Жизнь Сергея и Анны текла размеренно и счастливо. Он — успешный айтишник, она — дизайнер интерьеров. Деньги позволяли им не думать о мелочах.
Единственной страстью, выбивавшей Сергея из колеи семейной жизни, было кладоискательство. Пару раз в месяц, на несколько дней, он уезжал с друзьями-единомышленниками на поиски сокровищ.
Он возвращался всегда воодушевленным и счастливым, и они вместе с интересом рассматривали его трофеи: старинные монеты, медные крестики, замысловатые пуговицы.
Вначале Анна с улыбкой провожала мужа, но со временем, когда его поездки стали занимать все больше времени, а ночевки в палатках затягивались, ее стало одолевать необъяснимое беспокойство.
Перед отъездом Сергея она уже не улыбалась, а тихо плакала, хотя не могла объяснить почему.
Роковое открытие
Однажды, разбирая его походную одежду перед очередной стиркой, Анна наткнулась на сложенный вдвое чек. Это был чек из антикварной лавки, и дата на нем совпадала с датой одной из недавних экспедиций.
Она осмотрела вещи Сергея и в походном рюкзаке нашла еще несколько квитанций. Даты покупок всегда совпадали с днями, когда Сергей «искал сокровища» вдали от дома.
В голове Анны , как мозаика, стала складываться ужасная картина.
Поездки с ночевками — это не поиск кладов, а встречи с любовницей.
Находки — тщательно спланированная инсценировка. Она представила, как он покупает эти безделушки в магазине, чтобы отвести ее подозрения.
Боль от предательства затмила все рациональные мысли.
Нарастающее напряжение
Анна замкнулась. Она стала холодной, избегала прикосновений мужа, перестала интересоваться его делами.
Сергей чувствовал отчуждение, но списывал все на усталость жены. Он не понимал, что каждая его попытка сблизиться ранит ее еще сильнее.
Анна копила в себе обиду, собирая «доказательства» его лжи: чеки, фотографии его «трофеев», даты в календаре.
Она готовилась к неизбежному взрыву.
Кульминация наступила в день его возвращения из очередной поездки. Сергей, сияющий от радости, протянул ей старинный, замысловато выгравированный перстень.
«Нашел! Представляешь, в земле!» — воскликнул он.
Анна не выдержала. Она швырнула кольцо на пол и выложила на стол все чеки.
«Кого ты обманываешь? Думаешь, я не понимаю? Ты ездишь к ней, к своей любовнице! А это все покупаешь, чтобы я тебе верила!» — закричала она, захлебываясь слезами.
Сергей остолбенел. Он смотрел на чеки, потом на перстень, потом на жену. В его глазах читалось непонимание.
«Аня, о чем ты говоришь? Какая любовница?» — прошептал он.
Неожиданная правда
Он признался. Правда была не менее шокирующей, чем ее подозрения, но совсем по-другому.
— Я… собирался сказать. Правда собирался.
— О, замечательно. Собирался. А пока ты «собирался», я думала, что ты меня обманываешь. Что у тебя другая женщина.
— Другая женщина есть. И… она не просто другая. Это Жанна. Твоя сестра‑близнец.
— Жанна? Ты видел Жанну? Когда?! Почему?!
Сергей быстро выпалил, словно боясь остановиться:
— Она позвонила несколько месяцев назад. Сказала, что родила. Сына. И ей некому помочь.
— И ты… поехал? Без меня? После того, как она не приехала даже на нашу свадьбу… Ты должен был сказать мне!
— Ты же сама разорвала все связи!
— Это… твой ребёнок?
— Да. Мой.
— Когда? Когда это случилось?
— До нашей свадьбы. Но… я не знал, что это была Жанна.
— Что ты несёшь?
— Помнишь, как вы меня разыгрывали? Представлялись одной девушкой — Анной. Я думал, это ты.
— Ты спал с ней… думая, что это я?
— Да. Я узнал, что у тебя есть сестра‑близнец, незадолго до свадьбы. А потом… она позвонила. Сказала, что беременна. Что это мой ребёнок. Что она влюбилась в меня по‑настоящему.
— И ты поверил? Поверил, что она «влюбилась»? После того, как она играла с тобой, как с куклой?
— Я не оправдываю её. Но ребёнок… Он мой. Я видел его. Он похож на меня. Я не мог отвернуться.
— А я? Я — твоя жена.
— Нет! Я люблю тебя. Но теперь я отец. И я должен быть рядом с ним.
— Должен? Перед кем? Перед ней? Перед ребёнком, о котором ты молчал долгие месяцы?
— Перед собой. Перед ним. Перед тобой, в конце концов. Я не хотел врать. Но боялся потерять тебя.
— Ты уже потерял.
Сергей упал на колени перед Анной.
— Прости. Я знаю, что виноват. Но позволь мне всё исправить. Давай поговорим с Жанной. Вместе. Решим, как быть.
— Я не знаю, смогу ли это простить. Но… я хочу знать всё. Всю правду.
— Я расскажу. Всё. Только не закрывайся. Пожалуйста.
Анна долго не могла решиться. Она представляла этот разговор десятки раз — и каждый сценарий заканчивался криками, слезами, хлопаньем дверей. Но когда они приехали с Сергеем к Жанне, слова застряли в горле.
Сестра Жанна
Сестра выглядела измученной: тени под глазами, бледные губы, руки, нервно сжимающие край халата. Ребёнок спал в коляске — крохотный, с тёмными волосиками и чертами, в которых Анна с болью узнавала Сергея.
— Я не хотела, — сразу начала Жанна, не дожидаясь вопросов. — Это всё началось как шутка. Помнишь, как мы менялись именами, когда только познакомились с Сергеем? Ты смеялась, говорила, что это весело…
Анна молча кивнула. В ту пору они с сестрой ещё не разошлись, ещё могли дурачиться, притворяясь друг другом. Но то была игра — невинная, как казалось тогда.
— Я влюбилась, — прошептала Жанна. — По‑настоящему. А когда поняла, что беременна, испугалась. Поэтому скрыла. А потом… потом уже не смогла молчать.
В комнате повисла тяжёлая тишина.
Анна смотрела на спящего ребёнка и пыталась понять, что чувствует. Гнев? Предательство? Жалость? Всё смешалось в один тугой узел где‑то в груди.
— Ты разрушила мою семью, — наконец сказала она тихо.
— Я знаю, — Жанна опустила глаза. — Но он мой сын. И он ни в чём не виноват.
После долгих разговоров, слёз и выговоренных вслух обид Анна поставила условия:
- Сергей официально признаёт ребёнка.
- Финансовая поддержка — без личных встреч с Жанной.
- Все контакты с ребёнком — только в присутствии Анны.
Сергей принял правила без возражений. Он выглядел опустошённым, но твёрдым.
Прошло три месяца
Они жили как соседи. Анна спала в отдельной комнате, готовила еду, убирала квартиру — всё как обычно. Только между ними теперь была невидимая стена, которую ни один не решался разрушить.
Раз в месяц они вместе ездили к ребёнку. Анна молча наблюдала, как Сергей качает коляску, как осторожно берёт малыша на руки. В эти моменты его лицо менялось — в нём появлялась нежность, которую Анна давно не видела.
Однажды вечером, когда ребёнок уже спал, а Жанна вышла в магазин, Сергей тихо сказал:
— Я люблю тебя.
Анна замерла у окна, глядя на огни города.
— Знаю, — ответила она, не оборачиваясь. — Но этого мало.
Он подошёл, остановился в шаге позади неё. Она чувствовала его дыхание, тепло его тела — и это было одновременно невыносимо и желанно.
— Что нам делать? — спросил он тихо.
Она повернулась. В её глазах стояли слёзы, но голос был твёрдым:
— Мы попробуем. Но это будет нелегко.
Сергей кивнул. Он хотел взять её за руку, но остановился. Вместо этого просто стоял рядом, глядя в ту же точку на горизонте, где огни сливались с вечерней темнотой.
В квартире было тихо. Где‑то вдалеке шумел город, за стеной сосед включал телевизор, а за окном падал редкий снег. Время шло, секунды складывались в минуты, а они всё стояли рядом — не касаясь друг друга, но уже не одни.
© Ксения Клифтлер (соавтор блога)