Рассказ 4
Помните инженера Шурика из кино про то, как Иван Васильевич менял профессию? Нет-нет, рассказ будет не про него, я и так хожу по краю, пытаясь не нарушить авторское право. Просто таким незамысловатым способом хочу вам создать определенное настроение. Ну, там ассоциации всякие, образы… Уже возникли? Зафиксируйтесь в этом состоянии, пожалуйста!
Меж тем, в одном из домов, обслуживаемых ТСЖ-5, жил и временами трудился в импровизированной лаборатории на крошечной кухне химик-изобретатель Станислав Копейкин. При чем просто химиком он был согласно записи в трудовой книжке, смиренно пылившейся в закромах у кадровички местного НИИ стоматологии, а вот химиком-изобретателем – по призванию, по зову сердца, по велению души.
Работу на дом он не таскал, а вот реактивы и прочие реагенты – с большой охотой и в огромном количестве. И находили они в его кухонной лаборатории применения, далекие от экспериментов над зубными пастами, стандартные для его деятельности на стоматологическом поприще.
Усугублялось это еще и тем, что человеком он уродился честолюбивым, падким на похвалу и охочим до славы. Желательно, всемирной. И на века. И чтоб кино про него снимали, в песнях воспевали да на цитаты растаскивали. В общем, чтобы как у Шурика, только взаправду, и чтобы жена не ушла… ну, или для начала хотя бы у него появилась.
И именно по причине своей холостяцкой доли, живота не щадя, Шурик… то есть Станислав смешивал во всех мыслимых и немыслимых пропорциях ингредиенты своей будущей – тьфу-тьфу-тьфу, чтоб не сглазить – зубной пасты с рабочим названием «Очаровашка-3000». Вы, наверное, удивитесь, а некоторые из вас даже не постесняются спросить с чего бы вдруг зубная паста, а не, например, портативный адронный коллайдер? Ну, во-первых, Копейкин – химик из НИИ стоматологии, и на пастах он не только собаку съел, а целый зоопарк с крокодилами, бегемотами и – а-а-а – и зелеными попугаями. Во-вторых, любой почистивший зубы «Очаровашкой-3000», вмиг станет в сотню раз привлекательней для окружающих, а это большое подспорье в обретении жены. А портативный адронный коллайдер только ботаников всех мастей привлечет. А этого добра у него и на работе вагон и вагонетка.
Надеюсь, я вас убедила? А хотя вижу, кто-то порывается задать вопрос, что значит «3000». А ничего не значит, просто любая уважающая себя революционная разработка должна иметь цифру. Желательно трехзначную. А еще лучше – четырехзначную. Хотя, с другой стороны, это могла быть и трехтысячная попытка создать хоть как-то работающий образец. А пока максимум чего достиг Станислав – очень свежее дыхание. Что уже немало.
В начале своих испытаний он делал ставку на медово-ванильную базу, как на что-то создающее ощущение мягкости и уюта. Потом вдруг переходил к цитрусам и ментолу, чтобы добавить свежести и сумасшедшего драйва. А в следующие ночи он проводил опыты уже с кардамоном, корицей и мускатным орехом: «Мне нужна таинственность, чувственность, интрига», – шепотом приговаривал он, согнувшись над колбой.
Спустя многие бессонные ночи и тонны израсходованных реактивов, он, наконец, открыл вещества, которые станут основой его «магической» зубной пасты.
Дамы и господа, прошу приветствовать:
Наномагнетит обаяния, чей уникальный состав, наделяет улыбку гипнотической притягательностью за счет работы полирующих веществ и оптической магии.
Феромонный эликсир с бета-иононами, которые при испарении оставляют след таинственности, делают носителя гораздо привлекательнее. А эфирные масла сандала и жасмина воздействуют прямиком на лимбическую систему, повышая уверенность и вызывая небольшое возбуждение.
Альфа-энзимы харизмы активируют мускулатуру лица, придавая улыбке идеальные пропорции. А что под капотом? Тут все просто: женьшень из бабушкиной аптечки и кофеин из банки с кофе – первый улучшает кровообращение и делает кожу лица более сияющей и подтянутой. А второй повышает тонус мышц, включая лицевые, за счет улучшения циркуляции крови.
Плюс витамин B3 – абракадабра – и вот уже целый жених получается.
Я бы до кучи добавила щепотку перца чили, чтобы губы чуть припухли. И ментола, чтобы перебить вкус всего вышеперечисленного. Но кто ж меня спрашивает.
И вот наступает момент и Станислав готовится испытать на себе свою чудо пасту. С осторожностью сапера, держа на вытянутых руках блюдце с готовой смесью, он направляется в ванную. Как вы понимаете, я бы не стала рассказывать эту историю, если бы все у него пошло по плану. Не пошло. Копейкин споткнулся. О табурет или о ножку стола, или о кошку, или еще обо что-то – это не важно. Важно то, что опытный образец под трехэтажные вопли создателя улетает прямо в полку с приправами. Там смесь обретает новый ингредиент – хмели-сунели. Не знаю, какие боги там посмеялись и защелкали пальцами, но смесь закипела, забулькала, забурлила… и целенаправленно испарилась прямо в вытяжку над мойкой.
И вот таким замысловатым научным способом история обрела новых персонажей. Бабуля Плющ, имени-отчества которой никто не знает, а те, кто знает, те не помнят, жила с внучкой Ритой и любовью к гастрономическим изысканиям.
Первым, что накрыло той самой химико-магической нано-хмели-сунельной летучей смесью, как вы догадываетесь, оказалась квартира бабули Плющ.
Первой, кого накрыло, вполне закономерно, оказалась сама бабуля.
Той ночью ей не спалось. И совсем не потому, что она выспалась днем. И не потому, что перепила кофе. И даже не потому, что ее мучала совесть из-за того, что отругала доктора Виктора Власова за поставленный диагноз. Он посмел предположить, что ее бессонница уходит своими корнями в ее возраст. Мол, это нормально, что старики мало спят. Естественно, бабушка Плющ взбеленилась от такой неслыханной дерзости:
«Кто тут старуха? Где ты тут бабку увидал?»
И прочие вопрошающие и посылающие предложения лились… нет, выливались из уст нашей милой бабушки.
А Плющ действительно не спала в силу возраста. И мне, как автору, легко писать правду, ведь потом не придется отвечать перед ней.
В общем, копошилась бабуля на кухне, что-то резала, чистила, крошила, пассеровала, солила, а то и перчила, бланшировала, припускала, перемешивала, временами взбивала, и изредка мариновала… В общем, вела свою обычную деятельность.
А потом ей вдруг нестерпимо захотелось рахат-лукума, шербета и пахлавы. С хлебом. Вот, не сходя с этого места. Вот прям вынь да положь. Вот кровь из носу. Срочно! И танцевать лезгинку. И не абы какую, а азербайджанскую. К ее радости, посреди ночи к ней явился шестидесятишестилетний, но полный сил, сосед Марк Василич (именно так), которого накрыло как раз-таки вторым и который тоже не спал в силу возраста.
Шепотом, потихонечку, чтобы не разбудить домочадцев в лице внучки Риты, бабуля Плющ и старик Марк устроили вечеринку в лучших традициях восточных сериалов про любовь. Во всяком случае они так думали. Автор не станет уточнять, о чем конкретно думали пенсионеры: о лучших традициях, восточных сериалах или о любви, но он может с уверенностью сказать, что совсем не уверен в адекватности мыслей этих двоих.
Как бы ни старались не шуметь бабуля и дедуля, но Рита все равно стала свидетелем происходящего. И не потому, что у внучки такой острый слух, что она услышала стариковский отжиг сквозь стены, беруши и сон. И даже не потому, что она частенько практиковала ночные вылазки на предмет развлечения, и как раз сейчас возвращалась со своей гулянки. Все проще: Рита – девица, которая не интересовалась ничем серьезнее дурацких телепередач и журналов мод, все это время находилась тут же на кухне, размышляя о жизни, о бытие, о вечном, о материях метафизических, о паранормальном, о таинственном, о сакральном, о том, кто виноват и что делать. Как вы понимаете, ее тоже накрыло.
И естественно, она невольно пронаблюдала и даже местами нарочно проанализировала все изменения, произошедшие с бабушкой и Марком Василичем. Несколько раз она порывалась вопросить какого лешего тут творится, но каждый раз ее настигала волна такого ступора, граничащего со страхом, что она даже боялась дышать.
Проходя через стадии отрицания и гнева, она поймала себя на мысли, что пританцовывает в такт творящемуся безумию. А когда внучка практически приблизилась к стадии принятия, в ее мозгу словно сработал щелчок, и она подала голос:
– Бабушка-бабушка, а почему у тебя такой большой нос? – Рита, наконец, осмелела на столько, чтобы задать столь некорректный вопрос.
– А патамушта, дарагой! – однозначно ответила Бабушка, многозначительно повела бровью и продолжила замешивать пахлаву, периодически подергивая бедрами в такт кеманчи (муз.инструмент, как вы понимаете), на которой тихонькой играл Марк Василич, сидя на домотканом ковре в самом центре кухни.
Риту такой ответ не то, чтобы удовлетворил, но по крайней мере заставил встрепенуться, встряхнуться, подскочить на месте и тут же выскочить в открытую дверь. Но поскольку эта дверь вела в кладовку, то и это не привело девушку к удовлетворению, поэтому она выскочила в окно (благо, первый этаж). А за окном темно, и автор не успела проследить куда подевалась Рита.
– Твоя пахлава достойна похвалы! – Марк, похвалил пахлаву Плющ, не переставая играть затейливую для слуха простой русской бабы мелодию.
– Ай, спасибо! – ответила Плющ старшая, не прекращая танцевать под затейливую для слуха простой русской бабы мелодию.
– А рецептик не подкинешь? – подмигнул старик.
– Подкину, – лукаво улыбнулась бабулька, – аккомпанируй.
И Марк Василич бодро заиграл мелодию. А Плющ старшая запела. Кстати, вам, дорогие читатели, я тоже советую спеть эту песню. Ну, или хотя бы с чувством продекламировать стихи. А автор по неведомой причине поет ее в своей голове под мелодию песни «Петербург – Ленинград».
Куплет 1:
Тебе надо сначала замесить быстро тесто:
Масла взять и муку вместе перетереть,
Три желтка положить, ведь там есть еще место,
К ним сметаны и соду. И песенку спеть.
А готовое тесто убери в холодильник.
И начинку готовить скорей начинай:
Все орехи – смолоть, но, заметь, что несильно.
Да и песенку петь ты не переставай.
Припев:
Я не буду, я не буду добавлять в начинку соль.
Это делать – это делать ведь нельзя, ох, нет, нельзя!
Лучше медом – лучше медом успокой на сердце боль,
Чтобы вышла, чтобы вышла пахлава.
Куплет 2:
Не забудьте белки и сахар добавить
В эту чудную хоть неготовую смесь.
Замешайте ее и на время отставьте
И с себя прогоните ненужную спесь.
Счастье и доброту в душу вы запустите.
Ведь без них весь рецепт – лишь пустые слова.
И начинку на тесто скорей положите.
Слой за слоем – и будет у вас пахлава.
Припев:
Я не буду, я не буду добавлять в начинку соль.
Это делать – это делать ведь нельзя, ох, нет, нельзя!
Лучше медом – лучше медом успокой на сердце боль,
Чтобы вышла, чтобы вышла пахлава.
Бабушка Плющ закончила песню и повернулась к Марку Василичу (именно так). В его глазах застыли слезы. Он моргнул и соленый поток хлынул на пол, затапливая подсобку сантехников на цокольном этаже:
– Воистину, дорогая соседка, воистину! Самые главные ингредиенты любого блюда – доброта и любовь.
– Так выпьем же за вот это вот самое!
– А это уже лишнее.
– И то верно!
До самого утра старик и старушка предавались кулинарным утехам. А на утро они наготовили так много, что всю следующую неделю в их многоквартирном доме 29/61 проходил фестиваль кавказкой кухни. И так бабуле Плющ понравилось кормить людей в промышленных масштабах, что арендовала помещение в их же доме, и открыла там кафе с домашней кухней с незамысловатым названием «У бабушки».
Что касается внучки Риты, она еще несколько дней находилась в месте, о котором автор ничего не знает. И вернулась вся загадочная, но при этом полная ответов на все извечные вопросы человечества. А еще от нее подозрительно пахло зубной пастой. И химиком.