Знаете, это чувство, когда так сильно хочешь произвести впечатление, что в итоге из-за волнения все идет как-то не так...? Я заказывал столики в самых модных местах, продумывал каждую мелочь, но в глазах любимой видел скорее вежливое недоумение, чем настоящий восторг. После очередного такого «идеального» свидания я понял: хватит пытаться сделать все безупречно. Просто поведу её в то место, где вкусно готовят. Никаких особых ожиданий от этого места не было. Но как же я ошибался... Оказалось, я забронировал столик не в ресторан, а в целое гастрономическое путешествие, которое напомнило настоящий спектакль…
Переступив порог, мы попали в другое измерение. Воздух был наполнен тонким ароматом древесины и чего-то сладковатого — возможно, свежей выпечки. Мягкий свет из позолоченных бра отбрасывал теплые блики на стены в тепло-бежевых оттенках, а бархатные кресла в глубоких синих тонах приглашали остаться надолго. «Здесь как будто время остановилось», — прошептала она. И правда — всё выглядело так, будто вот-вот поднимется занавес. Ресторан в отеле «Волхов», всего в пяти минутах ходьбы от новгородского Кремля, оказался идеальной сценой.
Дегустационный сет, который я заказал заранее, разворачивался по всем законам драматургии. Вступлением стали холынские огурчики — хрустящие, с нежным муссом из молодого сыра и острой ноткой деревенской горчицы. Интригой выступила сливочная уха — тот самый момент, где локальные традиции встретились с современной гастрономией. В бархатистом бульоне плавали нежные кусочки ильменского судака и карельской форели. Судак таял во рту, а форель давала насыщенный рыбный акцент. Легкий дымный привкус и цитрусовые нотки делали каждый глоток многослойным. Она закрыла глаза: «Пахнет морем и чем-то домашним одновременно». Кульминацией стали котлеты из щуки — сочные внутри, с хрустящей корочкой, в идеальном дуэте с воздушным пюре из цветной капусты. Она отложила вилку и спросила: «Ты сам всё это придумал?» Я только пожал плечами. На самом деле всё придумал шеф-повар «Маруси» — настоящий автор вкуса.
Ровно в восемь, как по сценарию, в зале зазвучал саксофон. Я предварительно знакомился с афишей в группе ВК. Согласно программе, играл Дмитрий Корягин. Его джаз не просто сопровождал ужин — он как будто вел с нами диалог. Когда она смеялась, саксофон отвечал игривыми пассажами; когда мы замолкали, нота тянулась, повторяя ритм дыхания. В какой-то момент я поймал себя на мысли: мы внутри спектакля, где даже движение официанта, подающего блюдо, отточено и гармонично.
Когда принесли десерт, искусство подачи нас поразило до глубины души, как будто мы дотронулись до чего-то необычайно редко и недостуного каждому. «Рюриково приданое» — три шоколадных самородка на каменной плитке — появилось под томный аккорд саксофона. Шоколадный ганаш с коньячной пропиткой таял во рту, оставляя бархатное послевкусие. Бокалы с белым вином отражали золотистый свет, создавая полное ощущение праздника. Она попробовала десерт, и в ее лице было видно целый спектр чувств: удивление, наслаждение, а потом та самая искренняя улыбка, ради которой я когда-то затевал все эти свидания. «Это лучший вечер», — сказала она. И я понял, что можно не добавлять больше ни слова.
Мы вышли на улицу, и холодный воздух запах по-новому — свежо и празднично. Она взяла меня под руку, и я наконец-то перестал анализировать, правильно ли всё сделал. Я понял, что порой настоящее волшебство случается не тогда, когда ты стараешься его создать, а когда находишь место, где оно уже живёт.
Так, «Маруся» стала для нас тем самым местом, куда теперь всегда захочется возвращаться.