Вера Сергеевна вернулась в палату к деду Семёну. Он всё также сидел на кровати в ожидании ужина.
- Чем сегодня нас изволят потчевать? - спросил он деловито. - Как обычно: на обед - капуста, а на ужин - вода с капустой...
- Сегодня хотя бы она горячая, - нашла маленький плюс в пустом ужине Вера. - Вас покормить?
- Сам справлюсь. Специально не стал ложиться...
Вера Сергеевна с гордостью посмотрела на старика. Вот оно, несломленное поколение настоящих мужчин. Истощённый, замученный человек, который на одних морально-волевых поднимется, если видит цель.
- Семён Степанович, я вас закрою, а чтобы вы различали, кто собрался войти, прежде постучу вот так. Вера простучала нехитрый ритм.
- Поняли?
- Понял. Если кто-то, прежде чем открыть дверь, постучит - пришли свои, если нет, то враги. Верочка, ты сейчас как радистка отстучала точки и тире. По этому поводу есть анекдот про радистку Кэт и Штирлица. Поздно вечером в доме Штирлица раздался телефонный звонок. Подняв трубку,
он услышал томный голос радистки Кэт: "Штирлиц, вам, наверное, одному не
спится?". "Отчего же! Спиться я могу и один!", - ответил Штирлиц и налил
очередной стакан водки...
Вера рассмеялась.
- И много у вас в запасе анекдотов?
- Да кто же их считал... Но на первое время точно хватит. Иди, Верочка! Другие тоже должны горячее поесть...
Основной костяк помощников: два Петра, Анна, Катя и Игорь - был готов после ужина заняться делом. Оставалось только нейтрализовать Любаню. В отличие от Веры Сергеевны она не заморачивалась кормёжкой своих подопечных. У неё работало правило: "Хочешь жить - умей вертеться, а если вертеться не можешь, то уже нет смысла жить". Похоже, это правило стало девизом работы всего пансионата "Сосновый бор". Тарелки с едой Любаня быстро разнесла по тумбочкам, а там уже кто смог, тот поел.
Пока Вера Сергеевна помогала Кристине устроиться за столом, Любаня, в ожидании праздника для души, решила проверить, как состояние умирающего Семёна Степановича. Она привычно поглядывала за теми, кто готовился отправиться в мир иной, чтобы с утра доложить Альбине Вячеславовне.
Впервые за последнее время дед Семён был счастлив. Он давно научился радоваться маленьким радостям, а тут замаячила надежда пожить год-другой. После скудного ужина старик неожиданно почувствовал новую волну хорошего настроения. Он не ложился, продолжая сидеть поперёк кровати, опершись на тумбочку с пустой тарелкой, и вспоминал свою прошлую жизнь. Вдруг он услышал возле двери шаркающие тяжёлые шаги. Благо слух у деда Семёна был исключительный. Шаги явно принадлежали Любане. Вспомнив про конспирацию, он первым делом запихал пустую тарелку под подушку, дабы не рассекретить проснувшийся аппетит, а сам плюхнулся на кровать, едва успев натянуть на себя одеяло. Затем закрыл глаза, а руку беспомощно уронил с кровати. В таком виде его и застала Любаша.
- Что, живой ещё? - задала любимый вопрос пьяница и потрогала деда за руку. Семён Степанович застонал в ответ. - Не окочурился пока... Никак не хочет старый козёл порадовать Альбину...
- Это ты, Любаня? - прервала её бурчание Вера Сергеевна. - А я думаю, неужели я забыла дверь закрыть...
- Этот дед, как Ленин - живее всех живых... Альбина ждала, что помрёт ещё в прошлом месяце...
Вера, увидев лежащего Семёна Степановича, быстро сориентировалась в ситуации и тут же подыграла подельнику.
- Силы покидают его. Уже не ест ничего... - сказала Вера, испуганно поискала глазами тарелку и, не найдя её, с облегчением выдохнула. - Да и пьёт через раз...
- Значит, скоро... Без еды и воды долго не протянет... - со знанием дела заявила Любаня. - Ну, ты долго ещё? Я уже поляну накрыла...
- Сейчас посуду на кухню отнесу и к тебе, - заверила коллегу Вера. - Ты иди, а я минут через десять...
Любаня послушно развернулась и, напевая актуальную для вечерней посиделки песню про рюмку водки, не закрыв дверь, вышла из палаты. Дед Семён поднял один глаз и по-заговорщицки прошептал:
- Её дверь не учили закрывать?
Вера убедилась, что Любаня точно ушла, закрыла дверь и подошла к старику.
- Вы были весьма убедительны! Напрасно я запереживала...
- Не зря же я всю жизнь увлекался Штирлицем... - Семён Степанович снова сел на кровати и завернул очередной анекдот: - Мюллер услышал шаги за окном и спросил Штирлица:
- Кто идёт?
- Дождь - ответил Штирлиц и забарабанил пальцами по стеклу.
- Как вы это всё запоминаете? - удивилась Вера Сергеевна.
- Привычка выработанная годами, милая, - улыбнулся в ответ Семён Степанович и извлёк из-под подушки спрятанную тарелку и ложку. - Это ещё что, вот в молодости я был...
- Ужасно горжусь вами! Я сейчас пойду напою Любаню, а когда вернусь, будем пробовать вставать...
Любаня, не дождавшись Веры, приложилась к водке. Настроение пьяницы плавно переходило на лирический лад.
- Давай, догоняй меня! - скомандовала она и совсем немного плеснула в стакан Веры Сергеевны.
Эта фраза Любани развеселила Веру. Догнать недогоняемое было невозможно, но с готовностью подняла и пригубила стакан. После она для верности крякнула, изображая удовольствие.
- Любаня, а как тут с зарплатой? По каким дням? - решила Вера Сергеевна издалека начать разведку.
- Бабки выдают раз в месяц - всегда в последний день. Нынче даст тридцатого, потому что с тридцать первого декабря по десятое января Альбина будет отдыхать.
- Поедет куда?
- Да кто знает... Альбина перед нами не отчитывается. Хотя навряд ли. Она собралась открывать ещё несколько пансионатов. Один коттедж уже куплен. За праздники там должны будут перепланировку сделать, а второй собралась покупать... Да и если твой старик не сегодня-завтра окочурится, ей нужно быть на месте. С полицией она работает сама...
- А чего с ней работать? Умер человек и умер. Это же жизненный процесс...
- Не скажи... По первости полиция приезжала, так во все углы нос совала. Сейчас схема наработана. Вызывают только своих, кому приплачивают. Правда, иногда покойнику полежать приходится, но ему уже днём больше, днём меньше - без разницы.
- Да, ему уже без разницы... - согласилась Вера и, воспользовавшись, тем что Любаня вышла в туалет, долила водки ей в стакан.
- Между первой и второй перерывчик небольшой... - сообщила Любаня, лихо залила содержимое стакана себе в глотку и от удовольствия фыркнула: - Как домой зашла, родимая! Еле вечера дождалась...
- Люба, а с Мариной ты общаешься?
- Нет, она себя белой костью считает. Она, типа, белый человек, раз домой ходит, а мы с тобой, раз здесь живём, - негры. Здесь с тобой вообще никто общаться не будет. Тут ни кто ни с кем не общается. Друзей на работе быть не должно.
- Почему?
- Чтобы в заговор не вступили. Поэтому Альбина не должна знать, что мы с тобой вместе пьём. Усекла?
- Конечно, усекла, - послушно согласилась Вера. - Да и с чего мне ей рассказывать? Я же с ней не общаюсь. Слушай, Любаня, а как нам с тобой ещё водочки прикупить? У меня больше нет.
- Завтра поеду в город на работу, там и прикуплю. Деньги есть?
- Есть маленько, а там и зарплата не за горами...
Любаня вылила из чекушки остатки себе в стакан и уже, не приглашая собутыльницу, одна допила водку. Вера изловчилась свою пайку вылить Любане и продолжила выуживать у неё информацию.
- А Жора кем Альбине приходится и чем он здесь занимается?
- Думаю, Жора - её хахаль. Видела пару раз, как он её за задницу лапал. И в директорском кабинете постоянно ошивается. Как ни приду кабинет мыть, так он всю дорогу спит там на диване...
- А почему уборщицу на работу не возьмут? Вот и меня Альбина сегодня попросила помыть в кабинете. У нас и без того работы хватает...
- Меньше людей, меньше разговоров... - зевнула Любаня, которая начала пить несколько раньше прихода коллеги.
- Ты водку-то допей! - Вера указала на стакан.
- Я что, не допила? - одновременно удивилась и обрадовалась Любаня. Уговаривать её не пришлось. В считанные секунды стакан опустел, и хозяйка комнаты переместилась на кровать. Едва голова пьяницы коснулась подушки, как она захрапела.
Первым делом Вера Сергеевна заглянула в палату Петра Матвеевича.
- Мальчики, нас ждут великие дела! - сообщила она с порога. - Ваш сосед, дед Семён, планирует сейчас встать на ноги...
- Это важное событие! Уважаю деда! Кремень! - похвалил второй Пётр. - Если сил хватит, можно по коридору с ним прокатиться. За коляску удобно держаться. Кристина в прошлый раз хорошо с Игоряном ходила.
- Можно попробовать, - согласилась Вера. - Двигаться им необходимо, чтобы остатки мышечной массы не растерять.
Всей компанией они появились в комнате соседа. Дед Семён встретил их сидя на кровати.
- Соседушка совсем ожил! - обрадовался Пётр Матвеевич.
- Стараюсь! Спина уже не так болит, когда сижу. Надеюсь, с вашей помощью начать ходить, - воодушевился дед и начал вставать.
Вера Сергеевна едва успела его подхватить под руку. Семён Степанович шатался, но стоял.
- Только давайте сегодня без фанатизма, - попросила его Вера. - Начинать нужно с малого. Постояли немного и садимся...
Старик послушно сел.
- Тяжеловато, но позже хочу ещё разок встать...
В этот момент в палату заехал Игорь и всех поприветствовал:
- Доброго здравия честной компании!
- Здравствуй, Игорёк! - обрадовались мужики.
- Смотрю, наш умирающий скоро женихаться начнёт. Свеж, как огурец с грядки! - похвалил старика пришедший.
- А я непротив. Мне жить осталось три понедельника, не прочь дожить их с какой-нибудь молоденькой девушкой.
- Альбина ждёт, когда вы, Семён Степанович, помрёте, а вы даму сердца искать собрались... - усмехнулась Вера под дружный хохот соратников.