5 декабря – День воинской славы России. 5 декабря 1941 года началось контрнаступление Красной Армии в Битве за Москву. «В результате начатого наступления группировки врага разбиты и поспешно отходят, бросая технику, вооружение и неся огромные потери», – сообщало в декабре 1941-го Совинформбюро.
В ходе оборонительной фазы Битвы за Москву – с октября по декабрь 1941 года – советское командование навязало противнику войну на истощение. Вермахт бросал в бой последние резервы, полагая, что вот-вот наступит победа и танковые соединения опять устремятся в прорыв, окружая столицу России.
В конце концов, в немецких частях произошел надлом. Многие части потеряли половину штатного состава. Подбитая техника нуждалась в ремонте или замене. Моральный дух армии оказался сломлен: немцы уже не верили в быстрое окончание победного похода на Восток. Как говорит военный историк Алексей Исаев, «контрнаступление под Москвой стало возможным, благодаря плечам тех солдат и командиров, которые воевали, начиная с границы».
Немцы выдохлись, хотя уже видели в биноклях Москву, а советские войска сохранили значительные резервы. Когда по данным разведки стало понятно, что Япония окончательно сделала выбор в пользу войны не против СССР, а против США и Британии на Тихом океане, с Дальнего Востока перебросили еще 10 свежих дивизий, тысячу танков и тысячу самолетов. В СССР с августа накапливались новые дивизии, а с ноября – бригады. Их формировали в тылу, часто в глубоком тылу: например, одна из дивизий, участвовавших в контрнаступлении, ехала из Красноярска. Но говорить о том, что это сплошь сибиряки, было бы некорректно. Немало дивизий формировались и на Урале, и в средней полосе России. Сибиряки, спасшие Москву, – это скорее собирательный образ.
5 и 6 декабря 1941 года советские войска сразу трех фронтов под командованием Ивана Конева, Георгия Жукова и Семена Тимошенко перешли в контрнаступление. Задействованные войска по численности уступали немецкой группе армий «Центр» – 1,2 миллиона солдат и офицеров против более полутора миллионов у противника. Однако это были свежие части, хорошо оснащенные оружием и техникой, имевшие полный комплект зимней одежды.
С большим успехом действовала кавалерия, которую многие стратеги к тому времени считали устаревшим родом войск. Несмотря на широко распространенное и у нас, и в европейских армиях мнение, будто кавалерия отжила свой век и в войне моторов ей не будет места, роль советских конников в ходе битвы за Москву оказалась огромной. Кавалерийские соединения в условиях пересеченной местности, распутицы, глубокого снега были способны эффективно бороться не только с пехотными, но и моторизованными частями вермахта. Кавалерии не нужен запас горючего, без чего техника не двинется с места. Фураж можно добывать на месте.
Главное было научиться использовать конников неожиданно для врага, действовать по его тылам, наносить удары там, где он не ждет, и развивать наступление вглубь обороны противника. Показательно, что именно 1-й гвардейский кавалерийский корпус генерала Павла Белова нанес поражение танковой армии Гудериана под Москвой и погнал ее на запад, причем не имея превосходства ни в людских силах, ни тем более в технике. Еще большую роль лошади играли в качестве тяглового средства для орудий, снарядов, другого военного имущества.
Внезапный удар Красной Армии под Москвой отбросил немцев на 100-250 километров. Противник потерял почти полмиллиона солдат и офицеров, много танков и самолетов, огромное количество лошадей и автомобилей. Все дороги на Запад Дороги заполнились колоннами брошенной немецкой техники и военного имущества. Потери под Москвой не дали противнику наступать в новом, 1942 году, по всему фронту… «Был разрушен ореол непобедимости вермахта. Если до этого немцы только останавливались, то теперь они были вынуждены откатиться на сотни километров», - говорит Исаев.
Свыше миллиона советских солдат и офицеров, защищавших Москву и участвовавших в контрнаступлении, были награждены медалью «За оборону Москвы».