26 ноября 1904 года – Памятная дата военной истории России. В этот день русский гарнизон крепости Порт-Артур, державшийся уже 10 месяцев, отразил четвертый – общий – штурм японской армии.
Япония на рубеже XIX и XX веков превратилась в мощную региональную державу и претендовала на земли соседей. Она разбила Китай, оккупировала некоторые его территории, а Корею и Маньчжурию собиралась превратить в протектораты или колонии. Однако дальнейшее японское наступление упиралось в сферу интересов России.
В свою очередь Россия считала Маньчжурию практически своей территорией. На берегах Желтого моря Россия взяла в аренду у Китая два порта: один под военную базу (Порт-Артур), второй под торговый порт (Дальний).
В ночь на 8 февраля 1904 года, до официального объявления войны, 8 японских миноносцев совершили торпедную атаку против русского флота на внешнем рейде Порт-Артура. Началась Русско-японская война, которую, конечно, правильнее было бы называть Японско-русской, потому что напала Япония.
Русская армия могла воспользоваться тем, что японцы перебрасывали подкрепления в Корею по частям, и сбросить вражеский десант в море. Однако военное руководство придерживалось другой тактики. Командующий Алексей Куропаткин был блестящим шахматистом и хорошим администратором, но на войне показал себя слабым и нерешительным человеком. Его план заключался в том, чтобы отступать до Маньчжурии, вынудить японцев к сложной и длительной осаде Порт-Артура, а тем временем постепенно нарастить преимущество в силах и в конце концов разбить агрессора.
Однако боевые действия – это не шахматная партия. От постоянных отступлений русские солдаты теряли боевой дух. Приказ начальства не вступать в бой без видимого превосходства в силах подавлял желание схватиться с врагом и победить его. В результате офицеры избегали боев даже тогда, когда японцев было меньше.
Порт-Артур действительно отвлек значительную часть японской армии на себя. Против 38-тысячного гарнизона была сосредоточена 200-тысячная группировка генерала Марэсукэ Ноги. Защитники русской крепости храбро держались, находясь в более чем 5-кратном меньшинстве. Они отразили четыре штурма и нанесли колоссальный ущерб противнику. Сильно помогло осажденным то, что крейсера Владивостокского отряда потопили японский транспорт, перевозивший 11-дюймовые мортиры. Это более чем на месяц отсрочило обстрел крепости 300-килограммовыми снарядами – до тех пор, пока противник не подтянул новые орудия.
Героем обороны Порт-Артура стал военный инженер, генерал-майор Роман Кондратенко. Он командовал 7-й Восточно-Сибирской стрелковой бригадой в Порт-Артуре, затем ставшей дивизией. Под его руководством были созданы новые средства обороны – проволочные заграждения под электрическим током, впервые применены ручные гранаты, минометы. Лучше всего роль Кондратенко в обороне крепости передают слова одного из защитников: «В Артуре не было места, куда бы он не заглянул, не было высоты, куда бы он не поднялся, чтобы указать, где немедленно должны явиться форты, укрепления, батареи. Генерал Кондратенко для Артура был все: и сила, и душа, и мысль, и дух героизма».
Он многое сделал для поднятия боевого духа. Его 7-я Восточно-Сибирская дивизия наиболее стойко и мужественно отражала натиск неприятеля на Волчьи Горы. «Необходимо во что бы то ни стало держаться на всех местах до дневного света, – призывал солдат Кондратенко. – С рассветом же наш страшный ружейный и пушечный огонь отгонит вражью силу, после чего войска крепости перейдут в наступление и добьют дерзкого врага». Однако необходимых для продолжения боев резервов дивизия так и не получила и вынуждена была отступить к крепости. Кондратенко погиб в результате артобстрела. Тело героя перевезли в Петербург и похоронили в Александро-Невской лавре.
В Порт-Артуре заканчивались продукты, к концу осады на складах оставалось только немного муки и сахара. Большинство солдат и матросов гарнизона страдали цингой – тяжелым заболеванием, вызванным нехваткой витаминов. Небольшой запас свежих овощей и фруктов защитники съели в первые же недели осады. Порт-Артур продержался значительно дольше, чем предполагали и русские, и японские генералы. Победителям пришлось заплатить огромную цену за успех: общие потери японцев составили почти 110 тысяч человек.
После войны японский командующий Ноги в личной беседе с императором попросил разрешения совершить харакири, чтобы не жить с чувством вины за гибель множества солдат и офицеров. Правитель запретил ему это делать, однако после смерти императора генерал посчитал себя свободным от данного слова. Согласно самурайскому кодексу чести, он заколол себя мечом.