24 декабря – День воинской славы России. В декабре 1790 года русские войска под командованием Александра Суворова взяли Измаил. Начав штурм перед рассветом, Суворов покорил неприступную турецкую крепость на Дунае за несколько часов. Из всего гарнизона смог бежать только один человек. Трофеями русских стали 400 турецких знамен.
Из-за кажущейся легкости суворовских побед можно решить, что турецкая армия была слабой. Это не так. Например, всего через несколько месяцев после поражения при Рымнике турки взяли реванш у крепости Журжу. Имея вшестеро меньше сил, чем у австрийцев, они нанесли им серьезное поражение и захватили всю артиллерию. Были неудачи и у русских полководцев. Но военный гений Суворова признавали и враги, и друзья. Не случайно в знак благодарности австрийский император пожаловал ему титул графа Священной Римской империи.
Правда, однажды и Суворов оказался в таком положении, что не был уверен в победе. Это как раз Измаил. В 1790 году после безуспешной осады турецкой крепости несколькими русскими военачальниками, командование войсками передали Суворову. Новый командующий на лошади объехал Измаил со всех сторон и сделал неутешительный вывод: крепость не имеет слабых мест. Что неудивительно, ведь строилась она по проекту лучших французских и немецких инженеров. Высота вала в некоторых местах превышала 12 метров, глубина рва - 10. Гарнизон насчитывал 35 тысяч турок и крымских татар при 260 орудиях. У Суворова под командованием была 31 тысяча человек.
Шесть дней суворовские войска тренировались, штурмуя макеты стен Измаила, специально для этого построенные в русском лагере. Они быстро забрасывали ров большими связками хвороста, взбирались на вал, ставили лестницы и залезали на стены.
Защитникам крепости дали шанс: отправили ультиматум с предложением сдаться. Однако турки насмешливо ответили, что «скорее Дунай потечет вспять и небо упадет на землю, чем сдастся Измаил».
Два дня продолжалась артиллерийская подготовка. И вот в 3 часа ночи русские построились, снялись с лагеря и направились в назначенные места. Общая атака началась за два часа до рассвета. Суворов рассчитывал, что в темноте войска на подходе понесут меньше потерь от вражеской артиллерии. Шесть штурмовых колонн атаковали крепость со стороны суши, еще три - на легких гребных судах со стороны Дуная.
Офицер Леонтий Неклюдов выказал в этом деле особенную неустрашимость и отвагу. Во время штурма крепости под плотным огнем турок солдаты в замешательстве приникли к земле и кинули лестницы. Секунд-майор Неклюдов, назначенный впереди этой колонны со стрелками, бросился к генералу:
- Ваше превосходительство! Позвольте мне начать!
- С Богом! - отвечал генерал.
- Ребята! - закричал Неклюдов. - Вперед за мною! Смотрите на меня: где буду я, там и вы будете. Вместе разделим славу и честь или положим головы!
Он бросился в глубокий ров и взобрался на вал без помощи лестницы. На бастионе с горстью солдат Неклюдов овладел вражеской батареей. Пуля пронизала его руку близ плеча навылет. Две пули вошли в левую ногу. Турок ударил его кинжалом в колено. Истекая кровью, Неклюдов продолжал бой на бастионе. Тут получил майор еще рану в грудь. Он упал, но уже вся колонна егерей взошла к отнятой батарее, и на стенах крепости гремело победоносное русское «ура». Полумертвого Неклюдова понесли на ружьях в лагерь. Он был первым, кто взошел на вал гордого Измаила.
В крепости устроили больницу, куда из холодных палаток перенесли наконец раненых. В их числе был и Неклюдов, с утра истекавший кровью. Суворов посетил госпиталь, обнял израненного героя и вскричал, обращаясь к свите:
- Храбрый Неклюдов! Неустрашимый Неклюдов! Ура! Ура!
Целый год после этого Неклюдов лечился от ран. Он выжил и в 1792 году приехал в Петербург, где о его подвигах было доложено Екатерине II. Императрица пожаловала герою орден Святого Георгия 4-й степени и 200 душ крестьян, он был произведен в подполковники и назначен комендантом в город Рогачев.
Но вернемся к штурму Измаила. К 8 утра валы были уже взяты, но ожесточенные бои на стенах и улицах города продолжались почти весь день. 26 тысяч турок, защищавших крепость, были убиты, десять тысяч взяты в плен, почти все раненными.
В русских войсках погибло четыре тысячи человек, еще шесть тысяч было ранено. Разглядывая захваченную крепость, победители сами не могли поверить в то, что они смогли взобраться на валы и неприступные стены под градом пуль и картечи. Суворов тоже потом признавался: «На штурм такой крепости можно пускаться только раз в жизни».