«Хладнокровное убийство» Трумэна Капоте – вероятно, самая известная документальная книга о реальном преступлении. Она посвящена преступлению, совершённому Ричардом Хикоком и Перри Смитом. Однако там вскользь упоминается ещё один печально известный злодей того времени, сидевший вместе с антигероями в камере смертников. Одна газета того времени назвала статью о нём «Самый хороший мальчик в Вулкоте».
Лоуэлл Ли Эндрюс родился 21 сентября 1940 года в Канзасе в семье богатого фермера. Земля, которой владел отец, оценивалась в 200000 долларов – по курсу того времени это намного больше, чем сейчас. Лоуэлл хорошо учился в школе, затем поступил в Канзасский университет на факультет биологии, играл на фаготе в студенческом оркестре, очень любил читать, а ещё любил поесть, из-за чего имел проблем с лишним весом. В «Хладнокровном убийстве он пописан так: «Два года назад Лоуэлл Ли Эндрюс, огромный подслеповатый мальчик восемнадцати лет, носивший очки в роговой оправе и весивший почти триста фунтов, учился на втором курсе Канзасского университета, на отделении биологии, и был прекрасным студентом. Хотя парень он был замкнутый и необщительный, те, кто его знал, как в университете, так и в родном городе Уолкотте, считали, что он исключительно кроткий и “благонравный” (позже в одной из канзасских газет была статья о нем под заголовком: “Самый милый мальчик в Уолкотте”).
Но внутри тихого молодого ученого жил второй, не ведомый никому человек, с искривленной душой и извращенным сознанием, сквозь которое текли в направлении жестокости холодные мысли. Его семья — родители и сестра немногим старше его, Дженни Мэри, — были бы просто поражены, узнай они мечты, которые лелеял Лоуэлл Ли в течение лета и осени 1958 года; замечательный сын и обожаемый брат собирался всех их отравить…
Ибо скрытый Лоуэлл Ли, тот, что таился внутри застенчивого благочестивого студента-биолога, представлял собой бессердечного преступного магната: он хотел носить шелковые рубашки как у гангстеров и раскатывать в алых спортивных машинах; он не хотел, чтобы его считали простым очкастым книгочеем, толстым девственным школьником; и хотя он не питал ненависти ни к кому из своих домашних, по крайней мере осознанной, убийство их казалось ему самым быстрым, самым разумным способом осуществить владевшие им фантазии. В качестве орудия убийства он выбрал мышьяк; после того как жертвы будут отравлены, он хотел уложить их в постели и сжечь дом дотла, надеясь, что следователи поверят в несчастный случай. Однако его тревожила одна мысль: что если вскрытие покажет присутствие мышьяка? И что если удастся проследить, что именно он покупал яд? К концу лета он выработал другой план. На его шлифовку ушло три месяца. Наконец в один холодный ноябрьский вечер он решил, что пора действовать».
Совершить преступление парень решил в День благодарения. К празднику домой вернулся и он, и сестра, учившаяся в Оклахоме. Примечательно, что книголюб-убийца в этот день дочитал роман «Братья Карамазовы» Достоевского. Затем он побрился, надел свой лучший костюм и принялся заряжать полуавтоматическую винтовку 22-го калибра и такого же калибра револьвер. После этого он спустился в комнату, где семья смотрела телевизор. Сначала он выстрелил в Дженни Мэри. Затем направил оружие на шокированных родителей. Раненый отец пытался доползти до кухни, но Лоуэлл настиг его и там. Мужчина получил 17 пуль. Позже преступник признался, что «ничего не почувствовал. Пришло время, и я сделал то, что я должен был сделать. Это все, что я могу сказать».
Потом парень поднял окно в спальне и снял с него сетку, чтобы сымитировать проникновение через окно и ограбление. Затем на отцовской машине он проехал по гололеду сорок миль до Лоренса, где расположен Канзасский университет, по пути он остановился на мосту и выбросил в реку оружие. Чтобы обеспечить себе алиби, зашёл в общежитие якобы за своей пишущей машинкой, поговорил с управляющей и посетовал, что из-за плохой погоды поездка от Вулкота до Лоренса заняла у него два часа. Потом он сходил в кинотеатр. Там обычно необщительный парень поболтал со швейцаром и продавцом леденцов, чтобы его точно запомнили. Вечером после кинотеатра он вернулся домой. Там он сначала накормил собаку, потом позвонил в офис шерифа и сказал: «Меня зовут Лоуэлл Ли Эндрюс. Я живу на Уолкотт-драйв, 6040 и хочу сообщить об ограблении…»
Майерс, один из четверых патрульных из офиса шерифа округа Уайандотт, которые приехали на вызов, вспоминал: «Когда мы приехали, был час ночи. В доме повсюду горел свет. И этот большой темноволосый мальчик, Лоуэлл Ли, сидел на крыльце и гладил своего пса. Трепал его по голове. Лейтенант Атей спросил мальчика, что случилось, и он, довольно небрежно указав на дверь, сказал: “Взгляните сами”. Взглянув, изумленные патрульные вызвали коронера округа, и этот джентльмен также был поражен черствой беспечностью молодого Эндрюса, поскольку на вопрос коронера, как бы он хотел организовать похороны, Эндрюс, пожав плечами, ответил: “Мне все равно, что вы с ними сделаете”. Полиция заподозрила его сразу, но он стоял на своём: ездил в общежитие, ходил в кино, вернулся – а там произошло ограбление.
Улик против подозреваемого не было, но на помощь пришел преподобный мистер Вирто К. Дэймерон. Он был священником баптистской церкви, которую регулярно посещали Эндрюсы. Удивительно, но священнику удалось заставить убийцу признаться, хотя о раскаянии речи явно не шло. Спустя несколько месяцев преступник описывал эту встречу в письме к другу: «Мистер Дэймерон сказал: “Вот что, Ли, я знаю тебя всю твою жизнь. Еще с тех пор, как ты был просто головастиком. И твоего папу я знал всю жизнь, мы вместе выросли, мы были друзья детства. И именно поэтому я здесь — не только потому, что я твой пастор, но и потому, что считаю тебя членом своей семьи. И потому, что тебе нужен друг, которому ты смог бы все рассказать без утайки, а я просто сам не свой из-за всего случившегося и не меньше тебя горю желанием увидеть преступников на скамье подсудимых”.
Он спросил, не хочу ли я пить, и дал мне “кока-колы”. Мы заговорили о каникулах и о том, как я люблю учиться, как вдруг он говорит: “Вот что, Ли, там кое-кто сомневается в твоей невиновности. Я уверен, что ты захочешь пройти испытание на детекторе лжи и убедить этих людей в своей непричастности, чтобы они могли заняться делом и поймать виновных”. Потом он сказал: “Ли, ведь ты не совершал этого ужасного преступления, правда? Если же это совершил ты, то пришло время очистить свою душу”. Тогда я подумал, какая мне разница, и сказал ему правду, практически все подробности. Он все качал головой, закатывал глаза и потирал руки, а потом сказал, что это страшный грех и я должен ответить за это перед Всевышним, должен покаяться, сказать следователям то, что рассказал ему, и спросил, согласен ли я?»
Когда подозреваемый кивнул, священник вышел и пригласил полицейских. Однако оставался спорный вопрос: вменяем ли Лоуэлл Ли Эндрюс? Слишком уж жестоким было преступление, и слишком спокойно он себя вёл. Психиатры клиники Меннингера провели тщательную экспертизу и поставили диагноз «шизофрения простого типа». При этом типе человек не страдает галлюцинациями, откровенно бредовыми идеями, в целом отдаёт себе отчёт в своих действиях и понимает, что нарушает закон. «Но, — как сказал доктор Джозеф Саттен, — Лоуэлл Ли Эндрюс не испытывал никаких эмоций вообще. Он считал себя единственным важным и значительным человеком в мире. И в его собственном изолированном мире убить мать ему казалось столь же правильным, как убить животное или муху». Другие эксперты думали так же.
Теоретически психические отклонения смягчали вину. А вот насколько – вопрос неоднозначный, и в разных штатах подход был разный. В некоторых местах (в том числе в Канзасе) действовало правило М'нотена: если ответчик способен отличить плохое от хорошего — в юридическом, а не нравственном смысле, то он способен несьти ответственность за преступление. В некоторых штатах действовало правило Дарэма, и обвиняемый не может нести ответственность за преступление, если его противозаконные действия были совершены в результате болезни или дефекта мозга. Защита пыталась в суде заменить правило М'нотена на правило Дарэма. Если бы это удалось, обвиняемого отправили бы в больницу для психически больных преступников. На этот раз преступника приговорили к смертной казни.
В камере смертников Эндрюс отсидел около четырёх лет. Свободное время он проводил за чтением. Он читал в среднем от пятнадцати до двадцати книг в неделю. Когда он перечитал всё, что было в тюремной библиотеке, ему присылали книги из публичной библиотеки Канзас-Сити. Его повесили 30 ноября 1962 года.
В романе «Хладнокровное убийство» упоминается ещё пара негодяев, которых казнили в то же время – солдаты Джордж Рональд Йорк и Джеймс Дуглас Латам, но это уже другая история.