Я очень хорошо помню тот день, когда мой сын Мирон, уже подросток, посмотрел на меня и спокойным голосом сказал:
— Я не просил вас отдавать меня в музыкалку
Пять лет занятий. Инструмент, педагоги, концерты, все эти «давай ещё немного потерпим, это потом пригодится».
И вот одно предложение, как холодный душ. Сначала поднимается волна:
обида, вина, злость, усталость.
«То есть я тут пахала, а ты, значит, не просил? Серьёзно?»
Но чем больше я разговариваю с родителями и детьми в нашем подкасте, тем яснее становится, что в этой фразе правда.
«Запишите меня на кружок с ленточкой»
В гости ко мне в студию пришла психолог Оля Агафонова и её девятилетняя дочка Настя.
У Насти целая вселенная кружков: китайский, английский, вокал, укулеле, художественная гимнастика, рисование, горные лыжи, скалодром. Когда она перечисляет всё это, любая мама внутри либо гордо кивает, либо тихо сжимается: «Похоже на нас».
Началось всё очень невинно
— Мам, запиши меня на кружок, где с ленточкой танцевать, — попросила однажды Настя.
— Это художественная гимнастика, наверное? — ответила мама.
Нашли, пошли, посмотрели.
Настя походила — и… ушла. Не зашло. То же самое было с лыжами.
На первом занятии всё романтично: горка, снег, красивые люди, картинка как из рекламы зимнего курорта.
— Мам, покупай абонемент, я буду ходить, — уверенно говорит ребёнок.
На втором занятии выясняется, что это не реклама, а реальность: падать больно, холодно, сложно, надо напрягаться. Настя плачет на склоне, мама уходит кататься сама, потому что смотреть на мучения дочки уже невозможно.
— Я стараюсь не давить, когда совсем не заходит, — говорит Оля. — Но есть и другая крайность: когда ребёнок говорит «я буду», а по факту не тянет — и не может честно признаться, что передумал.
«Я не слышу с первого раза, потому что мне лень»
Один из самых честных моментов выпуска случился, когда мы заговорили о бытовых вещах
— В чём ваш главный камень преткновения? — спрашиваю я
— В том, что она не слышит меня с первого раза, — вздыхает Оля. — Про зубы, посуду, одежду на завтра…
Поворачиваюсь к Насте:
— А как ты думаешь, почему ты не слышишь?
И Настя выдаёт то, на что многим взрослым понадобились бы годы терапии:
— Потому что мне лень.
Не «я не услышала», не «я задумалась», не «я забыла».
Просто: мне лень.
И вот в этом месте становится очень видно, как работает их семейная система: здесь можно сказать правду. Можно озвучить своё «не хочу», «не могу» и даже «мне просто лень» — и тебя не раздавят, не обесценят, не назовут ужасным ребёнком.
Не факт, что после этого тебе всё разрешат.
Но диалог хотя бы начинается с реальности, а не с красивой отмазки.
Когда кружок — выбор ребёнка, а выгорает мама
Если вы когда-нибудь отвозили ребёнка на занятия через весь город, вы поймёте Олю без слов.
Бабушка забирает из школы. Другая бабушка отвозит в другой район.
Мама подстраивает график так, чтобы успеть забрать после работы.
Вокруг одного кружка выстраивается сложная логистика, как орбиты вокруг Солнца.
И тут за два часа до занятия ребёнок вдруг вспоминает:
— Ой, я забыла сделать домашку.
— Ой, я не хочу сегодня.
— Ой, это супернудная задача, мама, я устала.
— Я не про результаты злюсь, не про «где твоя суперроль», — говорит Оля. — Я не вижу заинтересованности. Ребёнок говорит «я хочу», но по факту не вкладывается. И ты начинаешь взвешивать на своих весах: оно того стоит? Для кого все эти усилия — для него или уже для моей тревоги?
В какой-то момент, признаётся Оля, она начала защищать уже не только дочь, но и себя. Своё время, свои силы, своё психическое здоровье.
Где заканчивается забота и начинается контроль
Есть кружки, которые ребёнок выбирает сам.
Есть кружки, которые предлагает родитель.
А есть то самое опасное — кружки, в которые мы ведём ребёнка реализовать свои незакрытые мечты.
Музыкалка, в которую мама в детстве не попала. Фигурное катание, о котором мечтала, но не было денег. Престижный вуз, который когда-то не взял её саму.
— Это попытка допрожить своё детство, — говорит Оля. — Добрать то, чего не было у меня. И в этом нет ничего ужасного, пока мы осознаём, что это — моё. Проблема начинается, когда я делаю вид, что это всё исключительно ради ребёнка.
Ребёнок в таких историях часто стесняется признаться, что ему не заходит. Он чувствует ожидания, деньги, усилия. Родитель чувствует вину и обиду: «Я же столько для тебя сделала».
В итоге ребёнок доучивается «из уважения», сдаёт диплом, кладёт его в стол и идёт жить свою жизнь. А мама глотает горькую таблетку позднего прозрения: всё это было нужно, в первую очередь, ей самой.
«Ребёнок — не моё продолжение»
Самая важная мысль, которую Оля повторяет:
Ребёнок — это не моё продолжение и не моё «расширение».
Это отдельный человек.
Чем раньше родитель примет этот факт, тем легче станет всем. Потому что:
- можно закончить музыкалку и никогда больше не подойти к инструменту,
- можно бросить театралку, не став актёром,
- можно отучиться на экономиста и пойти в художники.
Когда ребёнок честно говорит «мне тяжело, мне неинтересно, я не хочу», это не всегда значит «надо срочно бросать всё». Иногда за этим стоит лень, страх усилия, привычка сдавать позиции. И это тоже зона воспитания.
Но если всё построено на «надо», «ты обязан», «мы уже пять лет в это вложились», — в какой-то момент ребёнок либо сломается, либо уйдёт из этого «проекта» вместе со всей вашей связью.
Как искать баланс: пару ориентиров от психолога
Универсальной формулы нет, но в выпуске звучат несколько важных опор:
- Право ребёнка пробовать и передумать.
Нормально, что в 7 лет он горит театром, в 9 — китайским, в 11 — программированием. Наши интересы меняются — это жизнь, а не сбой системы. - Граница «это важно для здоровья/безопасности».
Есть кружки «по показаниям»: плавание для спины, спорт для дыхательной системы. Здесь родитель может быть чуть жёстче: объяснять, мотивировать, искать вид спорта под ребёнка, но не бросать при первом «не хочу». - Разговор, а не ультиматум.
Вместо «тебе надо» — вопросы:
«Что тебе в этом не нравится?»
«Что ты чувствуешь, когда думаешь о занятии?»
«Ты хочешь результата или тебе просто нравится идея?» - Честность взрослого с самим собой.
Если вы ловите себя на мысли «я всегда мечтала…», это сигнал. Возможно, пора не тащить туда ребёнка, а пойти самой: во взрослый театр, на вокал, на танцы, в художественную студию. - Маска в самолёте — сначала на себя.
Выгоревший, обиженный, усталый родитель не может быть тем самым взрослым, рядом с которым ребёнок растёт спокойно. Иногда лучший вклад в будущее ребёнка — это ваш собственный кружок «для души», который вернёт вам вкус к жизни.
Корги, аллергия и вечное «хочу»
У Насти есть большая мечта — корги. Проблема в том, что у папы аллергия.
Это не «мама не разрешила», это объективное ограничение. И Настя рассказывает, как каждый раз, когда бьют часы на Спасской башне, когда она задувает свечи на торте, трогает золото в метро или едет под мостом, она загадывает одно и то же:
«Чтобы у папы прошла аллергия».
Это очень трогательный момент.
Потому что именно так в детстве мы встречаемся с реальностью: иногда наши «хочу» упираются в здоровые границы семьи, в чужое тело, в законы физики, в деньги, в аллергию на корги.
И вот здесь родителю важно выдержать две вещи одновременно:
- не обесценить мечту («ну и глупости ты придумала»),
- и при этом не разрушить собственные границы ради того, чтобы ребёнок никогда не расстроился.
Что делать с нашей виной и обидой
Когда ребёнок говорит:
«Я не просил вас отдавать меня в музыкалку», больно не только потому, что «не оценил». Больно потому, что в этот момент рушится картинка «я всё делала правильно».
Приходится признать:
- где-то я делала это для себя,
- где-то перегибала,
- где-то было проще продолжать тащить, чем признаться: «я ошиблась с выбором».
Вместо того чтобы закапываться в вине, у нас есть другой путь, тот, который показали Оля с Настей:
- Говорить.
Не «я всё для тебя», а:
«Мне было важно, чтобы у тебя была возможность. Сейчас я вижу, что тебе тяжело. Давай разбираться вместе». - Слышать.
Даже когда ребёнок честно говорит: «Мне лень».
Это не приговор, это отправная точка. - Разрешить себе быть живым родителем.
Не идеальной мамой с методички, а той, которая может устать, передумать, извиниться, признаться:
«Я, кажется, реализовывала через тебя свои мечты. Пора заняться своими».
В конце записи я спросила у Оли:
— За что ты больше всего тревожишься по поводу дочери?
И она ответила очень просто:
— За то, чтобы она была жива-здоровa. А дальше я верю, что у неё свой путь.
Кажется, это и есть тот момент, когда родительская любовь перестаёт быть проектом «идеальный ребёнок» и становится чем-то настоящим.
А фразу «Я не просил вас отдавать меня в музыкалку» можно превращать не в приговор, а в приглашение к разговору:
«Окей. Тогда давай вместе разбираться, чего хочешь ты — и чего хочу я. И как нам не потерять друг друга между этими кружками»
Смотрите наш новый выпуск "Да, мам! Диалоги поколений!" и делитесь в комментариях, как у вас в семье с кружками :)