Решение уйти созрело в нём тихо, после той странной сигареты и жарких споров на площади. Ему нужно было пространство, тишина и отсутствие этих взаимоисключающих правд, давивших со всех сторон. Он оставил записку, взял рюкзак и ушёл на рассвете, пока село ещё спало.
Он шёл долго, не оглядываясь, погружённый в тяжёлые размышления. Кто он? Осколок прошлого или порождение хаоса? Сторонник ли он той новой, суровой справедливости, что проповедовал Ленин, или просто жертва, ищущая тихую гавань? Мысли кружились, как осенние листья, не находя места, чтобы улечься.
Пейзаж вокруг менялся, становясь всё более индустриальным и мрачным. Чахлые леса сменились ржавыми свалками металлолома, а затем он увидел силуэты цехов. Завод. Огромный, мрачный, как гора из копоти и стали. И самое невероятное – из некоторых труб валил густой, едкий дым. Он работал.
Сердце забилось чаще. Люди? Другое поселение? Цивилизация? Он подошёл к главному КПП. Ворота были распахнуты настежь. Будка охранника пуста. Ни души.
Осторожно, крадучись, он проник на территорию. Гул машин был оглушительным, но… неживым. Это был монотонный, цикличный рокот, лишённый ритма человеческой деятельности. Он прошёл через пустые раздевалки с висящей на крючках робой, мимо столовой с запахом старой плесени. Никого.
Он вошёл в главный цех. И замер. Здесь царила безумная, автономная жизнь. Конвейеры сами несли детали, сварочные аппараты сами высекали снопы искр в пустоту, гигантские прессы сами опускались и поднимались с глухим стуком. Всё работало, но не для людей. Для какой-то собственной, непостижимой цели.
Лев, заворожённый, пошёл дальше, вглубь завода. Он вышел в огромное помещение, где производились металлические трубы. Тяжёлые, чёрные, они рождались из станков и, словно бесконечные стальные змеи, уползали в гигантские отверстия в полу и стенах, ведущие в недра завода или куда-то вовне. Воздух звенел от лязга и гудел от работы невидимой мощи.
И тут его охватил первобытный ужас. Он развернулся, чтобы бежать обратно, к выходу из цеха. Но там, где секунду назад был проход, уже сплеталась, растя с пугающей скоростью, решётка из свежеизготовленных труб. Они сходились, переплетались, создавая непроницаемую стену.
Механизм заметил его. Или просто сработала какая-то древняя, искажённая программа защиты.
Лев бросился в противоположную сторону, вглубь цеха, туда, где в полу зияли чёрные пасти, поглощающие трубы. Станки вокруг будто ожили, направляя свои слепые «взгляды» на него. С потолка спустились манипуляторы, пытаясь отсечь ему путь. Завод, этот огромный металлический организм, больше не был просто фоном. Он стал хищником. Лабиринтом. Ловушкой, которая мягко и неумолимо затягивала единственного живого гостя в свои бездушные, работающие без устали кишки.