Обзор сериала «Ведьмак». Серия 6. Часть 12.
Порубили ведьмаки тараканов, а потом стали решать, как дальше обществу больше пользы принести. Весемир решил сделать очередную ошибку персонажа из фильма ужасов – разделиться. Так и сказал, как Картман: «Вы все идите, а я тут останусь».
И все, конечно, послушались и ушли.
Замок Вильгефорца.
Истредд решил сам стать проводником в портале: «Ты, Йен, должна жить ради Цири, ради всех нас, а я уже устал играть клоуна в этом сериале, откуда все бегут, как крысы. Отпусти меня по-хорошему. А то придется уйти, как Кавиллу – в «Вархаммер» и со скандалом. Или как прежнему Весемиру, который не хочет больше быть сводником и водить в Каэр Морхен публичных девиц».
Финальный раунд.
А в Монтекальво тем временем все настолько плохо стало, что даже Франци бешеная с ее подчиненной в рукопашную пошли. Без всякого оружия.
Зачем чародейки тогда с мечами тренировались? В чем смысл был, раз одна Сабрина с луком бегает, остальные все безоружные.
Еле отбились. Но не успели они порадоваться, как раздался звук смывания унитаза, и их смыло в портал, открытый Вильгефорцем.
А так можно было?
Именно этот момент выбрал Весемир, чтобы вызвать Вильгефорца на дуэль. Крайне дурацкая была идея. Йен с Трисс побежали к нему на помощь (как будто не они оставили его одного минутой раньше), но опоздали.
Как только старику на последних остатках сил удалось ткнуть ножиком индуса Вилли, чародей обозлился, раскалил посох и вогнал Весемиру в грудь.
Всё. Гэйм овер. Минус Весемир.
И заодно минус Трисс с Йен, которых Вильгефорц походя затянул в очередной портал.
Отсылки к «Волкодаву».
Как мы помним, Филиппа побежала в водонапорную башню шлюз открывать, чтобы магию Вильгефорца тушить. Забавно звучит, но так сценаристы придумали, с них и спрашивайте.
Одно плохо: Филиппа – анимаг хороший, а в качестве тяглового животного – никто и звать ее никак, 50 кило смешных какашек. Тянула-тянула она рычаг от шлюза – сдвинуть не смогла ни на пядь. Вот Волкодав смог бы это сделать сразу – он годами тренировался, а у Филиппы сил хватает только на полет в образе совы. (Да и то об камины башкой бьется.)
В подвале уже экшен замышляется: Вильгефорц решил устроить всем чародейкам коллективный крематорий. И так славно зажег – прям как десяток Стрегоборов.
Некоторое время чародеек спасала грязь на лице и одежде, но со временем она испарилась и прогорела, так что чародейки стали жариться в собственном соку, шкворча и обтекая салом.
Филиппа, увидав в окно это зарево (и унюхав отчетливый запах майского шашлыка), нашла в себе силы повернуть чертов рычаг, и вода пошла.
Пошла и затопила зал, потушив огонь. А там и Йен разбудила в себе Арвен, устроила цунами и утопила все воинственные амбиции Вильгефорца.
Вилли обозлился и устроил в ответ дуэль на палочках. Как в «Гарри Поттере» – скрестим струи на брудершафт. Скрестили, и выяснилось, что у Вильгефорца бузинная палочка – Йеннифер стала отчетливо проигрывать.
Но внезапно Истредд открыл порталы!
Чародейки и ведьмаки принялись беспорядочно трансгрессировать кто куда и наваляли Пожирателям Смерти таких люлей, что мало никому не показалось.
Перекололи всю армию Вильгефорца, и тому пришлось вернуться к себе домой, в замок Стигга.
А там Истредд жертвует собой вовсю, даже один из монолитов сломал воплем, прям как Цири.
К нему кинулась Фрингилья, перетащила его порталом к Йен, чтобы устроить трогательную сцену.
Сцена получилась, трогательная – нет.
Первым делом умирающий Истредд принялся извиняться: «Сознаю свою вину, меру, степень глубину. Это я перевел книгу и помог Вильгефорцу. Найди его в замке Стигга и останови».
В ответ Йеннифер начала нести полную чушь (далее цитата): «Теплый хлеб, шум цикад, медуза в море». И все, Истредд отъехал в вышнюю тундру, оплаканный Йен и Трисс поочередно.
Крысы – плохие.
Крысы стащили ребенка ради выкупа и тут же столкнулись со стражей. Цири принялась возмущаться: типа да, мы злые, но мы не воры, то есть мы воры, но детей не воруем, как же так, ой все, я запуталась, надоело.
Пацан попросил его отпустить, но добрая Цири дала ему пощечину и пустилась спасать крыс. Пацан был настолько удивлен, что даже сбежать не успел.
Крысы тоже были удивлены скоростью, с которой Цири расправилась со стражей. Все остальные крысы на ее фоне – такое днище, что стыдно смотреть.
Мне ещё более стыдно смотреть на эту сцену, потому что на улице такой ор стоял, что факелы гасли, а родители украденного малыша даже в окно не посмотрели, чтобы узнать, чего это их сыночек орет «на помощь!» и стражу призывает.
В награду за удачный налет крысы Цири фисштехом угостили. И дальше началась пьянка безудержная. Так-то Цири должна была приход словить и пророчествовать начать, но она очень вовремя от своих сил отказалась, иначе бы утром все проснулись бы без головы.
И в разгаре веселья Мистле вызывает Цири на серьезный разговор: «Ты чего в городе так беспределила? В тебе все больше мрака, ты опасна…»
Это точно крысы? Какой-то пансион благородных девиц.
Цири отвечает, что весь этот мрак – она и есть, кушайте, не обляпайтесь.
Лео Бонарт – отрада сердца.
Не все стражники погибли, один успел удрать. В таверне он принялся живописать свои подвиги, и его услышал Лео Бонарт. За сведения он обещал сохранить жизнь стражнику и его друзьям (в книге он не был таким отморозком, но черт с ним, пусть Шарлто Копли и дальше отжигает), но разум покинул голову стражника ещё до его рождения, раз тот не согласился на этот выгодный обмен.
Стражник плюнул на Бонарта, однако тот не особо расстроился. Просто перерезал всех, как котят, а из стражника напоследок выдавил, как из тюбика с зубной пастой, что про местонахождение крыс знает некто Хотспорн.
Сцена была хороша, но, господа сценаристы, вы хоть понимаете, насколько это тупо? Стража знает, где найти крыс, за крыс объявлена просто фантастическая награда, но стража не ищет крыс!
Ну ок.
Бонарт пошел к лошади, а у дверей трактира детки куклой Фальки играют. В двух шагах от стены трактира, где Лео стражников передушил. И Бонарт у них куклу эту забрал. Не потому, что злой, а потому, что куклу эту делал человек, который видел Фальку вживую, и она куда более похожа на нее, чем эти дурацкие розыскные портреты. Молодец!
В поисках Цири.
Кобылет и два оставшихся ведьмака прощаются с Истреддом и решают сжечь книгу монолитов, чтобы ее никто не использовал: «Так пожелал Истредд».
Не-е-ет, голубушки! Так пожелала Лорен Хиссрих, понявшая наконец, какую чушь и сценарную дыру ее сценаристы устроили на ровном месте! А в реальности Вильгефорц бы стал тем магом из «Ведьмак: Происхождение», который феечку-пикси пытался уломать на помощь и путешествовать с помощью монолитов. Хиссрих нафантазировала свой мир, своих героев, ввела свои правила, придумала шарманку, а потом поняла, что получилось гуано, и поспешно стала вертать все взад. А оно взяло и не вертанулось – шарманка прошла, ручка осталась. И теперь Хиссрих только и остается стоять рядом с афедроном с застрявшей в нем ручкой и делать вид, что это божественной красоты и таланта инсталляция, в которой скрыт смысл всей ее жизни.
В разгар пионерского костра Йен спрашивает у Фрингильи, куда Эмгыр мог спрятать Цири. Фрингилья честно ответила. И Йен прямо с места перенеслась в замок Эмгыра, практически к двери, где держали Лже-Цирьку.
Пы.Сы.
Ну, я даже не знаю… А зачем тогда весь этот огород городили? Если Лже-Цири у Эмгыра, зачем было Вильгефорца кошмарить? Взяла бы Йен перо у Филиппы, полетела в замок, выяснила, что Цири там нет.
Вильгефорц может Цири отобрать, поэтому так долго откладывали поездку в Нильфгаард? Так он и сейчас может это сделать. Что изменилось?
В чем была проблема Цири найти, если раньше чародейки по крови это спокойно делали?
Понятнее не стало.
Конец 6 серии.
Предыдущее:
Продолжение следует.