— Да брось ты, Валюш. Не обращай ты на нее внимания. Какая ж она тебе подруга, если вместо того, чтобы за тебя порадоваться, она тебя грязью поливает? Мы машину купили, жить лучше стали, переехали — а ей все не так! И авто у нас — корыто, и на новом месте мы не живем, как нормальные люди, а выживаем. Да Бог ей судья, милая. Завидует просто!
***
Настроения у Валентины не было с самого утра. Приготовив ужин, она подошла к окну и выглянула во двор — там, в свете фонаря, стояла их мечта. Новенький автомобиль они купили совсем недавно, три недели назад. Откладывали долго, несколько лет отказывали себе в мелких радостях. Вроде бы все было хорошо, только… Счастье от покупки омрачил недавний инцидент.
Муж подошел тихонько сзади и обнял Валю за талию:
— Ты чего притихла?
— Да так... — Валя вздохнула, прижавшись спиной к его груди. — О Ирке вспомнила. Мама звонила сегодня. Говорит, встретила ее, рассказала про машину. А та, представляешь, в лице переменилась. Сказала, что мы наверняка корыто гнилое взяли.
— Ну и шут с ней, — усмехнулся Иван, целуя жену в макушку. — Тебе не все ли равно? Сколько лет прошло, а ты все ее мнение в голове крутишь.
— Не все равно, Вань. Мы же с пятого класса... Я все понять пытаюсь: почему?
***
Ира и Валя дружили уже тысячу лет. Первые годы после знакомства Валентина теперь вспоминала часто. Вот они, две смешливые девчонки с разбитыми коленками, бегут по пыльной улице родного городка. Вот дискотека в местном ДК, где музыка грохочет так, что закладывает уши, а они с Ирой красят губы одной помадой на двоих в туалете.
Ирина всегда была бойкой, громкой, яркой. Валя рядом с ней казалась бледной молью — тихая, отличница, вечно с книжкой. Мама Вали, глядя на подругу дочери, только головой качала:
— Ой, смотри, дочка. Не нравится она мне...
— Мам, ну скажешь тоже! — отмахивалась юная Валя. — Ирка — она же своя в доску. Просто характер такой.
Разлад начался незаметно. После школы дороги разошлись: Валя поступила в экономический в областной центр, а Ирина пошла в местное училище на повара. Валя приезжала на выходные и постоянно искала встреч с близкой подругой — ей так хотелось рассказать про лекции, про смешных профессоров, про городскую жизнь. Ирина слушала неохотно, лузгая семечки, и сплевывала шелуху прямо под ноги.
— Ой, да ладно тебе, — перебивала она, когда Валя начинала рассказывать про сложный экзамен. — Учись, не учись, а все равно поломойкой будешь. Кому мы нужны, провинциалки? Толку с твоего диплома — ноль. Вот я на повара выучусь — всегда при куске хлеба и колбасы буду. А ты на цифрах своих что заработаешь?
Валя терялась.
— Ир, ну зачем ты так? Это же интересно...
— Да я ж шучу! — хохотала Ирина, толкая ее локтем в бок. — Что ты такая кислая? С чувством юмора у тебя, подруга, совсем беда.
Но шутки становились все злее. Особенно когда рядом были парни. Ирина словно специально старалась выставить Валю неумехой, занудой, «ботаничкой». Валя глотала обиду, списывая все на грубоватую натуру подруги.
Шли годы. Валя, не останавливаясь на достигнутом, поступила еще и на юридический — заочно. Устроилась в полицию. Форма ей шла, работа горела в руках. Ей было двадцать четыре, жизнь кипела. Ирина к тому времени уже выскочила замуж. Муж у нее был обычный работяга, тихий, немногословный. Купили «однушку» рядом с родителями, жили скромно. Валя искренне радовалась за подругу, таскала подарки на каждый праздник, когда в гости приезжала.
А вот у самой Вали на личном фронте тогда было затишье. Кавалеры вились вокруг, но того самого, с кем хотелось бы состариться, не было. И каждый приезд домой превращался в пытку. Стоило подругам выйти на променад по главной улице, как Ирина начинала свой спектакль.
— О, Ленка, привет! — кричала она бывшей однокласснице, катящей коляску. — Слушай, какая ты молодец, второго уже родила! А наша Валюха все в девках сидит.
Ленка неловко улыбалась, а Валя чувствовала, как горят щеки.
— Двадцать пять уже, — продолжала Ирина громким шепотом, который слышали все вокруг. — Старая дева, считай. Трудно, небось, одной? Вечером придешь — и тишина. Только коты и спасают. Смотри, Валька, так с котами и останешься, от тоски крякнешь…
— Ира, прекрати, — шипела Валя, дергая ее за рукав.
— А что? — Ирина делала круглые, невинные глаза. — Я же переживаю! Мы ж подруги. Кто тебе еще правду скажет? Жалко мне тебя, честное слово. Я вот за мужем, как за каменной стеной, а ты... Эх, карьеристка.
Валя, сбегая от сплетен и лживого «сочувствия», даже в другой город перевелась. И там, на новом месте, ей удача улыбнулась — она влюбилась. Иван был старше всего на год, но в его глазах читалась такая спокойная уверенность, какой Валя не видела ни у кого. Он не болтал попусту, делал все основательно. Встречались всего ничего, через полгода Ваня Вале предложение сделал. Свадьбы пышной не закатывали — джинсы, белые футболки, ЗАГС, а потом самолет и две недели у моря.
Ирине Валя позвонила сама.
— Ир, я замуж вышла!
Подруга долго молчала:
— Да ты что? — наконец недовольно проблеяла Ира. — Ну... поздравляю. А свадьба была? Почему не позвала?
— Мы не играли свадьбу. Улетели отдыхать.
— А-а-а... — протянула Ирина. — Ну, понятно. Денег, значит, зажал мужик. Экономит на тебе. Ну ничего, главное, чтоб не бил. Ты крепись, Валюх. Стерпится…
Валя очень тяжело переживала обиду — насмешка подруги больно ударила по ее самолюбию. Неужели Ирка и правда считает, что на нее клюнуть может только «жадный» мужчина?
Через год после свадьбы родился сын, Никита. И Валентина как-то забыла о конфликте с подругой — не до этого было.
***
Когда Никитке исполнилось шесть месяцев, они всей семьей поехали к родителям Вали. Ивану было интересно посмотреть, где выросла жена, да и внука бабушке с дедушкой показать надо было.
В первый же вечер Валя пошла гулять с коляской. Ирина тут как тут — тоже вышла во двор.
— Ну, показывай своего, — сказала она вместо приветствия, заглядывая в коляску. — Ничего такой. На тебя похож. А муж где?
— Дома, помогает отцу кран чинить.
— Помогает... — хмыкнула Ирина. — Слушай, а правда, что у него жилья своего нет? Мать твоя говорила, вы снимаете.
— Снимаем, — спокойно ответила Валя. — Пока так. Копим.
— Ой, беда... — Ирина картинно всплеснула руками. — В тридцать лет без кола без двора. За нищеброда ты, Валька, выскочила. Какая трагедия! Повелась на штаны, лишь бы одной не куковать.
Валя остановила коляску и посмотрела подруге прямо в глаза.
— Ира, у нас все хорошо. Мы любим друг друга. А стены — дело наживное.
— Ну-ну, — ухмыльнулась та. — Блажен, кто верует.
Апофеоз случился через пару дней. Валя пригласила Ирину с мужем в гости — хотела близкую подругу познакомить со своим избранником. Накрыла стол, запекла мясо, нарезала салаты, достала запотевшую бутылочку «беленькой» для мужчин и бутылку полусладкого для себя с подругой.
Ирина пришла, окинула взглядом стол и скривилась.
— Ой, Ванечка, — защебетала она, усаживаясь рядом с Иваном. — Ты уж прости нашу Валюху. Она ж готовить отродясь не умела. Мы в детстве когда играли, она даже из песка куличики кривые лепила. Тебя она еще не отравила своей стряпней?
Валя застыла с салатницей в руках. Ей внезапно захотелось вывалить этот салат подруге на голову. Иван медленно положил вилку. Он посмотрел на Ирину долгим, внимательным взглядом, от которого та даже перестала жевать.
— Знаете, Ирина, — сказал он спокойным, ровным голосом, — моя жена готовит лучше, чем в любом ресторане. Даже если бы она подала мне просто кусок хлеба, я бы съел его с благодарностью. Потому что он сделан ее руками. И еще...
Он сделал паузу, подливая жене вина.
— Она у меня не только хозяйка отличная. Она красивая, умная и добрая. И я никому не позволю говорить о ней плохо. Даже «лучшим подругам».
Ирина покраснела, буркнула что-то вроде «колхозники, шуток не понимают» и уткнулась в тарелку. Остаток вечера прошел в напряженном молчании. Когда гости ушли, Иван обнял Валю на кухне.
— Злая она, Валюш. Несчастная и злая. Держись от нее подальше.
Валя и сама теперь это понимала. Ира изменилась, или у Вали просто глаза открылись. Дружить с ней больше не хотелось.
***
Через два года Ивану предложили хорошую работу, требующую переезда. Перспективы, зарплата, совсем другой уровень, поэтому решились быстро. Перед отъездом Валя, по старой, въевшейся в подкорку привычке, пошла прощаться к Ирине.
Та почему-то не обрадовалась.
— Вы? Туда? — она рассмеялась. — Валь, ты в зеркало смотрела? Кому вы там нужны? Язык не знаете, менталитет другой. Будете там рабами, унитазы мыть за копейки станете. Оба!
— Ваня специалистом едет, по контракту, — попыталась объяснить Валя.
— Да знаю я эти контракты! — перебила Ирина. — Кинут вас, как пить дать. Побираться будете, назад приползете. Вот мы с Колей здесь сидим, я на рынке работаю, копейка капает, зато стабильно. Не рыпались бы вы.
Валя уехала с тяжелым сердцем, но с твердым намерением доказать — прежде всего себе, — что она сможет.
Первое время было трудно. Чужая страна, чужой язык, который лично ей очень тяжело давался. Валя учила его по ночам, пока сын спал, а Иван работал за двоих. Порой и правда хотелось все бросить и махнуть обратно, домой. Но Валя держалась.
Через полгода она нашла работу в офисе. Не «поломойкой», как пророчила «подруга», а менеджером — помог диплом и знание английского. Сын пошел в садик и залопотал на местном быстрее родителей.
С Ириной Валя созванивалась раз в неделю — подруга сама названивала.
— Ну что? — спрашивала Ирина, забыв поздороваться, — не надоело еще по чужим углам мыкаться? Когда домой?
— Нам нравится, Ир. Обустроились. И с работой все теперь хорошо…
— Ой, не ври. Голос у тебя грустный. Признайся, воете там от тоски?
Валя вешала трубку и чувствовала, как внутри закипает глухое раздражение. Зачем? Зачем она звонит?
И вот — машина. Это стало последней каплей. Мама рассказала про реакцию Ирины, и Валя поняла: дружбы нет. Есть паразитизм. Ира питалась ее неудачами, а от успехов ее корежило, как вампира от солнца.
— Вань, — сказала Валя, отлипая от окна. — У меня отпуск через месяц. Поехали к моим? На машине.
Иван удивленно поднял бровь.
— Ты уверена? Это полторы тысячи километров. Границу пересекать придется, мороки столько… Это сложно, Валь. Проще ведь самолетом.
— Уверена. Хочу родителей повидать. И... мне нужно одну точку поставить.
Дорога была долгой, но веселой. Никита смотрел мультики на заднем сиденье, Валя с Иваном пели песни под радио, ели бутерброды на заправках и пили горячий кофе из термоса. Ехали не спеша почти трое суток.
Родной городок встретил их приветливо. Родители плакали от счастья, тиская внука. Вечером, когда суматоха улеглась, Валя надела джинсы, легкую куртку, взяла ключи от машины.
— Я скоро, — бросила она мужу.
— Я с тобой, — он встрепенулся.
— Нет. Это я должна сделать сама.
Она подъехала к знакомой пятиэтажке. Ее новенький автомобиль смотрелся здесь, среди старых «Жигулей» и разбитого асфальта, как инопланетный корабль. Валя заглушила мотор и вышла.
Ирина сидела на лавочке у подъезда одна и ждала. В старом растянутом кардигане, ссутулившаяся, с банкой «пенного» в руке. Она выглядела старше своих лет — постарела сильно за это время.
Увидев Валю, выходящую из сияющей машины, Ирина дернулась, но осталась сидеть.
— Привет, — сказала Валя, подходя ближе.
Ирина молчала, глядя на машину, потом на Валины кроссовки, потом в лицо.
—
Привет, — буркнула она. — Явилась, значит. Хвастаться приехала?
— Нет. Родителей проведать.
— Ну да, ну да... — Ирина отхлебнула из банки. — Хорошая тачка. Не корыто.
— Не корыто, — согласилась Валя.
Повисла пауза. В кустах орали воробьи, деля какую-то корку, а бывшие подруги молчали.
— А от меня Колька ушел, — вдруг сказала Ирина. Тихо так, без своей обычной наглости.
Валя вздрогнула.
— Как ушел?
— Ногами. К молодухе. Продавщице из мясного отдела. Сказал, что я его запилила. Что я вечно всем недовольна, что желчью плююсь. — Ирина горько усмехнулась. — Прям как ты говорила.
Она подняла на Валю глаза, полные слез.
— Валь, почему так? Почему у тебя все: и муж золотой, и заграница, и работа, и машина? Ты ж такая... обычная была. Тихая. А я? Я же яркая была, пробивная! А теперь сижу тут, одна, никому не нужная. Зарплата — слезы, муж сбежал, детей нет...
Валя смотрела на нее и вдруг поняла, что нет никакой злости. Нет обиды за «поломойку», за «нищебродку», за «плохую хозяйку». Есть только бесконечная жалость к этой запутавшейся, несчастной женщине, которая всю жизнь пыталась возвыситься, унижая других, и в итоге осталась у разбитого корыта.
— Ир, — Валя села рядом на грязную лавочку, не боясь испачкать дорогие джинсы. — Ты не потому одна, что ты плохая. А потому что ты свое счастье в чужих карманах искала. Ты ж своей жизнью не жила, ты за моей следила, чтоб, не дай бог, я тебя не перегнала.
— Да знаю я! — Ирина закрыла лицо руками и разрыдалась. — Завидовала я, Валька! Страшно завидовала. Ты учишься, а я картошку чищу. Ты в погонах, а я на кассе. Ты замуж за нормального, а мой только на диване лежал. Меня это изнутри жрало! Я думала, если тебя принижу, мне легче станет. А не становилось. Только хуже. Прости меня, Валь. Дура я набитая.
Валя обняла ее.
— Ну все, все, — гладила ее по спине Валя. — Хватит сырость разводить.
— Ты меня теперь пошлешь, да? — всхлипнула Ирина, размазывая тушь по щекам. — Я бы послала.
— Не пошлю, — вздохнула Валя. — Но и терпеть твои выходки больше не буду. Хочешь дружить — учись радоваться, а не ядом плеваться.
— Я научусь, — Ирина подняла голову. В глазах мелькнула надежда. — Честное слово. Валь, мне так паршиво одной.
— Верю. Слушай, а давай к нам на дачу? Иван шашлыки затеял, мама пирог испекла. Посидим, поговорим нормально. Без понтов.
— К Ивану? — Ирина испуганно округлила глаза. — Он же меня на дух не переносит.
— Иван у меня отходчивый. Если увидит, что ты человек, а не змея подколодная, простит. Он добрый.
Ирина шмыгнула носом, вытерла лицо рукавом.
— Я сейчас... только переоденусь. И умоюсь. А то как чучело.
— Давай, жду, — улыбнулась Валя.
Через десять минут Ирина вышла из подъезда. В чистой блузке, причесанная, с робкой улыбкой.
— Поехали? — спросила она, неуверенно подходя к машине.
— Поехали, — кивнула Валя.
***
Вечером они сидели в беседке. Иван сначала напрягся, увидев гостью, но Валя сделала ему знак глазами, и он, вздохнув, поставил на стол еще одну тарелку. Ирина вела себя тише воды, ниже травы. Она хвалила шашлык, играла с Никитой, и даже — впервые в жизни — искренне сказала Вале:
— Какой у вас сын замечательный растет. Счастливая ты, подруга.
— Мы, Ира, мы счастливые, — поправила ее Валя, накрывая ее руку своей. — И ты будешь. Если захочешь.
Иван разлил всем горячий чай.
— Ну, за мир во всем мире? — предложил он, подмигивая жене.
— За мир, — эхом отозвалась Ирина.
Уважаемые читатели, на канале проводится конкурс. Оставьте лайк и комментарий к прочитанному рассказу и станьте участником конкурса. Оглашение результатов конкурса в конце каждой недели. Приз - бесплатная подписка на Премиум-рассказы на месяц.
Победители конкурса.
«Секретики» канала.
Самые лучшие и обсуждаемые рассказы.