Всё началось, когда мне было пятнадцать лет — глупой, неопытной девчонкой. Весной, незадолго до конца учебного года, за мной начал ухаживать парень, который был старше меня на пять лет. В кино водил, по вечерам гуляли, до рассвета сидели у ворот. Первую близость с парнем я испытала именно тогда.
«Дети, чья жизнь была прервана в утробе, не дают моему живому ребёнку жить спокойно…»
Я еду из Альметьевска в Казань. Билет уже на руках, до отправления автобуса ещё два часа. Я люблю места, где много людей. Обошла весь автовокзал вдоль и поперёк, посидела в буфете, съела мороженое. Подолгу разглядывала мелочи у прилавков, из уважения к продавщице купила несколько татарских газет и вышла на улицу. Села на свободное место рядом с двумя женщинами, чуть моложе меня, которые оживлённо разговаривали.
Хотела познакомиться, присоединиться к беседе и скоротать время. Но по их лицам стало ясно — общаться со мной им не хочется: губы недовольно скривились, взгляд будто говорил: «Только тебя нам и не хватало». Я сделала вид, что читаю газету, а сама слушала их разговор. Слова, что я услышала, заставили волосы встать дыбом. Не укладывалось в голове — передаю так, как услышала.
«С тех пор много времени прошло. Всё началось, когда мне было пятнадцать — дурочке, которая ни ума, ни опыта не имела. Весной, перед окончанием учебы, за мной стал ухаживать парень на пять лет старше. В кино водил, потом гуляли, до рассвета сидели у ворот. Первую близость я испытала с ним.
В деревне у нас была восьмилетняя школа. Получив документы, я уехала учиться в ПТУ. Подруги передавали мне, что моему парню без меня совсем не скучно.
Через пару недель я заметила отсутствие месячных и поняла, что забеременела. Оставшись одна в общежитии, я не знала, что делать — только сидела и плакала. Учёбу бросать нельзя, ехать домой стыдно. Парень, узнав, начал от меня бегать. Не зная, что делать, пока срок небольшой, я записалась на аборт. Помню всё так ясно, будто это было вчера. Мысль о том, что я «убиваю ребёнка», мне даже не приходила. Мне его не было жалко. Я чувствовала, будто избавилась от ненужной болезни. В юности, по глупости, я и не осознавала, какие изменения происходят с организмом. Предупреждение гинеколога о том, что в будущем у меня может не быть детей, прошло мимо ушей. Главное — чтобы проблему решили в мою пользу.
Той зимой, соскучившись по дому, я приехала в деревню встретить Новый год с родителями. Девчонки потащили меня в клуб. Там мы снова встретились с тем парнем. Мы помирились. То он приезжал ко мне, то я на выходные возвращалась в деревню. Полгода мы снова встречались. Я сделала тест — снова беременна. Узнав об этом, он опять сбежал. Только и могла, что рыдать, уткнувшись в подушку. Впереди — экзамены, учёба.
На этот раз всё заметили дома. Долго разговаривали и решили: рожать. Сказали, что помогут, вместе поднимем. Я не возражала — даже чувствовала себя счастливой…
Разве может быть счастье больше, чем когда родные принимают тебя близко к сердцу? Не зря говорят: человек строит планы, а Бог разворачивает их по-своему. После УЗИ врач не разрешил мне рожать — ребёнок был с тяжёлыми пороками. После этого аборта вместе со мной, разделяя мою боль, плакала и мама.
Прошло десять лет. На жизненном пути встретился любимый человек, я вышла замуж. Мы мечтали о нескольких детях, но ничего не получалось. Как бы ни любила мужа, я не смогла рассказать ему о своих прежних ошибках. Боялась, как огня: вдруг уйдёт, вдруг потеряю навсегда. Как сильно я ненавижу себя за прошлое — об этом знает только Всевышний. К счастью, у меня была мама — единственный человек, с кем я могла советоваться, излить душу и получить разумный совет.
По вечерам мы с мужем сидели и говорили о нашем ещё не рождённом ребёнке, которого Бог всё не давал. Вместе просили Его о малыше, молили. Мужу я не показывала, что вина — во мне. Если бы можно было отдать руку или ногу и вернуться в свои пятнадцать лет, обойти все те дороги, что привели меня к беде, я бы сделала это не раздумывая. Но локоть близко — не укусишь. Похоже, небо всё-таки услышало наши многолетние мольбы.
Судьба свела меня с женщиной-фельдшером из деревни. При каждой встрече я со слезами рассказывала ей о том, как мы мечтаем о ребёнке. Она велела каждое утро приносить свежее козье молоко. Кипятила его в колбе, набирала в шприц и делала уколы. Веришь ли — проходила так всё лето, и я забеременела. Для меня это было чудом. Я так берегла будущего ребёнка: ходила на цыпочках, боялась кашлянуть или чихнуть. Муж был на седьмом небе и исполнял каждое моё желание.
Перед самыми родами мне приснился страшный сон. Та самая комната, где мне когда-то делали аборты. Стены — в брызгах крови. В центре — девочка и мальчик-подростки, держась за руки. Я стою, как обвиняемая на суде, и не могу вымолвить ни слова. А они говорят. Девочка постарше спрашивает:
— Мама, почему?
Однорукий мальчик добавляет:
— Мы приходим и забираем твоего малыша туда, где дети не плачут.
От этого я проснулась среди ночи в холодном поту — снизу живота резкая боль. Провела рукой — я лежу в луже крови.
Мой крик разбудил мужа. Он в считанные минуты отвёз меня в роддом. Пока наркоз не взял своё, я молила Аллаха спасти меня и сына. Юнус родился живым и здоровым. Врачи сказали о ещё одном чуде: при такой кровопотере ребёнок обычно погибает. А мой — выжил.
Своему счастью мы не могли поверить. Юнус рос, вопреки моим страхам. Постепенно я начала забывать тот кошмарный сон. Но сын дважды ломал ногу на ровном месте, вывихивал руку, обжигался кипятком и лежал в больнице. Было множество падений, потеря сознания, синяков и ссадин — не перечесть.
Когда рядом отец или я — всё хорошо. Стоит оставить его одного — плач, крики, истерики. Сидим вдвоём в комнате, я листаю детскую книжку, показываю картинки. Он вдруг спрашивает:
— Мама, почему у того мальчика нет руки?
Я в замешательстве:
— Какого мальчика, сынок?
Ищу в книге рисунок с мальчиком без руки, а Юнус показывает на пустой угол комнаты:
— Вон, который стоял за руку с той грустной девочкой.
Он видит мой испуг и продолжает:
— Куда бы я ни пошёл, они меня находят и зовут играть. Но не разговаривают, играть не умеют. Всё время толкают, бьют, кидают в меня вещи, царапают, кусают. Я не хочу с ними играть…
Мои нерождённые дети становятся всё злее. Никакие молитвы не помогают. К экстрасенсам Юнуса даже не впускают — увидят и сразу выгоняют. Они не дают ему покоя. Теперь уже и меня не боятся — хотят уничтожить Юнуса.
Рассказать мужу я не могу. Он, может быть, простил бы юношеские ошибки, но в мои слова не поверил бы. Решил бы, что я сошла с ума, и отправил бы лечиться. Я бесконечно слежу за сыном, не даю ему ни шага ступить без присмотра. Несколько раз спасала от смерти. Но рано или поздно они остановятся только тогда, когда добьются своего.
Ах, сестрица… никогда нельзя делать аборт. Сколько людей я расспрашивала — у всех, чьи дети умерли раньше них, когда-то был аборт. Это не ложь.
— Я пришла встретить своих родных. Вон они, — сказала она и поднялась.
Она показала на мужчину и мальчика, выходящих из автобуса. В тот момент, когда её сын побежал к отцу, из-за угла вылетело такси. Машина почти наехала на ребёнка. Женщина успела броситься вперёд, толкнула сына в сторону — и сама попала под колёса.
Что было дальше — не знаю: началась посадка в мой автобус. Я заняла своё место.
Жизнь даётся один раз. Семь раз отмерь — один отрежь. Давайте беречь себя и своих близких от необдуманных шагов.
Сания Шарипова.
Буздякский район.
«Кызыл таң»