Найти в Дзене
Люди PRO

«Мне снится мама каждую ночь». Он аккуратно сложил вещи на лоджии и шагнул вниз

4 декабря 2024 года. Половина второго дня. Улица Техническая, дом 148, Екатеринбург. Мужчина, который пришёл проводить интернет в одну из квартир многоэтажки, увидел страшную картину. Внизу, у подъезда, лежало тело подростка. Парень разбился насмерть, упав с высоты. Шестнадцатилетний Артём. Всего вчера он радовался подарку – новому телефону от брата. А сегодня этот телефон остался лежать на лоджии десятого этажа. Рядом – рюкзак и ключи от квартиры. Парень аккуратно сложил свои вещи, будто собирался в дорогу. И действительно собирался. Только в путь, из которого нет возврата. Следователи сразу поняли: это не несчастный случай. Артём ушёл сам. Сознательно. Оставив после себя короткую предсмертную записку с просьбой о прощении. Артём был родом из Камышлова – небольшого городка Свердловской области, в двухстах километрах от Екатеринбурга. Жил с матерью, которая трудилась поваром в обычной столовой. Женщина воспитывала сына одна – отец давным-давно ушёл из семьи, бросив их. Обычная история.
Оглавление

4 декабря 2024 года. Половина второго дня. Улица Техническая, дом 148, Екатеринбург. Мужчина, который пришёл проводить интернет в одну из квартир многоэтажки, увидел страшную картину. Внизу, у подъезда, лежало тело подростка. Парень разбился насмерть, упав с высоты.

Шестнадцатилетний Артём. Всего вчера он радовался подарку – новому телефону от брата. А сегодня этот телефон остался лежать на лоджии десятого этажа. Рядом – рюкзак и ключи от квартиры. Парень аккуратно сложил свои вещи, будто собирался в дорогу. И действительно собирался. Только в путь, из которого нет возврата.

Следователи сразу поняли: это не несчастный случай. Артём ушёл сам. Сознательно. Оставив после себя короткую предсмертную записку с просьбой о прощении.

Городок, где умирали от рака

Артём был родом из Камышлова – небольшого городка Свердловской области, в двухстах километрах от Екатеринбурга. Жил с матерью, которая трудилась поваром в обычной столовой. Женщина воспитывала сына одна – отец давным-давно ушёл из семьи, бросив их.

Обычная история. Мама-одиночка, подросток, скромная жизнь в провинциальном городке. Ничего не предвещало трагедии. Пока в их семью не пришла беда.

Город Камышлов
Город Камышлов

Сначала у бабушки Артёма обнаружили онкологию. Рак – болезнь жестокая и беспощадная. Бабушка угасала на глазах. Лечение не помогало. Подросток видел, как близкий человек медленно уходит, и ничего не мог с этим поделать. В шестнадцать лет ты уже всё понимаешь, но ещё не знаешь, как справляться с такой болью.

Бабушка умерла. И словно открыла проклятую дверь для новой беды.

Следом заболела мама Артёма. Тот же диагноз – рак. Та же злая, неумолимая болезнь. Только развивалась она молниеносно. Буквально за несколько месяцев женщина сгорела. Врачи разводили руками. Соседи шептались:

«Так быстро... Бедный мальчик...»

Когда остаёшься совсем один

В сентябре 2024 года мама Артёма умерла. Шестнадцатилетний подросток остался круглым сиротой. Представьте себе это состояние. Тебе шестнадцать. Ты только начинаешь жить. А твоей мамы – единственного по-настоящему родного человека – больше нет.

Той, что варила тебе суп, обнимала перед сном, говорила, что всё будет хорошо. Той, ради которой ты старался хорошо учиться. Той, что была твоим домом, твоей опорой, твоей защитой. Её больше нет. И не будет. Никогда.

Психологи говорят: потеря родителя в подростковом возрасте – одна из самых тяжёлых психологических травм. Ребёнок теряет не просто близкого человека. Он теряет почву под ногами, теряет смысл, теряет будущее. Особенно если эта потеря происходит внезапно, после тяжёлой болезни, когда подросток месяцами наблюдал страдания матери.

Артём переехал в Екатеринбург. Двоюродный брат оформил опекунство и забрал племянника к себе. Квартира на 24-м этаже высотки на улице Технической. Новая школа, новые одноклассники, новая жизнь. Чужая жизнь, которую Артём, возможно, не хотел.

Брат со своей семьёй старались. Пытались как-то помочь парню. Подарили новый телефон – может быть, думали, что это поможет отвлечься, найти новых друзей, вернуться к нормальной подростковой жизни. Но разве может телефон заполнить пустоту после смерти матери?

Тихий, замкнутый, ранимый

Знакомые семьи брата рассказывали: Артём был очень тихим подростком. Замкнутым. Ранимым. Не из тех, кто жалуется или делится переживаниями. После смерти матери стал ещё молчаливее.

Уходил в себя всё глубже. Казалось, строил вокруг себя невидимую стену. Не говорил о боли – просто носил её внутри, как тяжёлый камень на сердце. А окружающие, может быть, думали: время лечит, привыкнет, адаптируется.

-3

Но по ночам Артёму снилась мама. Каждую ночь. Она приходила к нему во сне – может быть, улыбалась, может быть, обнимала его, как раньше. А парень просыпался и понимал: это всего лишь сон. Мамы больше нет. Только пустая, холодная реальность.

Специалисты называют это посттравматическим стрессовым расстройством с признаками тяжёлой депрессии. Подросток застревает в прошлом. Не может принять реальность. Цепляется за воспоминания, за сны, за любую возможность хоть как-то почувствовать близость ушедшего человека. И с каждым днём боль становится только невыносимее.

В России ежегодно фиксируется рост числа подростковых суицидов. В 2021 году только в Свердловской области покончили с собой 36 несовершеннолетних – на 60% больше, чем годом ранее. В 2024-м в одном Екатеринбурге произошло 13 случаев самоубийств подростков, из них 10 жертв – мальчики.

Основные причины: психологические травмы, потеря близких, депрессия, отсутствие своевременной помощи. Артём собрал в себе все эти факторы риска сразу.

Последние часы

Утро началось обычно. Артём собрался, позавтракал, может быть, даже попрощался с семьёй брата перед выходом из дома. Никто не знал, что видит его в последний раз.

Днём подросток вернулся домой. Но поднялся не на свой 24-й этаж. Остановился на десятом. Вышел на лоджию. Достал рюкзак, аккуратно положил туда ключи от квартиры. Рядом оставил телефон – тот самый подарок от брата.

Что творилось в его душе в эти последние минуты? О чём он думал? Вспоминал маму? Бабушку? Дом в Камышлове, где прошло детство? Или просто чувствовал, что больше не может терпеть эту боль?

Артём написал короткую предсмертную записку. Попросил прощения у брата и его семьи.

«Простите меня», – написал он.

За что просил прощения? За то, что не смог справиться? За то, что оказался недостаточно сильным? За то, что выбрал этот страшный путь?

«Мне снится мама каждую ночь», – признался Артём в записке.

Эти слова – не просто фраза. Это отчаянный крик о помощи. Крик, который прозвучал слишком поздно.

После трагедии

Тело подростка обнаружил мужчина, который пришёл проводить интернет-кабель в одну из квартир. Вызвали скорую помощь, полицию, следователей. На место выехали сотрудники Следственного комитета.

Начали проверку обстоятельств гибели. Осмотрели личные вещи Артёма, изучили переписку в его телефоне, опросили родственников, учителей из новой школы, одноклассников. Искали ответы на мучительные вопросы: что подтолкнуло парня? Были ли какие-то признаки? Можно ли было предотвратить?

-4

Но разве можно измерить боль в сообщениях? Разве отчаяние описывается смайликами в переписке?

Семья брата организовала похороны. Ещё одни. После мамы. После бабушки. Теперь – Артёма. За один год семья потеряла троих близких людей.

Знакомые погибшего отказались давать комментарии журналистам. И правда – какие слова могут описать эту трагедию? Что можно сказать о шестнадцатилетнем мальчике, который не смог пережить потерю матери?

Когда помощь приходит слишком поздно

Статистика беспощадна и страшна. По данным прокуратуры Свердловской области, ведущие причины подростковых суицидов – это психологические травмы, конфликты, потеря близких родственников.

Специалисты единогласны: детям, пережившим утрату родителей, критически необходима профессиональная психологическая помощь. Работа с психологом. Психотерапия. Группы поддержки для подростков, переживших потерю. Создание безопасного пространства, где ребёнок может говорить о своей боли, не боясь осуждения.

Но часто этой помощи либо нет вообще, либо она приходит слишком поздно. В Екатеринбурге работает Центр поддержки приёмных детей, который оказывает психологическую помощь сиротам и детям, оставшимся без попечения родителей. Но попал ли туда Артём? Успели ли специалисты помочь ему справиться с горем?

В 2021 году в Свердловской области приняли специальную программу профилактики суицидального поведения среди несовершеннолетних, рассчитанную на 2021-2023 годы. Программа работала, проводились тренинги, консультации, создавались службы экстренной психологической помощи. Но Артём всё равно не дожил до своего семнадцатилетия.

Близкие говорили, что подросток не высказывал суицидальных намерений. Он был тихим. Молчаливым. Держал всё в себе. А когда подросток молчит – это не значит, что у него всё хорошо. Часто молчание означает, что ему настолько плохо, что он даже не может об этом сказать. Не находит слов. Не видит смысла.

Горе, с которым невозможно справиться

Можно долго искать виноватых. Можно говорить:

«Надо было внимательнее следить»

Можно обвинять брата, родственников, учителей, школьных психологов. Но правда в том, что иногда горе бывает настолько огромным, что подросток просто физически не может с ним справиться.

Артём за короткое время потерял двух самых близких людей – бабушку и маму. Потерял дом, где вырос. Потерял привычную жизнь, друзей, родной город. Переехал в чужую квартиру, в чужую семью, в чужой город. Начал учиться в новой школе, где никого не знал.

Он потерял абсолютно всё. И не нашёл в себе сил строить новую жизнь.

Эксперты по детской психологии утверждают: подростку, пережившему смерть близкого, нужно создать безопасное пространство для выражения чувств. Нужно дать ему понять, что любые эмоции – и гнев, и страх, и отчаяние, и даже желание умереть – это нормальные реакции на ненормальную ситуацию.

Нельзя пытаться «отвлечь» или «развеселить» ребёнка. Нельзя говорить:

«Возьми себя в руки, жизнь продолжается»

Нужно просто быть рядом. Слушать. Принимать.

Но часто взрослые сами не знают, как помочь. Боятся этой боли. Не находят правильных слов. И ребёнок остаётся один на один со своим горем. А горе пожирает его изнутри, день за днём, ночь за ночью.

Что осталось после Артёма

На лоджии десятого этажа остались вещи шестнадцатилетнего парня. Рюкзак с учебниками. Ключи от квартиры. Новенький телефон – подарок брата, который так и не успел принести радости.

В Следственном комитете Свердловской области осталось дело о проверке обстоятельств гибели несовершеннолетнего. Формальное дело, которое закроют через несколько недель с выводом: суицид на почве депрессии после потери близких.

-5

У семьи брата осталась боль и мучительный вопрос:

«Могли ли мы что-то сделать? Могли ли мы спасти его?»

А где-то, может быть, Артём наконец встретился с мамой. С той самой, что приходила к нему каждую ночь во сне. Может быть, там, где он сейчас, ему больше не больно.

Эта история – не просто очередная криминальная сводка. Это напоминание о том, что подростковая депрессия – не выдумка и не блажь. Это серьёзное заболевание, которое может привести к трагедии. И что детям, пережившим потерю родителей, нужна настоящая, профессиональная, своевременная помощь.

Не через месяц. Не через неделю. Сразу. Потому что иногда счёт идёт на дни.

У нас есть еще истории, статьи про которые совсем скоро выйдут на нашем канале. Подписывайтесь, чтобы не пропустить!
👍 Поддержите статью лайком – обратная связь важна для нас!