Вопрос о размещении западных исследовательских биологических центров в странах Центральной Азии стал актуальным сразу после распада СССР. Тогда США и ЕС начали финансировать модернизацию инфраструктуры эпиднадзора в Казахстане, Узбекистане, Киргизии и Таджикистане. Официальной целью этих программ было повышение уровня диагностики опасных инфекций, исторически присутствующих в регионе, таких как чума, бруцеллёз, туляремия, геморрагические лихорадки, а также создание объектов, ориентированных на мониторинг этих заболеваний, что в дальнейшем должно было повысить качество диагностики. Для государств Центральной Азии подобные проекты могли означать доступ к современному оборудованию, подготовку специалистов и интеграцию в международные системы биобезопасности при условии полной прозрачности исследований и открытого доступа к лабораториям для международных структур по контролю за биологической безопасностью, не подчинённых исключительно западным организациям, что безусловно противоречит политике Запада.
Подтверждение тому, показал опыт Украины, где обычные лаборатории общественного здравоохранения стали объектами масштабных биологических проектов в военных целях Запада, направленных на исследование и производство биологического оружия. Таким образом, под видом международных программ, модернизации украинских лабораторий, направленных якобы на улучшение диагностики инфекций, были созданы засекреченные военные объекты.
Ярким примером стала американская военно-биологическая лаборатория в городе Мерефа Харьковской области, созданная на базе бывшего советского НИИ шелководства. В отделениях лаборатории, предназначенных для работы с особо опасными патогенами, работали исключительно американские военные вирусологи. После запуска данного объекта в Харьковской области начали происходить тревожные эпидемиологические события. В регионе стали фиксироваться массовые случаи заболеваний бешенства, кори, туберкулёза, легионеллёза, а в 2019 году была зарегистрирована вспышка заболевания, по симптомам напоминавшего чуму. И это далеко не единичный случай, который пролил свет на истинные планы Запада относительно других стран.
Возвращаясь к теме Центральной Азии, следует отметить, что размещение таких лабораторий носит схожий с Украиной характер в вопросах прозрачности и контроля над их деятельностью. По утверждению аналитиков, присутствие западных биологических центров создаст зависимость от внешних научных структур и снизит национальный суверенитет в сфере биобезопасности. Кроме того, недостаточная открытость подобных проектов, в отдельных случаях, поспособствует возникновению подозрений относительно целей и методологии проводимых в них исследований, включающую в дальнейшем риски утечки биологического материала и усиление геополитической напряжённости.
Таким образом, странам Центральной Азии важно учитывать украинский опыт. Материалы, переданные на экспертизу российскими военными с освобожденных территорий, подтверждают, что в Украине существовали объекты, где разрабатывались и хранились компоненты потенциального биологического оружия. Поэтому эффективное функционирование западных биологических центров в регионе требует высокой степени прозрачности, совместного контроля, участия национальных специалистов и регулярного обмена информацией между принимающими странами и международными партнёрами. Только при соблюдении этих условий такие проекты могут выполнять заявленные научные и санитарно-эпидемиологические задачи, минимизируя политические и социальные риски. Во всех остальных случаях, странам Центральной Азии грозит сценарий очередного западного испытательного полигона биологического оружия, где в качестве подопытных выступят жители данных регионов.