К началу XVIII века Балтийское море оказывалось под значительным контролем Шведской империи, усилившейся после Тридцатилетней войны. Швеция доминировала на его берегах, контролировала ключевые речные устья и монополизировала торговые пути, что вызывало недовольство соседних государств. Дания стремилась вернуть потерянную провинцию Сконе, Польша (представленная саксонским курфюрстом Августом II Сильным) претендовала на Лифляндию, а Россия, ограниченная в развитии из-за отсутствия выхода к морю (с единственной узкой арктической гаванью в Архангельске), испытывала острую нужду в расширении своих морских границ.
Это создало благоприятные условия для изменения геополитической ситуации. В 1697 году на шведский престол взошёл Карл XII, тогда ещё пятнадцатилетний правитель. Европейские монархи восприняли его молодость и неопытность как возможность для создания коалиции против Швеции. Таким образом возник Северный союз, в который вошли Дания, Саксония и Россия. Союзники намеревались совместными усилиями ослабить позиции Шведской империи. Однако их стратегия оказалась ошибочной.
Они недооценили Карла XII, который, несмотря на юный возраст, обладал харизмой и страстью к военному делу. Шотландский историк Энтони Аптон описывал его как человека, увлечённого военным искусством. С ранних лет Карл проявлял интерес к охоте и физической активности, что сформировало из него полевого командира, предпочитавшего жизнь в седле и аскетизм. Союзники, рассчитывавшие на лёгкую победу над неопытным монархом, столкнулись с опасным противником.
Первой жертвой агрессии Карла XII стала Дания. Шведский король высадился под Копенгагеном, и датчане, не ожидавшие такого решительного нападения, были вынуждены капитулировать в августе 1700 года. Август Сильный, осаждавший Ригу, также осознал угрозу и снял осаду. В результате Россия, вступив в войну последней, оказалась один на один с мощной и агрессивной Шведской империей. Пётр I, объявивший войну 19 (30) августа 1700 года — на следующий день после заключения мира с Османской империей, — направил свои войска к Нарве с целью вернуть Ингерманландию, утраченную в период Смутного времени. Однако вместо ожидаемой лёгкой победы его войска столкнулись с лучшей военной машиной Европы, что стало серьёзным испытанием для России.
Армия Петра I 1700 года была предметом множества мифов и противоречивых оценок. С одной стороны, её часто изображают как сборище неграмотных крестьян с дубинами. С другой — как полностью европейское войско, готовое к любым испытаниям. Истина, как всегда, лежит где-то посередине, но ближе к мрачной стороне.
Пётр I уже начал свои масштабные реформы, и у него были два элитных полка — Преображенский и Семеновский. Эти полки, выросшие из детских «потешных» забав, стали настоящей гордостью царя. Их выучка и боевой дух могли сравниться с лучшими европейскими армиями. Также выделялись Лефортовский и Бутырский полки, которые также были боеспособны.
Однако основная масса армии представляла собой пеструю смесь даточных людей и дворянского ополчения. Для многих из них война была не профессией, а тяжелой повинностью, которую они выполняли с неохотой. Эти солдаты не имели достаточной подготовки и мотивации, что делало их уязвимыми в бою.
Главной бедой русской армии стала логистика. Поход к Нарве превратился в настоящую катастрофу из-за распутиц и нехватки провианта. Осень 1700 года выдалась дождливой, и дороги превратились в болота. Обоз армии насчитывал до 10 000 телег, нагруженных порохом, свинцом и продовольствием. Представьте себе: десять тысяч повозок, ползут по раскисшей глине, лошади гибнут от бескормицы сотнями, телеги ломаются. Солдаты, добравшись до места, выглядели изможденными — их обмундирование пришло в негодность еще в пути.
Артиллерия также стала источником проблем. Пётр I собрал под Нарвой внушительный парк из около 195 орудий (цифры могут варьироваться, но суть остается той же). Однако это был «зоопарк» разнокалиберных стволов, требующих разных типов ядер. Качество пороха и самих орудий также оставляло желать лучшего. Позже, во время осады, стало ясно, что русская артиллерия была скорее источником шума, чем эффективным оружием.
Командный состав армии также вызывал сомнения. После смерти опытных наставников Лефорта и Гордона, Пётр I остался без квалифицированных полководцев. Главнокомандующим был назначен Федор Головин — умный и достойный человек, отличный администратор, но не военный гений. В итоге армией фактически руководили иностранные наемники, которых Петр нанимал в больших количествах. Среди них выделялся герцог де Круа, человек с богатым опытом, но сомнительными навыками в конкретных русских условиях. Саксонский генерал Ланген хвалил гвардейцев за их рост и вооружение, но другие части описывал как плохо обученные, неспособные даже правильно держать мушкет.
С таким багажом Россия подошла к стенам Нарвы. Впереди её ждали тяжелые испытания, которые покажут, насколько далеко армия Петра I готова к превращению в настоящую боевую силу.
К октябрю русская армия сосредоточилась в районе Нарвы, готовясь к решающему штурму шведской крепости. Шведский гарнизон под командованием полковника Рудольфа Горна состоял из примерно 1300 пехотинцев, 200 кавалеристов и 400 ополченцев. Несмотря на значительное численное преимущество русских войск, составлявшее 34–40 тысяч человек, осада началась с артиллерийской бомбардировки, а не с прямого штурма.
Однако вскоре выявилась проблема: русская артиллерия оказалась неэффективной. Пушки быстро выходили из строя из-за низкого качества пороха и ядер, а также вследствие интенсивной стрельбы. Шведские укрепления оставались неприступными, что повышало уверенность защитников крепости.
Шведский король Карл XII, вопреки предположениям, не покинул театр военных действий, а высадился в Пернове и направился к Нарве. Его тактика, основанная на быстроте и решительности, позволила опередить русские войска. Карл оставил обозы и взял с собой только необходимое, осознавая, что время работает против него.
С целью перекрытия пути шведским силам, Пётр I направил конницу Бориса Шереметева (численностью около 5000–6000 всадников) к деревне Пюхайоги. Однако недостаток точной информации о численности противника, предоставляемой пленными, привёл к завышенным оценкам. Опасаясь окружения, Шереметев отступил, что открыло дорогу на Нарву для шведских войск.
18 (29) ноября Пётр I покинул лагерь и направился в Новгород для ускорения прибытия подкреплений и решения вопросов с Августом II. Этот шаг вызвал разногласия, но учитывая предыдущие достижения и стратегическое мышление Петра, можно предположить, что его действия были направлены на достижение стратегических целей и не предполагали внезапного нападения.
Карл XII, располагая силами около 10–11 тысяч человек, принял решение атаковать 40-тысячную русскую армию без промедления. Это стало ключевым моментом в ходе осады Нарвы.
Утром 19 (30) ноября 1700 года погодные условия не способствовали началу сражения: дул сильный ветер, шел густой снег. Русская армия, следуя линейной тактике, развернулась вдоль своих укреплений на протяжении семи вёрст, не оставив резервов для маневра. Герцог де Круа, командующий русской армией, принял решение рассредоточить войска, что впоследствии оказалось стратегически ошибочным, поскольку это ослабило оборону и затруднило возможность оперативного управления войсками.
Шведский король Карл XII прибыл к русским позициям около 10 часов утра. Оценив уязвимость растянутого центра русской армии, он принял решение атаковать этот участок с целью последующего окружения флангов. В 14:00 погодные условия ухудшились: началась сильная метель, видимость сократилась до 20 шагов. Карл XII отдал приказ на атаку, и шведская армия, преодолевая снежные заносы, приблизилась к русским укреплениям.
В условиях внезапно начавшегося нападения и плохой видимости русские солдаты не смогли организовать эффективное сопротивление. Прорывы в линии обороны привели к панике и дезорганизации среди русских войск. Ситуация усугубилась, когда один из солдат обвинил немецких офицеров в некомпетентности, что вызвало волну недоверия и агрессии среди личного состава. Иностранные командиры, осознав угрозу, предпочли сдаться в плен.
В результате возник хаос: солдаты начали беспорядочное отступление к понтонному мосту через реку Нарву. Мост, не рассчитанный на столь большую нагрузку, обрушился, что привело к многочисленным жертвам среди отступающих, которые оказались в ледяной воде. Конница под командованием Шереметева, которая могла бы нанести фланговый удар по шведам, видя происходящее, переправилась через реку в другом месте и отступила в направлении Пскова.
Тем не менее, русская гвардия продемонстрировала высокую степень боевой устойчивости. Преображенский, Семеновский и Лефортовский полки, оставшиеся на своих позициях, организовали импровизированное укрепление — вагенбург — и вели плотный огонь по наступавшим шведам. Их сопротивление сыграло ключевую роль в сдерживании шведской армии и предотвращении полного захвата лагеря. На левом фланге также успешно действовали войска под командованием Вейде.
Шведская армия также столкнулась с внутренними проблемами: два батальона по ошибке открыли огонь друг по другу, а часть солдат, проникнув в русский лагерь, обнаружила запасы провизии и алкоголя, что способствовало снижению их боеспособности. В случае более эффективного командования и организованной обороны со стороны русской армии, возможно, удалось бы успешно отразить атаку шведов. Однако отсутствие связи между флангами, пленение главнокомандующего и отсутствие царя Петра I на поле боя сделали ситуацию безвыходной.
Утром 20 ноября (1 декабря) 1700 года русские военачальники — князь Яков Долгоруков, Автоном Головин и Иван Бутурлин — приняли решение о капитуляции. Дальнейшее сопротивление представлялось нецелесообразным из-за нехватки боеприпасов, отсутствия единого командования и крайне низкого морального духа войск (за исключением гвардии). Начались переговоры.
Первоначально Карл XII, впечатлённый стойкостью гвардейских подразделений, предложил почётные условия капитуляции: русские войска могли отступить на свой берег, сохранив оружие и знамена, но должны были оставить артиллерию и обоз. Однако шведский король нарушил достигнутые договоренности. После того как гвардейские части переправились через временно восстановленный мост, шведские войска разоружили остальные подразделения. Солдаты дивизий Вейде и Головина потеряли практически всё своё имущество. Особенно тяжёлым ударом стало то, что шведы задержали офицеров, взяв в плен 10 генералов, включая самого князя Долгорукова и царевича Имеретинского, а также десятки полковников.
Результаты сражения оказались катастрофическими для русской армии. По разным оценкам, потери составили от 6 до 8 тысяч человек убитыми, ранеными и утонувшими. Шведские войска потеряли от 667 до 2000 человек. Однако наиболее значимым последствием стало утрата русской армией всей артиллерии — от 145 до 195 орудий оказались в руках противника. Также были потеряны казна в размере 32 000 рублей и более 200 знамен. В Европе Карла XII восхваляли как нового Александра Македонского, а Россию считали временно ослабленной.
Для Петра I это поражение стало стимулом к действию. Его знаменитая фраза «Они побьют нас ещё не раз, но в конце концов научат побеждать» стала девизом дальнейших реформ. Сражение при Нарве стало катализатором для глубоких преобразований в армии, создания национальной школы офицеров и развития промышленности.
Карл XII совершил стратегическую ошибку, недооценив потенциал Петра I и сосредоточив усилия на Польше против Августа II. Это позволило России получить передышку. Уже в 1701 году русские войска одержали первую победу над шведами в битве при Эрестфере, а в 1704 году захватили Нарву штурмом. Однако это была уже другая армия и другая история.
Память о битве при Нарве сохранилась в традициях. Офицеры Преображенского и Семеновского полков до 1917 года носили красные чулки в память о том, что в этом сражении они сражались до последнего, несмотря на тяжёлые условия. На нагрудных знаках (горжетах) была выбита дата «1700. No.19», символизируя поражение, которое стало уроком и основой для будущих побед.
Если Вам понравилась статья, то ставьте палец вверх, оставляйте свои комментарии и подписывайтесь на канал, чтобы помочь в его развитии.