Лучи прожекторов разорвали тьму, заметались по стенам, отражаясь обратно так, будто конструкторы спроектировали стены аппарата из стекла. А потом, словно послушавшись команды старшого, нехотя, очень медленно загорелся мягкий зелёный свет.
По стенам тянулись толстые трубы из прозрачного композита, заполненные активной жидкостью. Тянулись вверх и вниз, лучи прожекторов тонули в мутном полумраке где-то внизу.
- Анс, ты можешь сказать, что это? – спросил Гвяч.
- Это Вместилище сотворённых, — ответил клиент. – Погляди.
И он посветил прожектором скафандра в трубу. Гвяч последовал его примеру и отшатнулся, кое-как сдержав крик: на него смотрел человек. Женщина, длинные рыжие волосы, выпученные глаза, открытый рот – похоже, она очнулась перед тем, как перестало работать питание активного раствора. Прозрачные переборки разделяли трубы на отсеки, и в каждом сидел человек: были мужчины, женщины, дети, реже попадались старики.
- Старики-то им зачем? – спросил Визр, переводя взгляд с одного мёртвого лица на другое.
- Старейшины будут или типа того, — ответил ему Сканер, хотя вопрос не подразумевал ответа.
- Периметр держим, — окликнул их Гвяч.
- Есть периметр, — прогудел Сливан.
- Все угомонились, — сказал Сканер. – Не пускают сюда неживых.
Арута вдруг негромко ойкнула.
- Рута, доклад, — потребовал Гвяч.
- Здесь не только люди, — тихо отозвалась девушка.
Трубы потолще заполняли животные. С разинутыми ртами отряд застыл подле неведомых зверей, навсегда заключённых в тухлый питательный раствор. Раззявленные пасти, мёртвые выпученные глаза, клыки и когти у хищников, рога и копыта у травоядных. Гвяч скривился, вспомнив заготовщиков. Наверное, открой они какой-нибудь сегмент, вонять будет также как в тех подвалах.
В наушниках раздался вздох Визра.
- Вот это да-а, — протянул боец.
- Что там? – Гвяч всем телом извернулся в пустоте и, подсветив своим прожектором, повторил за Визром:
- Вот это да…
Эту трубу неведомые строители не стали разбивать на сегменты, оставили как есть, и где-то в мути активной жидкости виднелось тело – одно на всю трубу. Змея, не змея – ни башку, ни хвост рассмотреть не получалось.
- Это что ж такое? – пробормотал Сканер, спускаясь вдоль трубы.
- Потом узнаем, — сказал Гвяч. – Ребята, нам дальше надо. Гренадер, периметр проверь.
- Периметр в норме, — Сливан с трудом оторвал взгляд от трубы, хранящей тело исполинского пресмыкающегося.
- Вижу проход, — доложила Арута.
- Дверь, наверное, — Гвяч озирался, держа наготове самозаряд.
- Двери нет, — ответила ему Арута. – Проход.
- Пошли.
В проёме действительно не было двери, в недрах Калаа царил вакуум. Их вынесло в потоке атмосферы, образовавшейся во Вместилище — понятно, почему там много метана – тела некоторое время активно разлагались. Они летели в пустоте. Карабины искали цель, глаза шарили по тёмному помещению, по скафандрам словно царапали когтями.
- Сканер, — позвал Гвяч.
- Это силовой тоннель, — отозвался боец. – Их всего четыре, они идут от реактора в иглы излучателей по всей машине. Реактор наверху, ну там, — он поднял руку, в темноте слабо блеснули катафоты, — а тут выходы из ремонтных ангаров, технических туннелей…
- Шхазг, внизу! – крикнула Арута.
Вспышки выстрелов, выхлоп карабина потянул девушку наверх. Гвяч присмотрелся – снизу (где тут низ, где верх?.. Из-под ног откуда-то…) к ним поднимался рой неживых и тянулись щупальца сразу двух Аспидов.
«Папа, они схватят меня», — «Не бойся, сын. Нечего бояться».
Перед ним озеро.
Не так.
Перед ним вода. Порыв системы охлаждения реактора. Чтобы добраться до мостика, придётся нырнуть. Мостик ушёл под воду, поэтому получится ли управиться с Калаа неизвестно, но нырнуть придётся, надо нырнуть, потому что…
- Расчёт, товсь! – бойцы не подвели, никто не подвёл – собрались вокруг Сливана, наводившего орудие на рой. Закрепились на броне Гренадёра, синхронизировали двигатели скафандров с орудием.
- Огонь!
Со скафандров протянулись тонкие красные нити целеуказания. Взревела пушка, осветив огромное помещение красно-жёлтым цветком залпа, их потянуло вверх, потом в стороны, заработали двигатели коррекции, парируя реактивный момент.
- Разворот! – скомандовал Гвяч. – Все к выходам, полная мощность!..
- Что мне по скафандру царапает? – спросил Сливан, включая ускоритель.
- Пыль, — отозвался Сканер, — может малая нежить.
- А-а, — протянул Гренадер и без перехода отрапортовал: — Вижу цель!
- Уничтожить! – немедленно отозвался Кордал.
Вспышка, почти беззвучная, здесь атмосферы нет, только пыль.
Бронеплиты выходов торчали полуоткрытыми – заходи, кто хочет. Ремонтные ангары рассчитывались на тяжёлую технику, поэтому человек в скафандре без труда проходил даже в полуоткрытый люк.
- Реактор живой хотя бы? – спросил Визр.
- Спутники видели излучение активной зоны. Как минимум топливо в нём есть, — отозвался Сканер. – Ну и то, что Калаа стоит на опорах – это же бездна энергии.
- А ты что видишь? – спросила Арута.
- Чего там смотреть – надо запуск пробовать…
- Гренадер, на фишку, — скомандовал Гвяч. – Я в артрасчёте, остальные чистим проход.
- А меня что-то схватило, — пожаловался вдруг Сливан.
- Огонь! – заорал Визр, вскидывая карабин.
Гвяч нажал на гашетку, сквозь вспышки пламени глядя, как напряглось щупальце Аспида, схватившее их Гренадера, и понимая, что не успевает, не может защитить подчинённого, Сливана, стеснительного увальня, силача и добряка…
- А-а-а!..
Щупальце взметнулось над обрезом полуоткрытого люка, взмахнув Гренадером, будто громадной куклой.
- Сливан, держись! – Арута швырнула гранату в атриум, они выскочили на обрез люка, готовясь залить свинцом всё вокруг. Даже Клиент высунул шлем в огромное помещение, силясь разглядеть что-нибудь на дне.
- Ребята… гх-не… — успел вымолвить Сливан.
«Папа, я теряю их». – «Да, сынок. Это хуже Белой ленты».
Гвяч закрыл глаза. Стиснул зубы.
Взрыв сотряс стены атриума, по стенам же пришёл глухой гул.
Гвяч открыл глаза.
Белые стены тянулись коридором к оси Калаа, уходили вверх, к потолку, пожелтевшие и почерневшие от времени. С потолка, вернее, с механизмов под потолком, свисали цепи с крючьями, ржавыми, ненужными. Капала вода.
Калаа есть время.
- Сканер! – позвал Гвяч.
Люди повалились на пол, где стояли. Отступившее напряжение разрядилось апатией, полусном-полуявью, когда казалось невозможным ни двигаться, ни говорить.
- Внимание, группа! – не унимался Гвяч.
Нельзя поддаваться апатии. Нельзя останавливаться.
- Внимание, группа! Сейчас привал, перекусываем, смотрим по сторонам. Далее, Сканер!
- Я, — отозвался боец.
- Нужна связь. Пробиваешься к обшивке, наводишь канал с нашими. Внутри машины мы друг друга услышим?
- Услышим, — отозвался Сканер.
- Добро. Визр, идёшь с Арутой на пульт реактора. На вас диагностика энерговодов.
- Принял.
- Я с Клиентом – на мостик: готовлю канал, принимаем болид. Держать связь. Доклад каждые пять минут, не забываем про самоконтроль. Всё, привал десять минут, время пошло.
Никто не решился рассупониться, снять шлем. Датчики показывали достаточный уровень азота, кислорода – всего, чем можно дышать, — откуда бы оно – но про кладбище помнили все и дышать этим не собирались ни Арута, привалившаяся к ящику с письменами И на боку (она долго оглядывала сидушку, тесаком тыкала), ни Визр, привалившийся к стене поблизости, ни Анс. Сидели молча, тянули попеременно питательный коктейль и тоник из трубочек в шлемах, даже друг на друга не смотрели.
Ах, не прост ты, Оператор, думал Гвяч, ах, не прост. Это у тебя личное кладбище? Чем эти люди провинились? Или не провинились, а заболели, например, и лечить оказалось накладно, ты их и бросил. Зря мы с братишкой тебя не тряхнули тогда, отец тоже сминдальничал, не стал спецов звать. Ну ничего, дай срок…
Запищал таймер. Гвяч вскочил на ноги. Прочь мысли, прочь усталость, там брат. Запечатанный… Он видел болид, И объясняли отцу – хорошо объясняли, страх лучше всего развязывает язык, и, честно говоря, проще снять скафандр и выйти на Аспида с голыми руками, чем соваться в это… в такое…
- Подъём! – скомандовал Гвяч. – Задачи все поняли?
Он, честно говоря, ждал, что кто-нибудь сорвётся, начнёт юлить, я, мол, не понял, да зачем нам это всё – но группа оказалась выше любых похвал: люди осматривали снаряжение друг друга, проверяли боекомплект, искали утечки.
- Готовы? – спросил Гвяч. – Пошли-и!..
Сканер отвалился сразу – юркнул в тоннель, ведущий к внешнему контуру и ни звука шагов, ни тени, только дыхание Сканера в наушниках, да звякнул скафандр о переборку. Оставшиеся двинулись по сводчатому коридору к осевым тоннелям. Всё просто: пульт реактора – внизу, мостик – наверху. И охранный комплекс Калаа.
«Папа, я не справлюсь», — «Очень легко сказать: «Я не справлюсь». Помни: если справишься – будешь молодец», — «А если всё-таки не справлюсь?» — «Станешь героем».
Он помнил: корабль. Не те красавцы-парусники, за три цикла огибавшие Море Мрака, не космические станции, отправленные Сиолой на поиски гостей в системе – стометровая игла, сверкающая в лучах Жар-отца. Человек внутри. Голый, будто из печи Жара.
Его брат.
Осевой тоннель. Помаргивающие плафоны, причудливые тени шпангоутов, пучки кабелей по стенам. Где-то внизу из очередной норы-коридора извергается водопад, и вода падает так далеко, что рассеивается туманом. Гвяч и Визр переглянулись. Порыв охлаждения реактора, к бабке не ходи, порыв как раз там, куда они с Арутой должны прорваться, чтобы проконтролировать систему.
«Вы идёте на верную смерть, сын».
Визр пожал плечами. Никому из них не вешали лапшу на уши: они смертники. Боец хлопнул Аруту по плечу и приготовился к спуску.
Гвяч готовил Клиента, поэтому проморгал случившееся: дикий вопль ударил по ушам. Словно дождик проморосил по литой оболочке скафандра; защита блокировала воздействие… нечего там блокировать, Визр исчез, превратился в кровавый туман, сработал охранный комплекс, Калаа решил, что этот человечишка лишний. Боец умер без звука, не успев даже понять, что произошло. Куда хуже случившееся с Арутой; она и кричала. Увидев гибель товарища, девушка раненой ланью кинулась куда глаза глядят и сейчас на экранчике перед глазами Гвяч видел, как мелькают переборки, слышал прерывистое дыхание смертельно напуганного человека.
Шхазг.
Команда: успокоительное, инъекция. Команда:
- Арута! Боец, стоять!
Мельтешение на экране стихло, Арута привалилась к стене, восстанавливая дыхание.
- Боец, вернуться…
На экране мелькнули лепестки ловчего устройства Аспида, блеснуло лезвие. Короткий вскрик – изображение потухло. Гвяч отшатнулся, ударившись о стену, сел на корточки, но тут же подхватился: они убивают моих людей. Никто не смеет убивать моих людей.
- Ты! – Клиент непонимающе глянул на него. – Иди туда!
- З-зачем? – непонимающе вытаращился на командира старикашка.
- Бегом!
Анс заковылял к развилке вслед за Арутой. На самом перекрёстке он запутался в складках скафандра и шлёпнулся на решётчатое покрытие. Гвяч возился с карабином. Примерился, проверяя прицел (ненужная суета; оружие у каждого ухоженное), широкими шагами прошагал вслед за Клиентом и, вскинув оружие, нажал на спуск, отправив весь магазин в Аспида, приготовившегося схарчить ещё одного человечишку.
Взметнулись щупальца. Взметнулись – и Аспид ударил перед собой, ударил наобум, продолжая выполнять команду. Анс вздрогнул. Фиксирующая система механизма охраны, а на деле щупальце с клешнёй и лезвиями, сомкнулось на нескладной фигуре. Анс вздрогнул ещё раз.
Гвяч возился с карабином. Пихал магазин в приёмник, а тот всё не вставал по месту, потом не взводился затвор, а щупальца конвульсивно дёргались, и вместе с ними дёргалось тело, минуту назад полное жизни.
И тогда обезумевший от ужаса человек бросился бежать.