Любовь бывает разной. Доброй. Тёплой. Спасающей.
Но иногда — она превращается в зависимость, от которой не сбежать.
Ты понимаешь, что нужно уйти… но сердце тянет обратно, как к дозе.
Сегодня я собрала 3 книги, где чувства — не сахарная вата, а ломка, огонь и боль.
Где герои тянутся друг к другу, даже когда должны убежать.
1. Ты мой номер один
– Что за срочность? Ты хотела поговорить. – Он взял её белую ручку в свою, но Леа нехотя выдернула её и отвернулась. Эиджи заподозрил неладное. – Что случилось?
– Не знаю, с чего начать. Нам… придётся расстаться.
– Ого, – без эмоций произнёс он. Леа не подозревала о том, что сердце Эиджи готово вырваться из груди от волнения. Он никогда не показывал свою слабость. – Опять твой папаша?
– Пожалуйста, не называй его так грубо.
– Он не заслуживает моего уважения, прости.
Леа заплакала. Она сама не знала, из-за чего больше текут слёзы: то ли из-за того, что любит Эиджи и не сможет расстаться с ним окончательно, то ли из-за злости на собственного отца и его принципы.
– В этом году я заканчиваю колледж, ты знаешь, – всхлипывая, говорила Леа. – А после отец выдаст меня замуж. Жених уже есть. В воскресенье состоится сватовство.
Эиджи нервно кивнул. Капли дождя намочили волосы, но ему было плевать, он сидел, наклонившись вперёд, опираясь на колени локтями, и слушал бред своей возлюбленной. На этой девушке он мечтал жениться. Это была первая его серьёзная связь, и он не желал так просто отдавать её какому-то мажору.
– И ты дала согласие? Ты хочешь замуж за человека, которого толком не знаешь?
– Сам подумай, ну какое нас ждёт будущее? – рыдала Леа. – Какое? Отец тебя ненавидит, как и всю твою семью. Твои родители не примут меня ни за какие заслуги. Они враги.
– Давай сбежим, – резко бросил Эиджи, наперёд зная ответ. Перед ним молодая девчонка, которая боялась лишний шаг сделать без ведома отца. Побег – слишком серьёзно для неё.
– С ума сошёл?
– Любовь и есть сумасшествие, Леа. Если ты меня любишь, то пойдёшь за мной на край света.
– Это безумство! Ну сбежим мы, и что дальше? Мой отец будет искать меня с собаками, а потом с радостью посадит тебя в тюрьму. Ты этого хочешь?
– Я же тебя не оставлю, – настаивал парень.
– Расстанемся. Пожалуйста. Здесь и сейчас.
Теперь Эиджи провёл по лицу мокрыми ладонями и убрал все волосы назад. Он был ужасно притягательным, и Леа с трудом заставила себя отвести взгляд.
– Ты не изменишь своего решения? – холодно спросил он, умилительно сощурив глаза. – Ты отказываешься от меня?
Сглотнув комок, Леа выдавила:
– Да, Эиджи. Это наша последняя встреча.
Он встал.
– Ладно. Прощай.
И ушёл.
2. Магия лунного камня
– Да, Суну. Можно. Пей.
Дариет смело перебросила копну чёрных волос на левое плечо, обнажив шею с правой стороны и чуть склонила на бок голову. Суну сделал шаг вперёд и прижал её к стене.
– Что я почувствую?
– Тебе понравится, – хриплым голосом ответил вампир и склонился к пульсирующей венке на шее Дариет. Мелькнул острый клык, но она уже ничего не боялась.
Находясь в кольце его рук, беззащитная и слабая Дариет чувствовала вибрации, от которых кружилась голова. Из горла вырвался стон. Она была переполнена, разум взрывался от ярких образов, которые показывала сущность вампира.
Он пил медленно, двигая губами, щекоча и возбуждая. Суну исцелялся, поглощая сладкую кровь; он наслаждался её ощущениями и ждал, когда она дойдёт до предела.
Тело Дариет дрожало, выгибалось дугой, тянулось к нему, к чудесному освобождению. Глаза были закрыты, она парила в забвении, но при этом осознавала, насколько ей хорошо. И как только внутри неё всё взорвалось, Суну отпрянул и зажал пальцами ранку.
Его рот был в крови, но Дариет не обратила на это внимания, притянула его к себе и поцеловала. Воротничок светлого платья, манжеты, лицо и щёки девушки перепачкались в крови, но это было сейчас так неважно. Только бы остался. Только бы был рядом.
– Ранка затянется быстро. Наша слюна обеззараживает и лечит. Надевай платья с высоким воротничком. Возможно, сегодня и завтра у тебя не будет сил. Но ты восстановишься, я выпил мало. Ты… вкусная.
И тут Дариет расплакалась. Она гладила его щёки, целовала и умоляла не оставлять её.
– Не могу. Я должен уйти. Тебе нужно забыть меня, Дариет. Я виноват в том, что пришёл сюда, подарил надежду. Я люблю тебя, но ждать меня не нужно. Ради меня живи свободно.
– Скажи, куда ты уходишь.
– Нет.
– Но почему?
Он утёр её слёзки.
– Ты последуешь за мной, а я этого не хочу.
После ухода Суну Дариет долго ещё сидела у открытого окна, глядя в темноту, и горько плакала.
Любовь – боль. Её нельзя выпить до дна.
3. Жертва хищников
– Угомонись, – спокойным, размеренным тоном попросил он. – На нас все смотрят. Можно же поссориться, не привлекая к себе внимания.
– Поссориться?! Поссориться??? Да я тебя убить готова!
– Представь себе, это взаимно, – парировал Читт, с трудом удерживая мои руки. Я брыкалась, хотела высвободить руки, но никак не удавалось. Поэтому начала толкать его.
– Всё из-за тебя! – пыхтя, кричала я. – Ты сломал мне всю жизнь!
– Не переваливай все свои беды на меня, Элора. Ты сама себе выбрала такую жизнь.
– Я выбрала не того мужчину! Ах, простите! Мужчина САМ выбрал меня и… Что получается? Ты сломал мою жизнь!
– Смею напомнить, что ты стояла передо мной на коленях и клялась, что любишь до беспамятства. И? Где твоя любовь?
– У тебя в банке! Пусти меня!
Читт резко выпустил мои запястья, и я потеряла равновесие. Каблук угадал на устрицу, из-за чего я начала падать. Попытка Читта помочь мне обернулась катастрофой. Он протянул руки, чтобы я удержалась за них, а я их отпихнула. Читт тоже поскользнулся и нечаянно толкнул меня. Не желая падать в холодную воду бассейна, возле которого мы спорили, я вцепилась в пиджак Читтапона. В итоге мы оба полетели в бассейн. Завязалась нешуточная борьба. Я била его, извивалась и никак не давала выплыть. В какой-то момент момент мы оба вынырнули, но я снова набросилась на Читта с кулаками. Мы вновь устремились под воду.
Толпа ошарашенных гостей нас абсолютно не волновала. Для нас в минуты борьбы исчез весь мир вместе с окружающими звуками. Нас окутал странный вакуум, где нет ничего кроме боли и страдания.
Я ненавидела Читта всей душой за предательство. Но ещё больше я любила его. Поэтому ощущала нестерпимую боль, находясь в его «мокрых» объятиях.
Ему было не легко, намокший костюм тянул вниз. Представляю, насколько тяжелые у него ботинки, если мои босоножки, казалось, налились свинцом. Платье задралось, обнажив ноги. И нет, чтобы прекратить всё это, сбежать отсюда, спрятаться… напиться и забыть. Нет! Я продолжала брыкаться и лупасить Читта, куда попаду. Я не сомневалась, когда махнула рукой, что царапнула его щёку. И этим вызвала его гнев.
– Элора, прекрати немедленно!
Я начала плескаться водой, направляя струи прямо в лицо.
– Уж ты мне теперь никто, чтобы запрещать что бы то ни было. Напомнить, что мы в разводе?
– А тебе… – он увернулся от очередной пригоршни воды. – …напомнить, что сама… Элора! Чёрт!
Должно быть я забыла, каким бывает Читт, если у него кончается терпение. Внезапно он шлепнул ладонями по воде, чтобы я рефлекторно уклонилась от брызг. Затем схватил меня за запястье одной рукой, притянул к себе. Второй рукой он схватил мою голову за затылок, а в следующую секунду я почувствовала вкус его губ.