Гризли не «лакомится» солью — он восполняет критический дефицит натрия, особенно весной и при выкармливании медвежат. Наука объясняет: соль с дороги — не вредная привычка, а вынужденная замена естественным источникам, которые исчезли.
Натрий — не приправа. Это биохимическая валюта
Для гризли (Ursus arctos horribilis) натрий — не вопрос вкуса, а условие функционирования:
- поддержание осмотического давления в клетках,
- передача нервных импульсов (особенно в мышцах),
- синтез молока: у медведиц в лактации концентрация натрия в молоке в 3 раза выше, чем в крови.
Проблема в том, что его естественный рацион — беден натрием:
- коренья, ягоды, травы — содержат <0,1% Na,
- рыба (лосось) — до 0,5%, но только в сезон нереста,
- трупы копытных — до 1,2%, но редки и конкурируют за них.
Весной, после спячки, запасы натрия истощены. Медведица, кормящая двух медвежат, теряет до 4–6 граммов натрия в день — а восполняет лишь 1–2 г. Дефицит накапливается — и начинает влиять на лактацию, рост потомства, выносливость.
Естественные солонцы — исчезающий ресурс
Раньше гризли получали соль из:
- природных минеральных источников (солонцы),
- высохших озёр с высокой концентрацией солей,
- мочи и экскрементов крупных копытных (содержат много Na),
- морской воды у прибрежных популяций (Аляска, Британская Колумбия).
Но за последние 100 лет:
- 60% солонцев в континентальной части США и Канады осушены или загрязнены,
- копытные (лось, олень) сократились в 3–5 раз в регионах с высокой плотностью людей,
- прибрежные зоны застроены.
Соль с дорог — не прихоть. Это адаптация к антропогенному ландшафту, где естественные источники утрачены.
Как именно он ест соль — и почему это опасно
Гризли не лижет асфальт. Он: находит участок с насыпью противогололёдной соли (NaCl, часто с примесями CaCl₂), скребёт лапой верхний слой, сгребая кристаллы, облизывает лапу или ест соль прямо с земли.
В среднем он получает за раз 50–200 граммов — достаточно, чтобы покрыть дефицит на 3–7 дней.
Но цена высока:
- контакт с движением: 22% гибели гризли в Монтане и Айдахо связаны с ДТП у солонцов,
- токсичные примеси: противогололёдные смеси содержат ферроцианиды, тяжёлые металлы, продукты нефтепереработки — они накапливаются в печени,
- поведенческая зависимость: медведи начинают ассоциировать дороги с ресурсом и пересекают их чаще — даже вдали от соли.
Исследования в Йеллоустоне показали: особи, регулярно посещающие дороги ради соли, живут на 3,5 года меньше, несмотря на лучшее физическое состояние весной.
Почему не все гризли так делают
Поведение зависит от географии и опыта:
- Прибрежные популяции (Аляска) получают натрий из лосося и морской воды — соль с дорог их не привлекает,
- Медведи в национальных парках с охраняемыми солонцами (например, Глейшер) редко подходят к шоссе,
- А вот в смешанных ландшафтах — лес, поля, дороги — молодые самцы-одиночки становятся «дорожными специалистами»: они быстрее учатся, но чаще гибнут.
Интересно: медведицы с медвежатами избегают дорог до тех пор, пока не начинают замечать, что соседи возвращаются с насыпи «сытыми». Тогда они идут — но только ночью, и только по проверенному маршруту.
Это не глупость. Это социальное обучение под давлением нужды.
Интересный факт: люди сами создают «солёные ловушки»
В 1970–1990-х годах в Канаде и США власти намеренно устраивали солонцы у дорог — как «отвлекающие подкормки», чтобы увести медведей от посёлков.
Эффект был обратным:
- медведи привыкли к дорогам,
- начали ассоциировать машины с безопасностью («люди ездят — значит, опасности нет»),
- и стали заходить в населённые пункты всё чаще.
Сегодня такие практики запрещены. Вместо этого в охраняемых зонах восстанавливают природные солонцы — с контролируемым доступом и без транспортной угрозы.
Почему это важно
Потому что гризли у солёной насыпи — не «кадр для инстаграма». Это точка пересечения трёх миров: биологической потребности, утраченной природы, человеческой инфраструктуры.
Он не нарушает правила. Он следует старым — в мире, где они больше не работают.
И когда гигантский медведь опускает морду к серому асфальту, вылизывая белые кристаллы, он не унижается. Он демонстрирует предел адаптации: насколько далеко может зайти существо, чтобы просто остаться живым.
Животные знают лучше. Особенно когда их знание — это умение выживать даже тогда, когда среда перестаёт быть домом — и становится всего лишь местом, где можно найти немного соли.