Конечно, определиться с принятием веры для собственного народа дело достаточно серьезное, но, чтобы за восемь лет дважды «менять ориентиры» — это перебор!
Не так давно меня попросили написать пару книг о русской мифологии. Пришлось разбираться, что мы знаем о своих богах, и где кончаются «наши» боги и начинаются восточнославянские. Информации в интернете – утонуть можно, вот только насколько она достоверная? В следующий раз мы поговорим о «дощьках» Изенберга, больше известных как «Велесова книга», а сейчас вспомним о духовных зигзагах нашего Владимира – Красное Солнышко, положившего конец язычеству на Руси.
Народ ему достался, прямо скажем, не самый простой в управлении. Киевская и Новгородская части его княжества, этакие Ян и Инь, до такой степени не походили друг на друга, что принимать единые для них законы было занятием, сродни подвигам Геракла. Киев любил степь, раздолье и вечно с кем-то дрался, Новгород занимался торговлей по воде, отправляя экспедиции в дали-дальние. Почитайте Киевский и Новгородский циклы былин – небо и земля. С одной стороны чудо-богатыри из княжеской дружины Илья Муромец, Добрыня Никитич и Алеша Попович, с другой – купец и музыкант Садко плюс ушкуйник и дебошир Васька Буслаев, на признающий ничьей воли, кроме собственных хотелок.
Короче, Владимиру, довольно шатко сидевшему на троне, надо было как-то объединить своих не слишком послушных подданных, поклонявшихся, в зависимости от племени, кто во что горазд. Поскольку князь в то время был молод, есть предположение, что мысль об унификации официального пантеона подсказал ему дядя по матери Добрыня, ставший, как предполагают некоторые ученые, в народных преданиях тем самым Добрыней Никитичем.
Итак, все хорошо обдумав, Владимир воздвиг рядом со своим, стоящим на холме, теремным двором кумирню на шесть мест, поселив там Стрибога, Даждьбога, Перуна и Мокошь, а также Хорса и Семаргла. Кампания довольно странная, поскольку новгородцы поклонялись Велесу, Перуну и Змею, а их, кроме покровителя воинов, не пригласили «за княжеский стол». Правда, идол Велеса стоял на Подоле у реки Почайны, но можно было бы для приличия добавить и его в общую компанию. А Хорс с Семарглом мало того, что имели персидские корни, так последний вообще изображался… крылатым псом. Для неокрепших душ наших предков необходимость поклонения собаке, пусть даже летающей, была потрясением основ. Можно было, конечно, побунтовать, но князя охраняла вышколенная дружина. Народ покряхтел, почесал затылок и… отправился молиться узаконенным богам.
Тут бы и сказке конец, но Владимир быстро передумал, и спустя восемь лет летом 988 года неожиданно решил крестить Русь, чем вызвал еще большее брожение умов. Отряженные им добры молодцы своротили огромный идол Перуна, потащили его к реке и бросили в воду, проследив, чтобы тот доплыл до порогов. Потрясенные таким кощунством киевляне (а в то время деловые и посольские бумаги скреплялись клятвой Перуном и Велесом) бежали по берегу и звали верховного бога выйти на берег, но Перун презрел их просьбы и удалился вниз по течению. Остальным идолам тоже не поздоровилось.
Киевляне под присмотром царских богатырей отправился креститься, хотя за несколько лет до того приносили христиан в жертву своих богам. Во всяком случае, один такой случай зафиксирован в летописях.
Вольнолюбивые новгородцы заявили князю что-то типа «Выкуси!», но против Добрыни, явившегося крестить их «огнем и мечом», оказались бессильны. Но это уже другая история…