Челлини в зеркале собственных мемуаров, биографии Нины Соротокиной и романов Александра Дюма, Брезгама Галинакса и Андрея Волоса.
Поводом к этому разговору послужил выход в свет в издательстве «Азбука» небольшого романа современного писателя Андрея Волоса «Персей», написанного на основе собственноручного жизнеописания Бенвенуто Челлини и повествующего о создании скульптором самой, наверное, знаменитой бронзовой статуи героя античных мифов, украшающей флорентийскую Пьяцца делла Синьория, где она стоит и сегодня неподалеку от мраморной статуи Давида работы Микеланджело Буонарроти.
Рецензию на книжку я написал, однако тема Челлини показалась мне интересной для более обширной беседы, тем паче что в начале ноября этого года исполнилось 525 лет со дня рождения великого флорентийца, к каковой дате, по всей видимости, работал над своим романом и Андрей Волос.
Чем, кроме «Персея» и некоторых других скульптур, знаменит Бенвенуто Челлини? Прежде всего, он – крупнейший в истории ювелир, или, как его часто называли, золотых дел мастер, медальер, превосходный музыкант, поэт, меткий бомбардир, человек бешеного нрава, убивавший людей не только на войне, и, наконец, прекрасный мемуарист, чья книга ярче всех прочих из первых уст повествует о последнем взлете и закате эпохи высокого Возрождения и об искусстве маньеризма, одним из лучших создателей которого был именно он, Бенвенуто Челлини.
В этом человеке удивительным образом уживались почти все главные психотипы: холерик в быту, меланхолик в размышлениях, сангвиник в работе. Сильный человек, умевший находить выход из самых безнадежных ситуаций, он, вследствие возбудимости и непрестанной борьбы за место под солнцем, зачастую сам же эти ситуации создавал, отчего попадал в немилость то к флорентийским князьям или к народным избранникам, а то и к самим римским папам, сидел в тюрьмах, бежал из них, менял города и веси, возвращался спустя годы, начинал сначала, а в итоге умудрился оставить колоссальное творческое наследие.
Увы, от созданного им до наших дней дожило немногое. Наиболее пострадали его ювелирные творения, от коих, кажется, сохранилась только солонка, созданная мастером для французского короля Франциска I, на которого он работал около шести лет.
Историки спорят о главном создании Бенвенуто: скульптура это, или ювелирные изделия. Но в одном, пожалуй, согласно большинство: его «Жизнеописание» - шедевр абсолютный.
Потому интерес к этой книге сохраняется до сих пор и у читателей, и у писателей. О книге Челлини и о нем самом писали Стендаль, Дживелегов, Виктор Шкловский, Росси, Барети, да вообще мало кто из историков литературы и искусства о нем не писал. По его книге сочинялись оперы, в числе других композиторов Гектором Берлиозом, ну а уж романисты…
Впервые книга Челлини увидела свет в Неаполе в 1728 году, причем в неполном и неточном варианте, авторская же рукопись была найдена лишь в 1805 году, во Флоренции. Мировую славу новое издание обрело уже в эпоху романтизма, и первым из романистов обратился к ней, конечно, Александр Дюма. В 1843 году он опубликовал роман «Асканио», в свойственной ему манере создав собственную любовно-приключенческую историю на основе ударных эпизодов «Жизнеописания».
Я впервые прочел «Асканио» еще в раннем отрочестве – тогда как раз книга вышла в подписной, второй по счету «Библиотеке приключений» - и… был разочарован, ибо ждал чего-то в духе «Трех мушкетеров», а получил, в общем-то, едва ли не сентиментальную историю про новых Ромео и Джульетту, в которой Бенвенуто выступает в роли почти что Деда Мороза, побеждая многочисленных соперников и недоброжелателей и даря в конце концов счастье своему ученику и его возлюбленной, причем пожертвовав при этом счастьем собственным.
Готовясь к этому разговору, я перечитал «Асканио», спустя почти шесть десятилетий. Перечитал после того, как вновь проштудировал «Жизнеописание» Бенвенуто в филигранном переводе Михаила Леонидовича Лозинского. И – роман мне вновь не очень понравился, а вот сам Дюма вновь восхитил умением работать с чужим материалом, делая из него собственный. Ведь главный герой романа – не Челлини, а его ученик, о котором в книге Бенвенуто едва ли наберется более двух-трех страниц. У Дюма же он обретает не только возвышенную любовь и высокую верность учителю, но и собственную биографию, и друзей, и врагов, словом, оживает. Сам же Челлини, пусть и действует, как бог из машины, все же остается героем второго плана.
Все прочие книги об этом мастере – художественные или биографические - строятся на его автобиографии. Нина Матвеевна Соротокина, автор незабвенных «Гардемаринов», в 2011 году написала для серии «Великие исторические персоны» издательства «Вече» добротную, хотя и пестрящую опечатками, биографию Челлини, честно предупредив читателя в предисловии о том, что следует и не может не следовать «Жизнеописанию», а заодно и навесив на Бенвенуто ярлык мюнхгаузенианства, которое, несомненно, присуще Челлини, на старости лет отстраненному от больших дел и надиктовывавшему свою книгу ученику.
К чести писательницы следует сказать о том, что, пересказывая современным языком написанное Бенвенуто, она комментирует текст, порой иронизируя над ним, рассказывает о собственных впечатлениях не только от книги, но и от скульптур, виденных ею воочию, и не забывает, пусть коротко, рассказать и о судьбе «Жизнеописания», и о конце жизни его автора, умершего в 1571-м, а хронику свою доведшего только до 1562 года.
Некий современный романист по имени Брезгам Галинакс, о коем я, увы, ничего, кроме названий его историко-авантюрных романов, найти в Сети не смог, в своей книжке «Как украсть миллион», названной так, несомненно, вослед популярному фильму с участием Питера О’Тула и Одри Хепбёрн, тоже, пересказав основные лихие эпизоды «Жизнеописания», добавляет к ним пролог из детства Бенвенуто и эпилог о его последних годах. Читается роман легко, но, по большому счету, к книге Челлини ничего не добавляет, а до романа Дюма не дотягивает (как, впрочем, и почти все историко-приключенческие романы, кроме книг Стивенсона и Сабатини).
Не дотягивает до «Жизнеописания» и роман Андрея Волоса "Персей", с упоминания о котором я начинал наш разговор, хотя, справедливости ради, надо сказать, что Андрей Германович писал не приключенческий роман, а художественный текст о творческом подвиге великого художника, о создании лучшей скульптуры Бенвенуто Челлини – «Персее».
Труд этот, подвиг мастера начертан вдохновенно читается с удовольствием, и роман можно было бы оценить очень высоко, если бы… если бы половиной тысячелетия раньше он уже не был написан самим Челлини.
Тем не менее, тех, для кого «Жизнеописание» окажется сложным для восприятия из-за непривычного устаревшего языка, роман А. Волоса без сомнения обогатит, ибо сконцентрировав внимание читателя на творческом подвиге мастера и пересказав финальную часть старинной книги доступным современному молодому читателю языком, автор, в сущности, коротко, точно и творчески передал всю историю если не жизни мастера, то его великого труда. А труд средневекового художника, да и не только средневекового, - это и есть его жизнь, судьба, борьба в череде поражений и побед.
Помимо того, не забудем, Челлини жил в эпоху зрелого Возрождения и на его излете, когда контрреформация почти перекрыла ренессансный «глоток свободы», а непрекращающиеся войны и междоусобицы в раздробленной Италии зачастую не только не позволяли мастерам спокойно работать над своими творениями, но и просто выживать.
И тем не менее XVI век в Италии – эпоха высочайшего расцвета искусства, век титанов - Леонардо и Рафаэля, Микеланджело и Челлини, век многих и многих талантливейших художников, скульпторов, архитекторов, ученых. Эпоха, когда и пушки гремели, почти не переставая, и музы не умолкали.
В годы работы Челлини над Персеем, самым великим скульптором считался и был Микеланджело. Бенвенуто, взявшись за скульптуру, как бы не по праву забрался в чужой цех. Не по праву общественных отношений. Но по праву гения. И столь же неуживчивый Микеланджело высоко оценил шедевр Бенвенуто.
Бешеный нрав и бешеный труд героя передан в романе отлично, как и взаимоотношения художника с сильными мира сего. Настолько, что, читая финальные главы книги, ты ощущаешь полную сопричастность, вместе с Бенвенуто умираешь над статуей и возрождаешься.
Мне этот финал «Персея» живо напомнил аналогичную ситуацию, рассказанную Андреем Тарковским в фильме «Страсти по Андрею», когда юный герой Николая Бурляева умирает и возрождается над своим первым колоколом.
Такова цена истинного творчества, которую адекватно могут оценить только такие же большие мастера. А какова его оценка современниками и сильными мира сего? Ею-то роман и заканчивается, лишний раз напоминая нам о пушкинской формуле: «Ты царь: живи один…»
Еще раз в заключение: роман Андрея Волоса весьма удачен, и самое главное его достоинство, помимо того, что он читается легко и с возрастающим интересом, рассказывает о культуре, быть может, главной эпохи в истории последних двух тысячелетий, - в том, думаю, что подталкивает неравнодушного читателя к оригиналу – репродукциям сохранившихся шедевров Бенвенуто Челлини и его собственноручному жизнеописанию. Каковое, повторюсь, многими историками культуры расценивается как самый главный труд великого мастера.
© Виктор Распопин
Иллюстративный материал из общедоступных сетевых ресурсов,
не содержащих указаний на ограничение для их заимствования.