Меган не остановить, конечно. Ни провалы проектов, ни обвинения в краже платьев, ни критика за игнорирование больного отца. У нее все по плану. Пока мир гадает, как герцоги Сассекские планируют оплачивать собственную безопасность, Меган Маркл сделала гениальный ход. Очередной. Она нашла валюту, которая ценится выше доллара и фунта в определённых кругах: фестивальный пафос. Её продюсерская компания Archewell представит на «Сандэнсе» документальный фильм о девочках-скаутах, продающих печенье. После многосерийной саги о своём величии и страданиях - логичный шаг: переключиться на страдания и амбиции десятилетних девочек в борьбе за звание «Королевы продаж». Трогательно. И стратегически безупречно.
Должно быть безупречно. Проект, названный Меган «абсолютно неотразимым», должен стать первым полнометражным фильмом Сассекских. И, как всегда, в этой сладкой истории немедленно обнаружилась ложка дёгтя размером с хороший такой половник.
Ностальгия как бизнес-план или «полный круг» с удобной точки
Меган не была бы собой, если бы не обставила проект безупречным личным мифом. Оказалось, она не просто продюсер, а бывшая девочка-скаут, чью маму, Дорию, можно назвать первым в её жизни PR-менеджером — она была лидером отряда. В сеть моментально полетело архивное фото: маленькая, улыбчивая Меган в Лос-Анджелесе. Подпись - «полный круг».
И этот круг идеален. Он позволяет продавать фильм не как коммерческий продукт, а как акт ностальгической терапии и женского предпринимательства. Из королевской семьи - обратно в песочницу Лос-Анджелеса, но уже в статусе продюсера «Сандэнса». Гениальная карьерная петля, которую не придумать нарочно. Детское увлечение печеньем обрело глубокий смысл, стоило лишь поднести к нему микрофон и камеру с правильного ракурса.
Само описание фильма - «четыре упорные девочки стремятся стать лучшими продавцами, балансируя между детством и амбициями в бизнесе с оборотом в 800 миллионов долларов» - звучит как готовый синопсис для нетфликсовой драмы о взрослении. Хотя даже можно представить как боевик - девчонки настолько хотят быть первыми, что убирают конкурентов и остаются в бизнесе одни. Но будет не так интересно. Здесь героини - реальные дети, а продюсеры - пара, знающая о балансе личного и публичного не понаслышке.
«Сандэнс» как пластырь для репутации
Выбор площадки ключ к пониманию манёвра. Netflix с его массовой аудиторией и любовью к скандальным деталям - пройденный этап. Теперь нужен знак интеллектуального одобрения. «Сандэнс» - это фестиваль, где говорят о «смелом тоне», «нарративе» и «очеловечивании». Именно эти слова Меган и использовала в своём заявлении, как будто зачитывая со шпаргалки из мастер-класса для начинающих продюсеров.
Суть проста: если тебя критикуют за пустые заявления, начни делать заявления на языке кинокритиков. Фильм о скаутах - это не развлечение, это «исследование коллизии детства и амбиций в условиях капиталистической гонки». Скучно, но крайне заумно. А это уже высшая лига. Продажа печенья превращается в «акт расширения возможностей женщин». Вуаля - и вы уже не просто бывшая актриса, а социально ангажированный кинодел.
Горькое послевкусие сладкого проекта
Однако публика, измученная сассекскими нарративами, снова оказалась не готова к сладкой сказке. Да и время для запуска проекта, где во главе всего снова стоит семья (фото с мамой она запостить не забыла), прямо скажем - одно из наихудших. К ней уже приклеился ярлык лицемерки из-за ситуации с отцом, да и других претензий к паре море. После того, как пара анонсировала новый проект реакция сети была мгновенной и предсказуемо едкой:
- «А папа?» - самый болезненный укол. В то время как Меган ностальгирует по идеальному детству с мамой, её отец, Томас Маркл, лежит в больнице после серьёзной операции. Контраст между публичной сентиментальностью и частным равнодушием бьёт в одну точку раз за разом.
- «Опять паразитируете?» - распространённое мнение, что фильм уже был снят независимыми студиями (Beautiful Stories, AJNA Films), а Archewell просто «приклеилась» своим громким брендом, чтобы получить пропуск на фестиваль. Слух о том, что Netflix мог от проекта отказаться, лишь добавляет перчинки.
- «Это всё, что вы можете?» - после громких обещаний «менять мир» и «бороться с системой» проект о продаже печенья выглядит как тактическое отступление в безопасную, милую и коммерчески беспроигрышную зону.
Короче, все прекрасно поняли задумку Меган и ее маневры. Ну и самое главное обвинение, которое прозвучало в сети - «Скауты просто фон для очередного ребрендинга. Чужие дети - ее прикрытие». То есть Меган использует чужих детей, чтобы отмыть свою репутацию и пролезть в мир серьезного значимого кино.
Кстати, многие задались вопросом - а Гарри то что думает? Она все время говорит МЫ. Вроде как вещает об их паре. Но кто знает, может уже перешла на «Мы - герцогиня Сассекская»... Ну Гарри, как всегда, рад поддержать жену в ее начинаниях, счастлив, что это фильм об истории ее детства, в восторге, что покажут девочек-скаутов и то, как им сложно. Ну вы поняли - он рад.
Новая роль в старом спектакле
«Королевы печенья» - это не столько про скаутов, сколько про саму Меган. Это попытка сменить амплуа: из жертвы обстоятельств - в автора изящных культурных жестов. Из объекта обсуждения в таблоидах - в субъект разговора в кинозале «Сандэнса».
Удастся ли? Фестивальная публика - народ привередливый. Она может купиться на красивую упаковку из ностальгии и феминистских лозунгов. А может и распознать в этом идеально выверенный пиар-ход, где дети и их печенье - всего лишь фон для очередного ребрендинга герцогини. Так или иначе, в январе, когда фильм будет представлен, все станет ясно. А пока ясно одно: Сассексы уверенно осваивают новую нишу. Если нельзя заставить мир говорить о своих принципах, можно заставить его говорить о своём печенье. Это тоже прогресс.