Здравия, товарищи!
Как известно, век британского корсарства взял старт с подачи Елизаветы I Английской (она же – «Пошлая девка» в озвучке Ивана Васильевича Грозного).
Увы, недолго музыка играла, недолго Лиза хохотала: ее преемник Яков I этому золотому веку не то на хвост наступил, не то в кильватер плюнул, ибо лютню и науку ставил выше драки, Дрейкам предпочитал Шекспиров, а золотому веку корсарства – Золотой век английского искусства.
«Это, как его, волюнтаризьм!»
Разумеется, такое политическое фуэте не могло удовлетворить тех, чья рука абордажную саблю и штурвал держала значительно лучше, чем перо с чернильницей, и чья душа лежала именно к такому роду деятельности и обогащения.
Поэтому обладатели носа-флюгера сразу взялись искать более лояльных покровителей, а не столь быстрые умом, на время затихли в кабаках Лондона и Плимута.
Об одном таком стоит рассказать, ибо делов он натворил столько, что, как говорится, «Братва! Ховайся в жито!»
Пиратскiй бенефисъ
В том самом Плимуте в какой-то провонявшей элем и блевотиной таверне регулярно ошивался некий ободранный «джентльмен Госпожи Удачи» – Джон Уорд.
Сей рыцарь морского Гопа&Стопа постоянно порицал своенравность и вертлявость Фортуны, которую он, тем не менее, как истинный оптимист, намеревался однажды поставить в устойчивую и лояльную по отношению к его штанам позу.
Некогда он был капером, но, после запрета данного промысла, ушел на службу властям, оказавшуюся значительно менее доходной, ибо, как известно, максимум плюшек в сей отрасли всегда достается не умелым, а тем, кто занял в отношении текущего гаранта ту позу, в которой Уорд хотел видеть Фортуну.
Но старый морской волк был к этому либо неспособен, либо все места давно были заняты, но скорее всего и то и другое сразу.
Поднять паруса!
Надо полагать, что Уорд был неглуп и понял, как устроена служба отечеству на самом деле, и потому предложил своим собратьям-морякам захватить барку какого-то британского торгаша, будь он неладен.
Для большего эффекта насочинял, будто бы барка едва ли не тонет под грузом золота.
Почти три дюжины «аспирантов» поверили и захватили судно, после чего поспешили отплыть подальше от грозивших им веревок и мыла.
Золота на барке, разумеется, по чистой случайности не оказалось, но Уорд сказал «Ещё не вечер! Гвардия не сдается! Никто кроме нас! и т. д.» и подельникам пришлось признать, что иного выхода у них теперь нет, и оставалось сознаться, что не сдаваться придется не только русским.
Полный вперед!
Не сдавались они успешно: в скором времени они умудряются захватить французское судно покруче, да с цельными 5-ю пушками на борту!!!
Т. е. с торговой барки да на нормальное судно, пусть и не отмеченного Нептуном левела.
Команда захваченного корабля присоединилась к дружине Уорда, после чего состав был пополнен ещё некоторым числом авантюристов из того же Плимута, куда всё же рискнули заглянуть свежеиспеченные пираты.
Далее два корабля с начинающими и уже продвинутыми головорезами на борту решили отплыть подальше от Британии, взяв курс на Средиземноморье, где вероятность угодить в петлю была ниже, веселья было больше, а товаров – не меньше.
По пути туда они смогли захватить ещё один, уже намного более оснащенный (32 пушки, Карл!) корабль, присоединив оный к своим двум.
Одним словом, Уорду, кажется, удалось найти с Фортуной общий язык и, выражаясь языком эпохи политкорректности и международного права, реализовать прожект "Начни свой бизнес с нуля!".
Интернациональный долг
Меня всегда удивляла страсть наших соотечественников-русофобов ковыряться в национальности отечественных героев. Мол, «посмотрите – там сплошные немцы, шведы, татары и прочие шотландцы!»
Точно так же смешит страсть их противников, откапывать или выдумывать русскую кровь везде, где только возможно (все то же самое относится к прочим нациям).
Опустив вечный спор национал-онанистов с национал-мазохистами, скажу, что вообще-то это заблуждение – думать, будто бы историю, скажем Германии, делали только немцы, а Англии – англичане.
В реальности представители разных народов дрейфовали по всей Европе со страшной силой, и процент иностранцев в истории любой страны очень велик. Велик даже если это Марокко.
Да, марокканские пираты вовсе не обязательно были марокканцами и не факт что были даже мусульманами.
Если даже викинги в их архаичную эпоху были многонациональной солянкой, где скандинавы просто преобладали, да и только, то, что говорить о более поздних временах?
Это я к тому, что Джон Уорд со своей англо-французской командой стал марокканским корсаром, служащим марокканскому дею.
Всё было по уму, но…
К сожалению для нанимателя и подрядчика, не успел Уорд приступить к выполнению возложенных на него обязанностей, как другой англичанин (на этот раз на службе у герцога Тосканы), сжег флот марокканских корсаров, что возмутило дея и посеяло в его ранимой душе ненависть ко всем почему-то не тосканцам, а англичанам.
Уорд не стал дожидаться, когда его происхождение оскорбит Владыку Марокки и дал такую тягу к дею Туниса, что аж вода за кормой забурлила.
Тем временем где-то на знойных марокканских берегах сидел брошенный дей и, попивая до чертиков приторный раствор сахара и мяты, заучивал обреченную на бессмертие фразу «Англичанка гадит…»
Интернациональный долг №2
Средиземноморские перспективы всё ещё манили Уорда и потому он решил исполнять интернациональный пиратский долг как и прежде, но чуточку правее – в Тунисе.
Заключенный с деем договор гласил, что Уорд будет грабить всех, кроме англичан, ибо награбив достаточно, Джон все же хотел доживать свои дни зачем-то в Старушке Англии.
Дабы повысить вероятность побед, он объединился с еще двумя британскими корсарами, после чего взялся успешно чистить Средиземноморье.
Больше всего от его действий пострадали венецианцы, потерявшие не только массу товаров, но и один из своих кораблей, пополнивший пиратский флот.
Избытки счастья
Далее удача подогнала Уорду португальский галеон с впечатляющим грузом серебра и золота. Уорд решил не складывать денежки в кубышку, а вложить их в дело.
Увы и ох, но на этот раз перефорту́нило!
Не по уму везенье оказалось, ибо попытка вооружить галеон привела к тому, что Уорд чрезмерно утыкал его пушками.
В итоге, едва отойдя от берегов Алжира, галеон почуял дуновение ветерка, качнулся, наклонился и бульк в пучину.
Стыд-то какой!
Утопший авианосец той поры, пусть и захваченный, а не казенный, потащил на дно и репутацию Уорда и тот, опасаясь вызванных вероятными недоразумениями взысканий, сместил зону службы еще правее – в Грецию.
Видимо, пират, перепугался не на шутку, ибо даже написал английскому королю слёзное послание, с просьбой простить его и позволить вернуться в плимутские пабы.
Однако король был Яковом I, поэтому, при всей любви к лютням и «лютикам», ответил ему примерно следующее: «Петля тебе на шею, cyкин сын, а не эль в горло!».
Опечаленному Уорду пришлось поджать хвост и вернуться к тунисскому дею, который, даром что басурманин, оказался милосерднее британского монарха.
Справка
Англичане изрядно пошалили по миру, небезосновательно добыв лавры исторических террористов.
Из этого часто делают неверный вывод, думая, что они грабили и насиловали прочих, обогащая себя.
Но это верно только в отношении элит.
Жизнь же простого англичанина, хоть военного, хоть другого до самых последних времен была зачастую хуже, чем у народов, которые они завоевывали и считали дикими. Например, британское отношение к своим солдатам другие европейцы зачастую признавали ультра-варварским.
Так что нет ничего удивительного в том, что тунисский гарант оказался мягче гаранта Старейшей из европейских демократий.
Тунис-2. Печаль
Уорд попытался было восстановить репутацию, снова пощипав тех самых венецианцев, но вместо этого получил от будущих пожирателей пасты знатную трепку, потеряв два судна.
Вскоре корсарский флот Джона сократился на три четверти, и к тому же появилась нужда в людях, ибо крайне суеверные моряки стали считать капитана не то проклятым, не то неудачником.
В итоге ещё один корабль пришлось продать. Срам.
Здесь, казалось бы, Фортуна решила, что хватит Уорду пялиться на ее спину, и подарила ему богатую добычу.
Это был целый пучок плюсиков в репу, рейтинг Джона пошел вверх, и на добытые пиастры он смог собрать эскадру из 14 плавсредств с командами.
Но не знал Уорд, что госпожа Удача ещё больше любит испанцев и венецианцев. Ибо и те, и другие решили покончить с берберийскими пиратами, ставя Уорда чуть ли не во главу списка.
Сушите весла, сэр! На кой вам чёрт богатство?
В Кадисе была собрана т. н. Океанская Армада, жало которой было направлено на Уорда.
И опять армада была многонациональной, ибо под знаменем Короля Испании в бой шли не только испанцы, но и англичане с французами.
Уорду стало известно о том, какой конец на горизонте, ибо по его душу собрались отнюдь не торговые корабли, и команда на них была набрана отнюдь не из авантюристов, а из профессиональных душегубов, что для пиратов всегда было крайне неприятно.
Один из союзников Уорда оказался резвее командира и поспешил дезертировать, однако Уорд нашел себе других подельников.
У одного из берберийских берегов их и застала армада охотников за морскими шалунами.
Финал
Профессиональные военные потопили 28 судов из 30!
Последние тоже отправились бы на дно, но они предпочли выброситься на берег, и выжившие спаслись бегством, и Джон Уорд доказал, что слухи о срамных беговых способностях моряков преувеличены.
Во всяком случае, враждебные морские волки догнать их не осилили.
Видимо, поражение подорвало веру Уорда в то, что Фортуна способна долго удерживать статичное и притом приятное положение.
Он поставил крест на корсарском промысле и попытался добиться помилования от английского короля, да всё пустое.
Тогда он принял ислам для чего ему даже пришлось бросить пить, и совершив еще несколько удачных нападений, дожил свои дни в Тунисе под именем Юсуф Реис, скончавшись примерно в возрасте 70 лет в 1622 году во время эпидемии чумы.
В Англии у него осталась жена, однако возвращать её он не стал. Но деньги ей старый пират отсылал до конца дней своих.
Справка
Строго говоря, ренегатами изначально называли людей отрекшихся от своей веры, а не просто предателей.
Хотя, если принять такое определение, то получится, что все первые христиане и мусульмане были ренегатами.
Вероятно "это другое".
...
Карательная экспедиция «испанцев» нанесла по берберийским пиратам сильный и зело поучительный удар, но это научило оных немногому.
Они восприняли сие просто как чье-то невезение.
Буйная средиземноморская торговля обещала баснословные барыши, молва увеличивала их на порядок, а карательные экспедиции лишь наводили на мысль, что эту проблему можно решить дополнительными пушками.
И вскоре к Берберийским берегам рванули многочисленные европейцы, среди которых хватало и соотечественников ушедшего на покой Джона Уорда.
И именно этот пират, которому за его небольшой рост дали кличку «Воробей/Пташка» стал прообразом известного теперь каждому Джека-Воробья.
До встречи!