В громком деле Ларисы Долиной едва ли не каждый день появляются всё новые и новые скандальные подробности. Недавно в Сеть попал текст решения суда, в котором Долина фактически пытается перекинуть ответственность на Лурье, утверждая, что она "должна была проявить разумную осмотрительность". На этом фоне в Сети поднялась новая волна негатива, а буквально вчера стало известно о том, что Долину "отменяют" буквально везде и всюду.
Напомню, на первых порах выступление Долиной в столичном ресторане заменили выступлением цыганского ансамбля. Затем крупный российский оператор фастфуда ввёл запрет на доставку по адресу проживания певицы. Апогеем стал массовый возврат билетов на её концерт - ряд зрителей отказались от ранее приобретённых мест. Но всё это лишь "семечки" в сравнении с тем, что было дальше.
Переломным моментом стало интервью Долиной на Первом. Причины провала интервью остаются неясными: возможно, сценаристы не смогли грамотно выстроить диалог, а может, артистка недооценила важность тщательной подготовки.
Итог оказался плачевным - вместо ожидаемого сочувствия публика окончательно утратила к ней доверие, хотя репутация певицы и ранее вызывала вопросы.
Окончательно судьба карьеры прояснилась во время съёмок фестиваля "Песня года" - знакового мероприятия, которое служит для артистов своеобразным маркером профессионального статуса. Участие в этом престижном проекте, организуемом Игорем Крутым, традиционно позволяет звёздам существенно повысить гонорары: успешное выступление на итоговом концерте года автоматически подтверждает их востребованность и даёт право устанавливать максимальные расценки. Однако для Долиной появление на фестивале обернулось сокрушительным поражением.
В минувшие выходные прошли съёмки "Песни года", участие в которой для Долиной должно было стать символическим возвращением на большую сцену. Но по факту всё обернулось откровенной неудачей. Вместо ожидаемых оваций артистка столкнулась с гнетущей тишиной и бросающимися в глаза пустыми креслами, которые красноречивее любых слов демонстрировали отношение публики.
Напряжение ощущалось ещё до выхода певицы. Организаторы проявляли явное беспокойство: постоянно сверялись с документами, суетились, а охрана внимательно отслеживала реакцию зрителей. В зале царило оживление - все гадали, появится ли Долина на сцене.
За несколько дней до концерта инсайдеры высказывали сомнения в её участии, намекая на возможность исключения артистки из программы.
Тем не менее Лариса Александровна всё‑таки вышла к публике. Её внешний облик и манера держаться производили впечатление уверенности: прямая осанка, приподнятый подбородок, безупречный образ словно заявляли о незыблемости её статуса. Для своего "возвращения" певица выбрала композицию с символичным названием "Я буду любить тебя", рассчитывая, что её выразительный голос сумеет растопить лёд в сердцах зрителей.
Однако реакция зала оказалась совершенно не такой, на какую рассчитывала артистка. Первые аплодисменты были редкими и скорее формальными, а вскоре и вовсе затихли. Когда зазвучала музыка, зрители начали массово покидать зал - целыми рядами, без суеты и громких высказываний. Этот молчаливый, хладнокровный исход оказался куда более болезненным, чем любая открытая агрессия. Те, кто остался, дослушали номер до конца, но между артисткой и публикой так и не возникло эмоционального контакта.
Выступление превратилось в формальный ритуал, а атмосфера зала скорее напоминала ожидание скорейшего завершения номера, нежели наслаждение музыкальным событием.
Участница телепроекта "Звёзды в Африке" Айза ёмко охарактеризовала случившееся, отметив, что на этот раз решение об "отмене" артиста инициировали не телеканалы, не продюсеры и не закулисные влиятельные фигуры, а рядовые граждане страны.
Бывшая супруга рэпера Гуфа отметила, что многие артисты прошлых лет настолько привыкли к безнаказанности и привилегированному положению, что перестали осознавать границы допустимого. При этом она выразила удовлетворение тем, что ситуация начинает меняться не по воле самого артиста, а благодаря реакции общества, и высказала надежду, что исполнители, десятилетиями опиравшиеся на связи во властных структурах, в итоге уступят место тем, кто стремится искренне творить и дарить радость зрителям, а не пользоваться служебным положением.
Команда певицы, вероятно, в полной мере осознала масштаб надвигающейся катастрофы: концерты отменяются один за другим, телевизионные площадки бойкотируют артистку, а спрос на билеты стремительно падает. Перед Ларисой Долиной отчётливо проступила перспектива бесславного завершения карьеры без малейшей надежды на реабилитацию.
В этой ситуации накануне выхода на сцену она неожиданно предприняла шаг, которого давно ждали, - появилась в ток‑шоу и заявила о намерении вернуть Полине Лурье 112 млн. рублей.
В эфире артистка рассказывала о тяжёлом моральном бремени, внутреннем конфликте и терзающей её совести, подчёркивая добровольность решения — якобы никто не оказывал на неё давления. Она отмечала, что, хотя суд признал её правоту и закон полностью на её стороне, она хочет поступить "по‑человечески". Однако публичная декларация не вызвала ожидаемого отклика: зрители задавались вопросом, почему решение принято именно сейчас, а не в тот момент, когда Полина Лурье осталась без средств и жилья. Многомесячная оборонительная позиция стороны Долиной - отговорки, заявления о собственной пострадавшей роли и отрицание претензий - резко контрастировала с внезапной щедростью, совпавшей по времени с угрозой серьёзных профессиональных потерь.
Реакция публики оказалась однозначной: слова в эфире восприняли как попытку спасти репутацию, а не как искренний поступок. Полина Лурье не отозвала заявление в Верховный суд, поскольку юридически ситуация не изменилась - деньги пока не поступили на её счёт.
Для зрителей обещания остались пустыми декларациями, нацеленными скорее на получение медийного эффекта накануне самого прибыльного сезона для артистов.
Если бы решение о возврате средств было принято сразу после того, как покупательница лишилась всего, общество могло бы воспринять это как достойный уважения поступок. Однако после месяцев молчания и отказа от диалога заявление прозвучало как попытка выкупить доброе имя: вернуть деньги ради того, чтобы продолжить выступления и оставить скандал позади.
Что в итоге? Сегодня Лариса Долина оказалась в крайне неустойчивом положении. Несмотря на то что её по‑прежнему приглашают на телевидение и включают в крупные мероприятия вроде "Песни года", ситуация стремительно ухудшается: выступления артистки начинают вырезать из эфиров (как это произошло с "Песней года" по решению вышестоящего руководства), а организаторы концертов сталкиваются с невозможностью привлечь зрителей. Сцена в "Мегаспорте", когда публика массово покинула зал, наглядно показала: кредит доверия полностью исчерпан.
Аудитория больше не готова мириться с ощущением, что представители шоу‑бизнеса живут в параллельной реальности, где общепринятые нормы действуют выборочно.
Для Долиной возвращение 112 млн. - лишь первый и самый очевидный шаг на пути к восстановлению репутации. Гораздо сложнее будет вернуть уважение зрителей, которые молча ушли из зала во время исполнения песни "Я буду любить тебя". Любовь аудитории нельзя приобрести через пиар‑кампании или финансовые компенсации - её можно только заслужить искренними поступками.
Друзья, что думаете на сей счёт?