Наверняка вы хоть раз слышали эту фразу — на выставке, у дилера или в разговоре между коллекционерами:
«Надо брать сейчас. Потом художник умрёт — и будет дороже».
Звучит почти как аксиома. Будто смерть — это последний и самый надёжный способ превратить искусство в инвестицию. Но если всё действительно так работает, почему рынок снова и снова не оправдывает этих ожиданий? Почему одни художники после смерти дорожают, а другие будто исчезают вместе с ней?
Попробуем разобраться без романтики и без иллюзий — просто посмотрим, как всё устроено на практике.
Художник умер. Что происходит с его работами дальше?
На первый взгляд логика кажется безупречной. Художник больше не создаёт новые работы — значит, их количество ограничено. А раз ограничено предложение, цены должны расти.
Проблема в том, что арт-рынок почти никогда не реагирует так прямолинейно. В реальности смерть художника редко приводит к дефициту. Скорее наоборот — рынок внезапно наполняется его работами.
Наследники, коллекционеры, галеристы начинают продавать то, что годами держали «про запас». В результате предложение резко увеличивается, и вместо роста цен рынок получает паузу или даже заметную просадку.
Смерть художника — это не кнопка «вверх». Это момент нестабильности.
Почему «эффект смерти» часто не срабатывает
Исследования арт-рынка показывают довольно неприятную для инвесторов картину. Год смерти художника редко становится моментом роста цен. Иногда происходит ровно обратное.
Если повышение и начинается, то, как правило, ещё при жизни — на фоне выставок, возрастающего внимания институций, кураторских проектов, ретроспектив, разговоров о наследии. Сама смерть лишь подводит черту под процессами, которые уже шли.
А дальше всё зависит от того, есть ли кому и зачем этот интерес поддерживать. Без институционального участия, без текста, без выставок художник может легко «выпасть» из поля зрения рынка — и навсегда.
Кому смерть действительно помогает, а кого окончательно стирает
Истории громкого посмертного успеха существуют, но их не так много, как принято думать. Обычно они совпадают по набору условий: художник был заметен при жизни, его работ немного, а наследием активно занимаются музеи, фонды или кураторы.
В таких случаях смерть действительно фиксирует ценность и может со временем привести к росту цен.
Но гораздо чаще происходит обратное. Без поддержки и внимания имя постепенно растворяется, а рынок теряет к художнику интерес. Смерть в этом случае ничего не «запускает» — она просто ставит точку.
Почему коллекционеры нередко выбирают мёртвых художников
Как бы цинично это ни звучало, для коллекционеров мёртвые художники часто оказываются понятнее и спокойнее.
Их наследие уже сформировано. Количество работ известно. Репутация зафиксирована. Никаких неожиданных поворотов, слабых новых серий или резких смен стиля.
Такой рынок проще анализировать и проще прогнозировать. Это не про холодный расчёт, а про снижение неопределённости — одной из главных проблем арт-рынка.
Смерть — не стратегия и не гарантия
Самое важное здесь — не перепутать причину и следствие. Смерть художника не создаёт ценность сама по себе. Она лишь подчёркивает то, что уже было — интерес, внимание, контекст или их отсутствие.
Миф о «посмертном росте» удобен, потому что упрощает сложную систему до одной формулы. Но в реальности искусство живёт по другим законам — законам времени, разговора и памяти.
Почему живые художники часто стоят дороже — и дело тут не в таланте
Есть ещё один аспект, о котором редко говорят открыто.
Арт-блогер Пётр Митюшкин, автор канала «Сочувствующий коллекционер», формулирует его предельно просто: живые художники часто стоят дороже, потому что им нужно зарабатывать здесь и сейчас.
В цену их работ включено не только само искусство, но и возможность продолжать работать: мастерская, материалы, участие в выставках, базовое выживание. Это не оценка таланта — это экономика.
У мёртвых художников этого давления больше нет. Их работы не оплачивают чью-то жизнь напрямую, и потому часто оказываются в более честном ценовом поле. В этом смысле покупка работ ушедших авторов иногда действительно бывает выгоднее — без иллюзий и лишних ожиданий.
Обо всём этом и о многом другом Пётр Митюшкин, а также арт-блогеры Елена Соломенцева и Вероника Никифорова рассуждают в нашем подкасте «Я так вижу». Вы можете подписаться на их соц. cети, чтобы ближе познакомиться с современным искусством:
Пётр Митюшкин
Telegram: @sadcollector
Елена Соломенцева
Telegram: @letart
Вероника Никифорова
Telegram: @non_critical
В выпуске «Как говорить об искусстве честно и не выгореть: отписки, критика и правда арт-блогинга» мы вместе разбираемся, почему арт-блогинг — это скорее привилегия, чем способ заработка, как выставки могут «убивать» искусство и почему иногда картины с котиками побеждают концептуальный видеоарт.
Если вам хочется разбираться в искусстве без глянца и красивых легенд — подписывайтесь на наш YouTube-канал и смотрите подкаст целиком: https://www.youtube.com/@dariart_ru.
