Презрительно брошенная при расставании с бывшим фраза вот уже 2 года звенела в ушах. Кому ты будешь нужна? Кому нужна? Кому? Никому! Для Олеси это никогда не было сюрпризом – за 25 лет своей жизни она действительно никому не была нужна, включая и маму с папой.
Родители девушки в 90-е годы успешно делали бизнес и детей совершенно не планировали. Беременность застала маму Олеси врасплох, но уже через сутки она равнодушно сообщила супругу, что ребенка оставлять не намерена – впереди у них важная встреча с партнерами, а затем и несколько командировок. Супруг с этим решением был полностью согласен, но вдруг задумчиво взглянул на жену:
- Наташа, а может пусть будет? Да, сейчас не самое лучшее время, но бизнес идет хорошо, ты полностью здорова. Когда еще? Родишь, наймем штат нянь, которые все сделают, а по итогу у нас будет наследник.
- А если девочка? – женщина привыкла просчитывать риски и неопределенность ее не устраивала ни под каким соусом.
- Тоже ничего, - поддержал супруг. – Ты вон у меня какая умница. Пойдет в тебя девчонка, так и парня не нужно – все в свои руки возьмет.
- Может ты и прав… - задумчиво кивнула Наталья. – Пусть будет.
Так прозаично, между встречами и командировками решилась судьба Олеси. Беременность ее маму не изменила. Поэтому, как и было запланировано, девочкой занимались няни и порой бабушка. Уже пожилая женщина не могла в полной мере присматривать за внучкой, да и нравом обладала довольно суровым, уставая от обнимашек, детского писка и визга. Приезжала она редко и нежностями девочку не баловала. Как и родители, которых Олеся видела лишь наездами. Она так и не поняла, любили ли они ее и что она сама испытывала к эти странным людям, равнодушно чмокающим ее в макушку и даже не спрашивающим ни о чем. Жизнь не дала ей даже малейшего шанса разобраться в этом вопросе – родители погибли при сомнительных обстоятельствах, а их бизнес отошел какому-то партнеру, о котором не знал никто из доверенных лиц. От родительской империи Олеся не получила ровным счетом ничего. И если бы не бабушка, в свое время откладывающая все переданные сыном деньги в дальний ящичек шкафа, им пришлось влачить жалкое существование.
Несмотря на то, что росла девочка с родным человеком, иллюзий у Олеси не возникало – теплых чувств к ней бабушка не испытывала, хотя и не обижала внучку. Она попросту старалась лишний раз не контактировать с жаждущей тепла и ласки девочкой.
- Бабуль, - ластилась к ней восьмилетняя Олеся, - смотри, сколько у меня пятерок в дневнике. Учительница очень хвалила.
- Вот и учись, - ворчала бабушка, недовольная тем, что ее отвлекли от просмотра сериала. – Мне-то зачем под нос совать? Тебе дальше жить, Олеська. Вот и думай, как.
И Олеся жила. Постепенно, замыкаясь в себе и все реже проявляя чувства. А кому их показывать, если нет до них дела совершенно никому? Тихая, скромная и старательная она очень нравилась учителям. Ее часто ставили в пример, чем лишили возможности выстроить теплые отношения с одноклассниками. Заучку, как ее быстро прозвали бойкие на язык девчонки, никто особо не любил. Мальчишки считали ее откровенно неинтересной, предпочитая компанию других девочек, а те презрительно косились на простенько одетую Олесю. Она все понимала. Иногда плакала в подушку, но со временем смирилась. Есть люди, созданные для любви, а есть другие. Как она. Те, кто никому не нужен. На этом она решила поставить окончательную точку в своих душевных терзаниях.
Но… у судьбы свои правила игры. И на первой университетской вечеринке на нее обратил внимание Леша.
- Эй, ты чего сидишь одна? Презираешь всех? – на подоконник, где уже полтора часа сидела Олеся, присел вихрастый и симпатичный паренек в модной рубашке. – Эээй! Оглохла? Меня Леша зовут.
- Олеся, - тихо произнесла она.
- Красиво, - улыбнулся он. – А одна почему?
- Да, не знаю… Не складывается у меня как-то с подружками… - почему-то призналась она.
- Пошли, - он спрыгнул и протянул ей руку. – Ты просто не успела ни с кем познакомиться, а я всех здесь знаю. Познакомлю, так уходить не захочешь!
Олеся удивленно на него посмотрела, намереваясь отказаться, но… ладонь сама собой легла в руку парня.
С этого дня ее мысли занимал только Лешка! Она влюбилась целиком и без остатка, не замечая, что сынок обеспеченных родителей капризен, грубоват, не выносит проблем и не готов любить хоть кого-то, кроме себя. Олесе он казался самим совершенством, а подтверждение ответных чувств она видела в любой мелочи, на которые другая девушка даже не обратила бы внимания. Адресованная только ей улыбка. Ободряющее пожатие руки. Поход в кафе. Простенький букетик цветов. С каждым днем Олеся влюблялась все больше и больше, а Леша становился все требовательнее и требовательнее, подминая ее под себя.
Новость о беременности девушки он воспринял без энтузиазма.
- Не ожидал я от тебя, Леська, такой подставы.
- Леша, - растерялась она, - но я же не специально…
Горячие слезы брызнули из глаз, и она совершенно по-детски разревелась, сползая по стене.
- Нечего слезы лить, - тут же среагировал он. – Поздно уже. Жить будем. У тебя последний курс, успеешь до родов диплом получить.
- А на что жить? – хлюпала носом Олеся.
- Мои не бедствуют, да и у тебя кое-что припасено, - разумно заключил парень.
Тогда на его фразу Олеся не обратила внимания. А зря! Уже много позже, когда на свет появился маленький Кирюша, а любимый все тянул со свадьбой, она возмутилась:
- Леша, я тебе кто? Ты дал Кириллу свою фамилию, но так и не хочешь давать ее мне. Что не так?
- Я живу с тобой, как с женой, - взорвался он. - Забочусь, кормлю, пою и слушаю вопли этого ребенка, который никогда не унимается. Я делаю все, а ты между делом ныкаешь от меня денежки.
- Какие денежки? – изумилась Олеся.
- Те самые, что тебе отец оставил, - ухмыльнулся Леша. – Или ты думала, я ничего не знаю? Мои родоки твоих знали и про делишки их тоже. Они сразу смекнули, что твой хитрый папаша как-то увел активы и оставил денежки тебе, наивной дочурке. Жила ты скромно, вот никто и не подумал, что с тебя взять можно.
- Так ты все ради денег? – задохнулась она.
- Не то, чтобы… - равнодушно пожал он плечами. – Ты прикольная, но без денег мне не нужна. Я себе поярче и поинтереснее найду. Весь смысл был в объединении капиталов, а ты оказалась еще та продуманка.
- Леша, у меня ничего нет, - она вытерла слезы и выпрямилась. – Отец ничего мне не оставил. Ты просто зря потерял время.
Его насмешливый взгляд прожигал до самого сердца. Как она могла не замечать его равнодушия? Ни разу он не встал к Кирюше, не сменил ему подгузник и не покормил его. Ни разу он не помог ей и не спросил, чего она хочет. Он в принципе никогда не спрашивал, чего она хочет. Это осознание стало последней каплей. Олеся решительно открыла шкаф и принялась вынимать из него аккуратно сложенные стопочки.
- Это что за демарш? – заглянул в комнату Леша. – Уходить собралась? Ну-ну. Потом обратно не возьму. Кому ты нужна с этим «прицепом»?
- Ты прав, Леша, - она обернулась и холодно посмотрела на человека, которого уже не любила. – Никому не нужна. Разве, что своему маленькому «прицепу». Мне и того достаточно.
С двумя чемоданами и малышом в руках Олеся вернулась в квартиру умершей еще до рождения правнука бабушки. Она плохо помнила, как непослушными пальцами открыла замок, вошла, положила сладко сопящего сына на кровать и разрыдалась. Горько. С надрывом. По-бабьи. Дверь позади нее тихо скрипнула, и чья-то рука легла на плечо. Испуганная Олеся вскочила – перед ней стояла пухленькая женщина средних лет, в халате и со… скалкой в руках.
- Здравствуйте, - улыбнулась она, пряча скалку за спину. – Моя квартира напротив, я месяц назад въехала. Знаю, что тут никто не живет и вдруг звуки, шумы… Решила проверить… Вы уже простите меня…
- Ничего, - Олесе вдруг стало стыдно за свою истерику. – Я здесь раньше с бабушкой жила, а теперь вот вернулась. Меня Олеся зовут, а этом мой сын Кирилл.
- А я – Ирина Петровна. Можно просто Ирина, - улыбнулась соседка. – Будем дружить.
Она кивнула и собралась выйти, но почему-то вернулась. С теплом заглянула в заплаканное лицо девушки и с участием спросила:
- Олеся, у вас беда? Поделитесь, легче станет. Одной тяжкий груз не вынести.
От тихого голоса, в котором не было привычного Олесе безразличия, она сперва растерялась, а потом вдруг обняла новую знакомую и, уткнувшись в нее, вывалила разом все свои беды.
Так началась их дружба, нашедшая самое неожиданное продолжение – спустя 3 года Олеся вышла замуж за единственного сына Ирины Глеба, унаследовавшего от матери не только доброе сердце, но и спокойный, рассудительный нрав. Они так и живут на одной площадке, наведываясь друг к другу в гости несколько раз в день, а подросший Кирюша, уже давно зовущий Ирину бабушкой, искренно считает, что Глеб – его папа, который просто долго-долго был в командировке.
Никому не нужна. Больше эти слова Олесю не цепляют. Впервые у нее есть семья. Настоящая и крепкая. А Леша… Спасибо за то, что она оказалась ему не нужна.