1 декабря Дмитрию Марьянову могло бы исполниться 56 лет. Но его нет с нами уже почти восемь лет — актёр ушёл из жизни 15 октября 2017 года в реабилитационном центре «Феникс» в Подмосковье. Его смерть стала шоком для поклонников, а для близких обернулась чередой непростых испытаний, горестных раздумий и болезненных размолвок. Сегодня, вспоминая Марьянова, невольно задаёшься вопросом: как сложилась жизнь тех, кто был ему дороже всего?
Вдова актёра Ксения Бик спустя время нашла новое счастье. Она вышла замуж за журналиста и предпринимателя Сергея Соболева, владельца блинной. Её жизнь, судя по всему, вошла в иное русло: Ксения старается не возвращаться к прошлому, избегает публичных обсуждений обстоятельств смерти Дмитрия. Однако так было не всегда. В первые годы после трагедии она нередко появлялась на телешоу, делилась воспоминаниями, отвечала на вопросы. Теперь же её публичная активность сошла на нет — она словно поставила точку в той главе жизни и сосредоточилась на настоящем.
В одном из редких интервью Бик позволила себе довольно резкие слова: «Всё уже давно понятно. Причиной его смерти стал алкоголь. А я хорошо зарабатываю своей профессией». Фраза прозвучала холодно, даже цинично, и у многих поклонников оставила горький осадок. Одни сочли это попыткой защититься, выстроить барьер между прошлым и нынешним счастьем. Другие увидели в этом равнодушие к памяти человека, с которым когда‑то была связана вся её жизнь.
Для родных Марьянова его уход по‑прежнему — незаживающая рана. Брат актёра не может смириться с мыслью, что незадолго до трагедии Дмитрий принял, как ему кажется, ошибочное решение. Речь идёт о выборе клиники. По словам родственника, к Марьянову приезжали представители другого медицинского центра — предлагали помощь, были готовы забрать его на лечение. Но он отказался. А когда появился представитель реабилитационного центра в Лобне, согласился почти сразу. «Оттуда приехал человек, но Димка ехать с ним почему‑то отказался. А когда появился представитель из клиники в Лобне, собрался», — с горечью вспоминает брат. Эти слова звучат как бесконечный вопрос без ответа: можно ли было что‑то изменить?
Особенно тяжело приходится отцу актёра — Юрию Георгиевичу. Он надеялся, что после смерти сына семья останется единой, что внук Даниил будет поддерживать связь, приезжать, разговаривать. Но этого не случилось. Между дедушкой и внуком выросла стена — и причиной тому стал квартирный вопрос.
После смерти Дмитрия Марьянова его имущество, в том числе большая квартира, было поделено по закону: Юрию Георгиевичу досталась одна треть, Даниилу — две трети. Для пенсионера это было справедливым решением: у него есть и другие внуки, и он не считал правильным отдавать всё одному наследнику. Но для Даниила, видимо, такой расклад оказался неприемлемым. Он рассчитывал получить квартиру целиком.
«Общение оборвалось после того, как после смерти сына стали делить его квартиру, — с болью признаётся Юрий Георгиевич. — Квартирный вопрос всё испортил. По закону мне досталась одна третья часть от большой квартиры Димы. Внуку же перешло две третьих. Однако это их не устроило. Им надо было, чтобы всё досталось Дане. А ведь он у меня не один внук, есть ещё другие. И если раньше мне звонил, приезжали иногда и всё было нормально, то теперь забыли меня, перестали навещать».
Эти слова — не просто жалоба на неблагодарность. Это крик человека, который потерял сына и теперь чувствует, что теряет и внука. Для него квартира — не просто квадратные метры. Это память о сыне, о времени, проведённом вместе, о мечтах, которые они строили. И когда имущество становится поводом для раздора, это ранит вдвойне.
Даниил, в свою очередь, видимо, воспринимает ситуацию иначе. Для него это не только наследство — это возможность обрести материальную опору, начать жизнь с чистого листа. Он молод, ему нужно строить будущее, и квартира отца могла бы стать для него надёжным фундаментом. Но вместо поддержки он столкнулся с необходимостью делить то, что считал почти своим. Возможно, именно это и породило обиду, которая со временем превратилась в молчание.
Сегодня семья Дмитрия Марьянова живёт словно в параллельных мирах. Ксения Бик строит новую жизнь, стараясь оставить прошлое позади. Юрий Георгиевич переживает одиночество, тоскует по общению с внуком, но не находит в себе сил сделать первый шаг к примирению. Даниил, возможно, чувствует себя преданным, обманутым в ожиданиях. И в этой истории нет правых и виноватых — есть только боль, которую невозможно измерить, и утраты, которые уже не восполнить.
Память о Дмитрии Марьянове живёт в его ролях, в улыбках зрителей, в тех моментах, когда кто‑то пересматривает «Выше радуги» или «Боярыню Морозову». Но для близких он не просто артист — он сын, муж, отец. И каждый из них переживает его уход по‑своему, пытаясь найти опору в мире, где его больше нет.
Возможно, однажды время смягчит эти раны. Возможно, Даниил и Юрий Георгиевич смогут поговорить — не о квартире, не о деньгах, а о том, что действительно важно: о любви, о памяти, о человеке, которого они оба любили. Но пока между ними — тишина. И эта тишина громче любых слов.
История семьи Марьянова — это не только личная драма, но и напоминание о том, как хрупки семейные связи, когда в дело вступают деньги. Это история о том, как легко потерять друг друга, если вместо диалога — молчание, если вместо понимания — ультиматумы. И это история о том, что даже после ухода человека его близкие продолжают жить — и жить непросто.
А 1 декабря, когда поклонники вспоминают Дмитрия, когда пересматривают его интервью, когда говорят о его таланте, его семья, возможно, снова чувствует эту пустоту. Пустота не заполняется годами. Она лишь меняет форму — становится тише, но не исчезает.