминала, что лифт давно вызывал опасения — при каждом использовании его трясло и раскачивало из стороны в сторону.
Глава семьи, высокий мужчина с потухшим взглядом, бережно поправлял платок на голове покойной жены и шапочку на сыне. Малыш Вова был долгожданным и любимым ребёнком в счастливой семье.
Рядом с гробом не было среднего ребёнка — восьмилетнего мальчика. Близкая подруга семьи объяснила: его сразу отправили к родственникам, чтобы оградить от травмирующего зрелища. Сейчас он находился в школе — родные боялись нанести ему ещё одну душевную рану.
Гроб постепенно покрывался живыми цветами. Жители несли розы, гвоздики, хризантемы. В изголовье выстроились венки с трогательными надписями: «От жильцов Пневматики», «От друзей», «Помним и скорбим». Под искусственными цветами лежали две фотографии в рамках, перетянутые траурными лентами: на одной — улыбающаяся молодая женщина, на другой — радостный малыш, чья жизнь оборвалась так внезапно.
Хроника последних минут
В нескольких десятках метров от подъезда располагалась подстанция «Скорой помощи». Сотрудники вспоминали:
— Мы были на выезде, когда нам позвонили: «Быстрее назад, на Балаклавскую, — в вашем доме лифт людей придавил». Через шесть минут мы уже были на месте.
Картина, которую они увидели, была ужасающей: между третьим и четвёртым этажами застряла женщина. Её ноги находились на лестничной площадке, а тело оказалось зажато в узком промежутке между лифтовой кабиной и стеной. Когда спасатели вскрыли лифт, стало ясно — шансов на спасение уже не осталось.
Тишину нарушали лишь сдавленные всхлипы. За четыре дня, прошедшие с момента трагедии, глаза родных и близких воспалились от слёз. Запах валерьянки, разлитый в воздухе, лишь подчёркивал атмосферу безмолвного отчаяния, окутавшую дом и двор.