У молодых людей уже имелась собственная квартира — разве не радость? Наталья Андреевна с гордостью рассказывала знакомым, какой у неё сын: Стас – настоящий молодец, всего двадцать шесть, а уже обеспечен жильём. Теперь ему не нужно думать о том, где жить с будущей женой. Вот как, по её мнению, и надо жениться — чтобы молодая семья сразу обзаводилась своим гнёздышком. Мать была в приподнятом настроении, готовилась к свадьбе сына, купила себе новое платье, сделала маникюр.
Родители невесты тоже радовались, но в отличие от Натальи Андреевны не хвастались перед всеми успехами молодых, а просто старались сделать всё, чтобы у детей было хорошо. Именно они подарили дочери квартиру, и будущий зять не имел к этому подарку никакого отношения. Отец и мать Насти были людьми практичными: мало ли что случится в жизни, пусть жильё будет добрачной собственностью их дочери. Они, конечно, не знали, что сватья окажется такой проворной и будет смело присваивать славу своему сыну.
Формально Наталья Андреевна даже не лгала — она просто недоговаривала. Фраза «Стас молодец, обеспечил семью жильём» звучала внушительно, хотя по факту квартиру купили родители Насти. Но свекровь уверяла всех, что если бы не Стас, никакого жилья у молодых бы и не появилось: мол, родители невесты увидели, какого хорошего зятя выбрала их дочь, убедились в серьёзности отношений — и решили подарить молодым квартиру.
Когда Настя со Стасом объявили родителям, что собираются пожениться и поначалу будут снимать жильё, тесть с тёщей сразу сказали, что снимать не придётся — квартиру они купят сами. Так и сделали. К свадьбе молодожёны уже перевозили вещи в новую двушку. Квартира была не свежая, требовала ремонта, но жить можно было — пусть и не слишком комфортно в первое время. Наталья Андреевна пыталась помогать, но её график не совпадал с расписанием молодых, и она только путалась под ногами. Однако после свадьбы она нашла способ быть «полезной»: однажды просто заявилась и объявила, что будет жить у них, помогая по дому и с ремонтом.
Молодые растерялись, но в целом не возражали — действительно, лишняя помощь по мелочам не помешает. Наталья Андреевна работала до четырёх, жила рядом, дорога отнимала минут десять. Молодые возвращались в шесть вечера, усталые, и два свободных часа свекрови казались вполне разумным вкладом. На время ремонта они согласились приютить её.
Обсудить, однако, пришлось и её свадебный подарок. Пока родители невесты подарили мебель и квартиру, Наталья Андреевна вручила сертификат на СПА-процедуры. Она гордо заявила сватье, что у неё нет таких денег, как у родителей Насти, но «деньги — не главное»: она может помогать по дому и с будущими внуками, которых ей обязательно подарят молодые. Родители невесты понимали, что деньги действительно не главное, и от неё никто не требовал подвига. Но уж если выбирать — набор кастрюль был бы куда практичнее. А Наталья Андреевна ещё и ждала благодарностей за этот подарок, пока молодые не поблагодарили её просто ради того, чтобы она отстала. Если бы они знали, что сертификаты были ей кем-то подарены и она их передарила, то смотрели бы на свекровь иначе — но на дарёному коню, как говорится…
Свекровь обещала заняться хозяйством и ремонтными мелочами: «Работайте спокойно, ни о чём не думайте». Первое время молодые действительно расслабились: дома их ждал горячий ужин и радушная хозяйка. Это было удобно — не нужно ломать голову над ужином и уборкой. Наталья Андреевна полностью взяла быт на себя, даже посуду сама ставила в посудомойку. На кухню не пускала, уверяя невестку, что той нужно отдыхать, пока есть возможность.
Но постепенно Настю начало напрягать то, что свекровь не просто хозяйничала, а ещё и воспитывала её. Постоянно учила, как нужно вести хозяйство — давала теоретические советы, словно Настя была ученицей на практике. Если невестка что-то делала сама, свекровь тут же критиковала её подход.
Молодые терпели, надеясь, что после ремонта она уедет домой. Но ремонт продвигался медленно, а одна свекровь физически не могла выполнить тяжёлые работы. Клеить обои она не собиралась, от краски у неё кружилась голова, а главным делом она считала питание и порядок в квартире.
На выходных же она устраивала настоящий аврал: врывалась в комнату ранним утром с призывом «молодые, встаём и за дело!», а сама больше командовала, чем работала. Продукты она заказывала через приложение, привязанное к карте Насти, и покупала всё, что считала нужным, не спрашивая молодых. Даже про ужин не спрашивала — заявляла, что сюрприз «приятнее, чем знать всё наперёд».
Стасу эти сюрпризы надоели, особенно когда разные блюда оказывались теми же самыми, что он ел на работе. Он пытался заранее узнать меню, но мать отвечала уклончиво. Уже через две недели Стас и Настя пожалели, что согласились на её проживание: обещанной помощи в ремонте не было, а быт она фактически прибрала к рукам.
Но на этом сюрпризы не закончились. Свекровь начала обустраивать квартиру под себя: в комнате появилась её тумбочка, на стенах — полочки, которые она сама же и навесила. Стас с удивлением узнал, что мать умеет обращаться с дрелью и дюбелями. Она превратила комнату в свой личный уголок, расставила сувениры и книги. Молодые были в шоке: стены только оклеили обоями, а теперь там — дыры, закрытые полками. Мать даже не спросила их мнения.
Когда Стас мягко попытался объяснить, что им бы хотелось самим решать, как обставлять свою квартиру, она посмотрела осуждающе: «Я же для вашего удобства всё делаю. Вам же не нужно покупать полки». На вопрос, заберёт ли она мебель потом, свекровь заверила, что всё оставляет им. Молодые переглянулись — старая рухлядь, но спорить не стали: после её отъезда всё переделают.
Однако вскоре Наталья Андреевна начала намекать, что останется жить у них. У сына уже семья, он «зацепился», ему она не помешает. А вот дочери она мешать не хотела: у тридцатидвухлетней золовки был очередной роман, и появление матери в квартире точно бы не способствовало личной жизни. Вот свекровь и решила перебраться к сыну.
Стас и Настя такой перспективе не радовались, но как отказать? Решили поговорить позже, когда закончится ремонт. Но разговор произошёл раньше — когда свекровь неожиданно выставила им счёт.
Оказалось, что, по её мнению, она делает им услугу, живя у них: «Я же фактически как прислуга! Любой труд должен оплачиваться». Она назвала сумму — 18 тысяч. По её словам, это копейки.
После этого Стас без стеснения высказал всё, что накопилось. Он напомнил, что мать освободила дочери квартиру и теперь пытается командовать в его доме. Она им не нужна для выживания, они сами справятся. Оскорблённая свекровь вызвала такси. Уезжая, она объявила, что стала жертвой, а сын — неблагодарный.
Почти сразу позвонила дочери, и та принялась обвинять брата: говорил, что выгнал мать, что она из кожи лезла ради них, а он защищает свою жену. По мнению золовки, мать должна жить именно с братом, а не мешать ей устраивать личную жизнь. Но Стас предложил сестре самой решить вопрос с матерью: если она ей мешает, то пусть золовка ищет отдельное жильё.
Свекровь потом ещё пыталась дать молодым шанс «искупить вину» — она могла бы их простить. Но Стас и Настя не стали этим шансом пользоваться. Им вдвоём было спокойнее: ремонт понемногу двигался, дома было чисто, никто им не мешал.
Позже свекровь всё же приехала. Молча прошла в комнату, без объяснений собрала свои вещи. Тумбочку вынесла и загрузила в такси. Затем вернулась с инструментами и сняла полочки, которые сама же когда-то прикрутила. Каждый жест был наполнен обидой. Даже швабру забрала, пробормотав, что это она её покупала.
Молодые молча наблюдали. Никто не стал её останавливать. А если подумать, им бы ещё следовало вычесть из этой суммы продукты, которые она ела всё время проживания — покупали-то их они, а готовила она только из уже купленного. Но тут свекровь предпочла не вспоминать, что у чужих денег тоже есть цена.