Он – дирижер, хормейстер, концертмейстер, пианист, педагог, аранжировщик, общественный деятель, заслуженный артист России. Он имел «ядерный успех» в Вене на конференции МАГАТЭ и играл на рояле вместе с Владимиром Путиным. Он работает на трех работах, но всегда найдет время на общение с друзьями, добрые шутки, чтение и музицирование. Речь не об идеальном супергерое, а о реальном человеке – Дмитрии Дмитриевиче Семеновском, который вот уже почти четверть века не расстается с Академическим мужским хором МИФИ. В ноябре Дмитрию Семеновскому исполнилось 80 лет. В честь юбилея в нашем университете прошел грандиозный концерт, маэстро наградили медалью «За вклад в развитие НИЯУ МИФИ», а мы решили поговорить с музыкантом о хоровом искусстве, мужском братстве, концертах-праздниках и творческом долголетии.
– Есть множество прекрасных цитат про музыку. Лев Толстой считал ее «высшим в мире искусством», Александр Пушкин писал, что «из наслаждений жизни одной любви музыка уступает, но и любовь – мелодия». Дмитрий Дмитриевич, а как начался Ваш роман с музыкой?
– Наша семья не была музыкальной, но дома стоял рояль Becker, он меня интриговал. И когда меня отдали в детский сад, я сразу обратил внимание на знакомый предмет – фортепиано. Мы сидели на низких детских стульчиках, слушали, как музыкальная руководительница играет нам разные мелодии. Особенно интересно было наблюдать, как ее пальцы будто бы утопают в черно-белых клавишах. Это завораживало, я следил внимательно. Вероятно, наша детсадовская пианистка мое рвение заметила. Она посоветовала родителям записать меня в Горьковскую хоровою капеллу мальчиков (сейчас это Нижегородский хоровой колледж имени Льва Сивухина). С семи лет я начал там учиться и все глубже погружаться в мир музыки. После окончания капеллы поступил в Горьковское музыкальное училище, затем три года отслужил в армии, но тоже не расставаясь с музыкой, – играл в военном оркестре на большом барабане.
– А потом поступили в Московскую консерваторию…
– Да, в 1967 году я стал студентом Московской государственной консерватории. Из четырех вступительных экзаменов три сдал на пятерки, один на четверку. Хоровой класс у меня вел замечательный музыкант, профессор Владислав Геннадьевич Соколов.
– Вы даже посвятили ему книгу «Жизнь в хоровом искусстве». Маэстро оказал на вас большое влияние?
– Огромное! И не только как педагог во время учебы. Владислав Геннадьевич создал Государственный московский хор. После окончания консерватории я влился в этот прекрасный коллектив. 23 октября 1972 года пришел в хор, а через четыре дня уже аккомпанировал хористам на концерте. Где мы только не выступали! Объехали весь Советский Союз. Я работал с Соколовым 15 лет, очень многому у него научился, прошел такую мощную школу, что многими навыками и знаниями пользуюсь до сих пор. Владислав Геннадьевич был человеком исключительного обаяния. Настоящий Артист – талантливый, красивый, харизматичный. У Соколова работала и нынешняя руководительница Академического мужского хора МИФИ Надежда Васильевна Малявина, и тоже многое у маэстро почерпнула. Представьте, в хоре 100 человек, и у каждого свои мысли, желания, воспитание, настроение, уровень культуры, не говоря уже о голосах. Сделать так, чтобы все они зазвучали, создавая прекрасную музыку, – суперсложная задача. Тут без таланта и умения находить подход к самым разным людям не обойтись.
– Как вы стали концертмейстером и хормейстером Академического мужского хора МИФИ? Вас Надежда Васильевна пригласила?
– Да, Надежде Васильевне нужен был играющий хормейстер, и, нарушая все традиции, она позвала меня.
– Что за традиции?
– До меня хормейстерами в МИФИ были исключительно женщины, начиная с первой руководительницы хора Эсфири Моисеевны Рывкиной и ее помощницы Раисы Наумовны Барской. Вот такая фишка мужского хора МИФИ. И смотрится это действительно очень эффектно – выходят на сцену статные мужчины, инженеры-физики, а дирижируют, аккомпанируют, управляют ими нежные стройные барышни. Рывкина, кстати, была очень хрупкой, ростом не выше полутора метров. В 2002 году я пришел работать в хор и немного разбавил эту женскую компанию.
– Помните свое первое знакомство с хором физиков?
– Дело в том, что я познакомился с хором МИФИ еще до того, как начал в нем работать. Это действительно выдающийся и большой коллектив. Есть хоры по 15, 20, 25 человек. А мифистов в пять раз больше! Поют на четыре голоса, да как слаженно, чисто, мощно! Других таких хоров нет! Еще до начала работы в хоре, я уже выступал с ребятами на концерте в ДК «Москворечье», где мифисты исполняли «Реквием до минор» Луиджи Керебини. А когда стал хормейстером, познакомился с физиками поближе. И понял, что они составляют не просто хор, а настоящее мужское братство. Умные, эрудированные, дружные, музыкальные, с чувством юмора!
– Неудивительно, что концерты Академического мужского хора МИФИ проходят с таким успехом. Говорят, даже участников МАГАТЭ вы не оставили равнодушными?
– Мы с хором неоднократно бывали в штаб-квартире МАГАТЭ в Вене, где есть огромный зал на 500-600 мест. И вот на 50-летие Международного агентства по атомной энергии мы дали там большой концерт. Пели «Амурские волны», «Хор охотников» на немецком языке и другие произведения. И, как писала потом пресса, имели «ядерный успех» – нам рукоплескали ученые, политики, ведущие эксперты атомной отрасли со всего мира!
– Расскажите тогда и о другом замечательном выступлении – игре на рояле в четыре руки с Президентом России!
– Да, и такое в моей жизни было (смеется). В 2014 году Президент приехал в МИФИ на День студента. Примерно в течение часа он с мифистами общался, задавал вопросы, а потом собрался уходить, все по протоколу. Но из МИФИ так просто не уйдешь, инженеры-физики полны сюрпризов: на пути у Владимира Владимировича Путина встала Надежда Васильевна Малявина. Она предложила хору поздравить Президента и спеть для него «Многая лета». Кстати, хор исполняет многолетие великолепно! Путин поблагодарил хористов, пошел к выходу, но вдруг, видимо, под впечатлением от прекрасной музыки, развернулся, подошел к роялю, за которым я сидел, устроился рядом, секунду подумал и начал наигрывать песню Тихона Хренникова «Московские окна». Я думал, он сыграет один куплет, но он не остановился. Значит, надо включиться, подыграть. Но как? Президент играет в малой октаве, в тональности фа-минор, для полноценного аккомпанемента мне придется тянуться, как-то Владимира Владимировича касаться, а надо мной навис двухметровый охранник, следит за каждым моим движением. Ну, не стал рисковать. Сыграл просто на октаву ниже. А хор подпел. Получилось очень естественно и органично. Хотя, конечно, играть за одним роялем с Путиным волнительно, тем более, что я «Московских окон» ни разу в жизни до этого не исполнял, боялся сбиться. Но все получилось. После импровизированного «концерта» Президент пожал мне руку. Кстати, хотя у Владимира Владимировича руки дзюдоиста, а не пианиста, но играл он чисто, ни одной ноты не перепутал. Иногда, когда на чтении хоровых партитур мои студенты ленятся, фальшивят, я говорю им: «Как не совестно! Видите, кто был моим учеником – сам Путин, и он старался».
– А вы строгий преподаватель, можете отчислить кого-то из хора?
– Обидеть, отчислить, прогнать – нетрудно. Но я никогда так не поступаю. Главное, чтобы ребята тянулись к музыке. Встречаются в хоре настоящие самородки, такие как Иван Дятлов или Максим Дунаев. Но не каждый хорист – солист. Сейчас у меня, в первых басах, 12 первокурсников, среди них есть очень талантливые ребята, есть просто способные, но всем без исключения занятия в хоре пойдут на пользу. Некоторые боятся петь соло, а в хоре раскрываются, развивают голос, слух, а заодно и кругозор, мы же обо всем на свете во время репетиций разговариваем, не только поем. Даже «гудошники», так я называю тех, кто гудит на одной ноте, не пользуясь всем богатым диапазоном человеческого голоса, благодаря занятиям начинают петь красиво.
Наши хористы уникальны. Они часто приходят на репетицию после пяти пар, где изучали сложнейшие предметы – ядерную физику, математический анализ, аналитическую геометрию, у них экзамены, зачеты, коллоквиумы. Им на репетиции нужно не только выучить ноты, но и расслабиться, почувствовать воодушевление, да просто переключиться, порадоваться прекрасной музыке. Она, как говорят, дает крылья разуму и полет воображению. Поющие люди даже болеют реже, ведь пение укрепляет дыхательную систему.
МИФИ вообще самый поющий вуз страны – здесь есть и академический, и камерный, и даже церковный хор, есть ансамбль, школа игры на гитаре, клуб пианистов, всего и не перечислить!
– Не в музыке ли секрет творческого долголетия и прекрасного самочувствия? На концерте в МИФИ в честь Вашего юбилея многие зрители были приятно удивлены – вы прямо-таки наэлектризовали зал, а аккомпанировали так, что молодым впору позавидовать!
– Спасибо! Но думаю, главный секрет долголетия – заниматься любимым и востребованным делом. Например, Юрию Георгиевичу Древсу, доктору технических наук, интеллигентнейшему и замечательнейшему человеку, 86 лет. Он занимается в хоре МИФИ с 1956 года и до сих пор поет, репетирует, выступает на концертах! Я работаю на трех работах – главным хормейстером московского Мужского камерного хора под руководством Рыбина, концертмейстером и хормейстером Академического мужского хора МИФИ, преподавателем в Академическом музыкальном колледже при Московской государственной консерватории. И мне это нравится! Я вижу результаты своего труда, общаюсь с талантливыми людьми, помогаю создавать праздник. Это очень важно – не просто выйти на сцену и слаженно спеть, попадая в ноты, а зарядить зрителей энергией, подарить им вдохновение. Ну и конечно, мозг постоянно тренируется, ведь мы все время разучиваем новые произведения. Уже начинаем готовиться к серьезному юбилейному концерту, который пройдет в БКЗ в честь 70-летия хора МИФИ. Да, у нашего хора тоже солидный возраст, но он молод, задорен, полон грандиозных планов и готов к новым свершениям.
Беседовала Наталья Сысоева, пресс-служба МИФИ